Ознакомительная версия.
— Нам хотелось бы повидаться с экстрасенсом. Можно это устроить? Пожалуйста. — Лисса бросила взгляд на висящие на стене часы. — И быстро. Нам скоро лететь.
Ева, со всей очевидностью, считала это пустой тратой времени, но Эмброуз жаждал нас отвести туда. Мы надели обувь и двинулись по лабиринту коридоров, но не тому, который начинался сразу за передним салоном, а другому, расположенному еще дальше.
— На них нет никаких указателей. — Я кивнула на бесчисленные закрытые двери, мимо которых мы проходили. — Для чего эти комнаты?
— Для всего, за что люди готовы платить деньги, — ответил он.
— А именно?
— Ах, Роза! Ты такая наивная.
В конце концов, мы добрались до двери в глубине коридора, вошли внутрь и обнаружили крошечную комнату, в которой едва хватило места для письменного стола. Позади него была еще одна закрытая дверь. Сидящая за столом моройка поднял взгляд и явно узнала Эмброуза. Он подошел к ней, и между ними начался негромкий спор, во время которого он пытался убедить ее позволить нам войти.
— Что скажешь? — негромко спросила меня Лисса.
Я не отрывала взгляда от Эмброуза.
— Что вся его прекрасная мускулатура пропадает зря.
— Забудь ты об этой истории с «кровавой шлюхой». Я имею в виду экстрасенса. Как думаешь, она тоже обладатель духа?
— Если такой пустозвон, как Адриан, оказался пользователем духа, то женщина, предсказывающая будущее, вполне может быть им.
Эмброуз вернулся к нам с улыбкой на лице.
— Сюзанна будет счастлива слегка сдвинуть расписание, чтобы вы попали следующими. Это займет не больше минуты — пока Ронда закончит с тем клиентом, что у нее сейчас.
По правде говоря, Сюзанна не выглядела счастливой из-за необходимости втискивать нас в расписание, но эта мысль лишь мелькнула и пропала, поскольку внутренняя дверь открылась и оттуда с потрясенным видом вышел морой, уже в годах. Он заплатил Сюзанне, кивнул нам и ушел. Эмброуз вскочил и сделал широкий жест в сторону двери.
— Ваша очередь.
Мы с Лиссой проследовали во вторую комнату, Эмброуз — за нами, закрыв за собой дверь. Чувство было такое, будто мы оказались внутри сердца. Все красное: красный плюшевый ковер, обтянутая красным бархатом кушетка, красные парчовые обои, красные атласные подушки на полу. На этих подушках сидела моройка лет за тридцать, с вьющимися черными волосами и темными глазами. Ее кожа носила еле заметный оливковый оттенок, но в целом она выглядела бледной, как все морои. Черная одежда резко контрастировала с красной комнатой, на шее и руках посверкивали драгоценности цвета моих ногтей. Я ожидала услышать наводящий жуть, таинственный голос — с каким-нибудь экзотическим акцентом, — но она заговорила как самая настоящая, хорошо воспитанная американка.
— Пожалуйста, садитесь. — Она указала нам на подушки. Эмброуз сел на кушетку. — Кого ты привел? — спросила она его.
— Принцессу Драгомир и ее предполагаемого будущего стража, Розу. Они хотят узнать свое будущее, но побыстрее, в общих чертах.
— Почему ты всегда меня подгоняешь? — спросила Ронда.
— Эй, дело не во мне. Им нужно успеть на самолет.
— Ты бы вел себя точно так же, если бы они никуда не спешили. Ты всегда торопишься.
Первое впечатление от этой удивительной комнаты стало ослабевать, и я оказалась в состоянии заметить некоторое сходство между ними (в особенности что касается волос) и добродушную манеру подшучивать друг над другом.
— Вы родственники?
— Это моя тетя, — с нежностью в голосе ответил Эмброуз. — Она обожает меня.
Ронда закатила глаза.
Это было удивительно. Дампиры редко поддерживают контакты с той моройской семьей, из которой вышли, но Эмброуз не только в этом отношении был далек от нормы. Лиссу все это тоже интриговало, но ее подлинный интерес лежал в другой плоскости. Она пристально вглядывалась в лицо Ронды, пытаясь обнаружить признаки того, что та тоже обладатель духа.
— Вы цыганка? — спросила я.
Ронда состроила гримасу и начала тасовать карты.
— Румынка, — ответила она. — Большинство людей называют нас цыганами, хотя этот термин не совсем точный. И прежде всего я моройка. — Она еще немного потасовала карты и протянула их Лиссе. — Сними, пожалуйста.
Лисса все еще смотрела на нее, отчасти надеясь, что сможет увидеть ауру. Адриан мог чувствовать других обладателей духа, но она пока такого навыка не имела. Она сняла колоду и вернула ее. Ронда вытащила три карты для Лиссы.
Я наклонилась вперед.
— Круто.
Это были карты таро. Я мало что о них знала — только то, что они обладают таинственной силой и могут предсказывать будущее. Я не слишком верила в это — примерно как в Бога, — однако до недавнего времени я не верила и в призраков.
Карты были такие: Луна, Императрица и туз кубков. Перегнувшись через мое плечо, Эмброуз посмотрел на карты.
— О-о-о! Очень интересно.
Ронда подняла на него взгляд.
— Тс! Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. — Повернувшись к картам, она постучала пальцем по тузу кубков. — Ты в начале нового пути, возрождения огромной силы и невероятных эмоций. Твоя жизнь изменится, но хотя это изменение будет трудным само по себе, оно направит тебя по пути, который озарит мир совершенно новым светом.
— Вот это да! — воскликнула я.
Ронда кивнула на Императрицу.
— Тебя ждет власть, ты станешь лидером и справишься с этой ролью с благородством и умом. Семена уже посеяны, хотя существует оттенок неуверенности… таинственные влияния, витающие вокруг тебя подобно туману. — Потом она переключилась на Луну. — Однако эти неизвестные факторы не отпугнут тебя и не заставят свернуть с предначертанного судьбой пути.
Лисса широко распахнула глаза.
— И все это вы можете сказать, просто глядя в карты?
Ронда пожала плечами.
— Это есть в картах, да, но, кроме того, я обладаю даром, позволяющим видеть силы, которые обычные люди не воспринимают.
Она снова перетасовала карты и вручила их мне. Я сняла, и она открыла еще три. Девятка мечей, Солнце и туз мечей. Карта Солнце была перевернута.
И хотя я ничего в этом не понимала, у меня мгновенно возникло ощущение, что моя ситуация гораздо хуже, чем у Лиссы. На карте Императрица была нарисована женщина в длинном одеянии, со звездами над головой. Луна изображала луну и двух псов под ней, а туз кубков — украшенную драгоценностями, полную цветов чашу.
А вот на моей карте женщина горько плакала перед стеной из девяти мечей, а на тузе изображалась вытянутая рука, сжимающая железный меч. Солнце, по крайней мере, выглядело жизнерадостно; на этой карте был изображен скачущий на белом коне ангел, над головой которого сияло яркое солнце.
Ознакомительная версия.
