— Так он что, только деньги брал? — переспросил Сережа.
— Почему? И драгоценности тоже. Ну, там, кольца, браслеты, цепи.
Сережка вдруг развеселился:
— Его на наших бандитов надо напустить. Вот у кого цепи! Я как раз видел — честно, с палец толщиной.
— Но ведь ценности могли узнать, — сказал Витя. — И тогда как бы он выкрутился?
У меня был готов ответ:
— А он потом расплавлял золото в слитки, а камни отдавал своему ювелиру. Тот делал новые изделия, и все сходило графу с рук.
— А ювелир? Он не догадывался, откуда у человека все новые и новые камни?
— Может, и догадывался, но молчал. Получал деньги — и все. А если будете меня еще перебивать, то вообще рассказывать не стану, — рассердился я.
— Ладно, не злись, — сказал Сережка. — Это мы так. Рассказывай дальше.
Я продолжил:
— Ну вот, так он и разбогател. Народу заклевал — немерено! К тому же он не только на одиноких путников нападал, а еще и в дома залетал. И его убить никто не мог. И поймать никто не мог. Ходил он все время в черном, никогда не смеялся и по ночам уходил к себе в башню, запирался там, и до утра его никто не видел.
— Что, у него еще и башня была? — удивился Сережка.
— Ну, не башня, а он себе какое-то отдельное здание построил, специально. Круглое такое, как башня. Так и называли. Но ты слушай дальше! В общем, он хотел жениться, чтобы у него появился сын, которого он бы всему этому научил.
— Но он бы уже родился с таким умением, — не то вопросительно, не то утвердительно сказал Витя.
— Да, но, наверное, есть что-то, что человек должен узнать от такого же, как он, — повернулся к нему Сергей. — Если детей учат есть с ложки и ходить, наверное, надо необычного человека научить летать и превращаться.
— Ну, положим, превращаться он и так умел бы, но вот, может, летать… — задумался Витя.
— Вы будете слушать или нет? — возмутился я.
— Будем, будем, — примирительно сказал он. — На самом деле интересно, только не все понятно.
— Ну и что? Это же рассказ, — не понял я и подчеркнул: — Стра-а-ашный.
— Ну давай свой стр-р-рашный рассказ, — согласился Сергей.
Я немного сбился. Вообще-то я не очень хорошо умею рассказывать, а тут еще перебивают… Но я собрался — надо же закончить, тем более что они оба смотрели на меня и ждали продолжения.
— Ну вот, — начал я неуверенно, помолчал и припомнил, что было дальше. — В общем, гадалка сказала ему об этом его даре или проклятье, как на это посмотреть. Поэтому он поверил заранее во все, что она ему скажет. Ведь об этой его тайне не мог знать никто! И еще она сказала ему, что скоро в его дом придет девушка, которая станет его женой. У него родится сын, который будет обладать всей силой графа. Но она еще сказала, что в конце концов он все погубит. И еще она сказала, что ее гибель ничего не изменит — все равно будет битва.
Сережка поднял руку и затряс ее, как на уроке, когда очень хочешь что-то сказать.
— Ну давай, — повернулся я к нему. — Что тебя интересует?
— Ее гибель — это чья?
— Сейчас скажу, — пообещал я. — Граф, когда услышал все, что она рассказала, пришел в ярость и тут же убил гадалку! Слуги помогли ему спрятать тело, и никто ничего не узнал. На дальше все было, как она сказала. На самом деле, через несколько дней к нему в гости приехала пожилая родственница с молодой девушкой. Та не была ее дочерью, она была просто сиротой, которая жила у нее и воспитывалась. Ни приданого, ни родни у нее не оказалось, но графу она чем-то понравилась. Старая тетка гостила у него долго, и за это время он успел сделать девушке предложение.
— А как ее звали? — внезапно спросил Витя, подавшись вперед. — Девушку?
— Ее звали Эле… Эли… — начал я вспоминать. Вот ведь — забыл! Конечно, меня и летом ее имя не очень интересовало, но все-таки мне его называли, это точно. — Я точно не помню, но это не слишком важно. Граф ей не очень-то понравился, но у нее не было выбора. Без денег тогда замуж не брали. Поэтому она была рада, что так вышло. То есть что у нее будет свой дом, к тому же граф ведь был очень богатым человеком, — пояснил я.
— Про богатство мы уже слышали. Дальше-то что? — спросил Сережа нетерпеливо.
Я уселся поудобнее, посмотрел на Витю и удивился: он ждал продолжения с таким интересом! Я не стал дальше тянуть и продолжил:
— После свадьбы они остались жить в этой усадьбе. Элеонора…
— Элеонора! — воскликнул Витя.
— Ну да, ее так звали, — я даже удивился, что вдруг вспомнил имя девушки. Но еще больше удивился, что Витя так разволновался. Подумаешь, имя! Ее могли звать и по-другому, какая разница? — Ну вот, она удивилась, что граф не ездит в город, что не принимает гостей. И еще — что он по ночам запирается в своей башне и никогда ее туда не пускает. Но та тетка, с которой она жила раньше, была такая вредная, что Элеонора благодарила Бога, что от нее избавилась. Поэтому она не очень приставала к мужу с вопросами. Потом у нее — вернее, у них, — родился мальчик, она занималась с ним все время и совсем перестала думать о том, что ее муж странно себя ведет.
Я перевел дух и стал рассказывать самую жуткую часть своей истории.
— Шло время, сын стал подрастать, ему наняли учителя. Граф не обращал на сына никакого внимания, а графиня наоборот, очень любила. Она стала учить мальчика ездить верхом, и вместе они часто ездили по полям. Заезжали в деревни, и вот тогда она узнала о том, что где-то есть страшная птица, которая может заклевать насмерть. Она ужасно перепугалась, рассказала обо всем графу, но тот почему-то ничуть не испугался.
— Ну, конечно, — понимающе кивнул Сережка. — Ведь это был он. Он же не собирался убивать свою семью.
— Тогда — еще не собирался, — неожиданно сказал Витя.
— Ты что — слышал эту историю? — удивился я.
— Ты о чем? — поднял брови Сережка.
— Да так, — Витя махнул рукой. — Жень, давай дальше. Я просто подумал, что так может быть.
— Да что может быть? — недоумевал Серега.
— А то, что прошло еще несколько лет, мальчик вырос, и когда ему стало двенадцать лет…
— Ну, прям как нам! — обрадовался Сергей.
— Точно. И тут отец стал обращать на него внимание. Да, еще, — вспомнил я, — загадочные убийства стали более частыми. Теперь птица появлялась все ближе и ближе к усадьбе. Это потому, что граф сильно постарел и не мог больше далеко улетать. И еще к старости у него поехала крыша, и он стал ужасно жадным. Он убивал даже за несколько монет. Элеонора все больше и больше боялась выходить из дома, никуда не выпускала сына. Поэтому, когда отец стал с ним заниматься, она только обрадовалась. У нее появилось свободное время, и она влюбилась в учителя своего сына.
