Он помнил, что совсем недавно рядом были не то, чтобы друзья, но люди, готовые прикрыть спину. Он знал, что сейчас плоть их пожирает жадный термитный огонь, а души поднимаются вверх, к пронзительно синему небу, похожие на черно-оранжевых, красивых бабочек.
А затем, откуда-то сверху опустилась громадная рука и грубо схватила Бера за горло. От мощного рывка в голове плеснулась боль, а в глазах потемнело.
— Курвеныш, говоришь? — донеслось из зеленой мглы.
Удара Бер почти не ощутил, вот только темнота приобрела багровый оттенок, а во рту стало солоно.
Дима встряхнул обмякшего противника, заставляя его встать на ноги, и замахнулся для следующего удара.
Внезапно, руку, которой он держал свою жертву, обожгло и рвануло так, что Дима развернулся всем корпусом. Проклятый убер, каким-то непостижимым образом оказавшийся сбоку, попытался поймать голову мутанта в захват своих, чудом налившихся силой, рук. Вывернувшись, Дима ощутил сильнейший пинок в область поясницы, отчего заныли почки и показалось, что сердце рухнуло куда-то в желудок. Быстро обернувшись, он увидел перед собой того, прежнего беспощадного убийцу, пусть теперь и без шлема, в обугленной и вмятой броне.
— Курвеныш и есть, к тому же мудак редкостный! — насмешливо сказал Бер и перебросил свой, то ли нож, то ли меч из правой руки в левую. Когда он его достал — Бог весть.
Дима зарычал и отпрыгнул назад, доставая из-за пояса ножи.
Три клинка замелькали в воздухе с головокружительной скоростью. Мутант был по-звериному быстр, однако ему противостоял враг, не уступающий мощью и рефлексами, а в багаже имел годы тренировок и боевой опыт.
Все же, Дима видел, что взрыв не прошел для убера даром. И не зря тот орудовал левой рукой — у суперсолдат был очень крепкий скелет, но он тоже имел свои пределы прочности.
Поставить жизнь на карту и рискнуть — единственный шанс выжить в драке с убером. Дима решил не откладывать дело в долгий ящик. Сделав обманный выпад, целя в глаза, он заставил противника поднять руку с зажатой в ней вакидзаши и вложил всю свою силу в удар, пробив слабый блок искалеченной правой руки своего врага. Обгорелая броня вмялась в бок убера, а его оружие улетело в ревущую искусственными водопадами пропасть.
Отлетев на несколько шагов, Бер тяжко рухнул на спину в нескольких шагах от кромки тела плотины. Дима, не торопясь, засунул ножи за пояс и подошел к конвульсивно выгибающемуся противнику. Все также неспешно, он пригвоздил своими ручищами плечи убера к бетону и наклонился к толстой шее, обнажив клыки.
Его даже немного восхищала воля к жизни этого человека. Вот и сейчас, зная, что проиграл, тот пытался бороться до последнего. Слабеющие руки убера сомкнулись под нижней челюстью мутанта, пытаясь оттянуть неизбежный конец.
— Давай! — прорычал Бер и задрал голову Димы повыше, — Давай!
Он видел то, чего не видел зацикленный на желании перегрызть ему глотку мутант. По не очень высокому лбу Димы уже несколько секунд ползала нервная красная муха лазерного целеуказателя.
— Огонь! — заорал изо всех сил Бер, молясь о том, что снайпер услышит и послушается приказа — руки слабели с каждой секундой.
Почуяв неладное, Дима задергался, пытаясь высвободиться из захвата, но не успел. Пуля снайпера аккуратно сняла ему полголовы, обдав изнемогающего Бера крошевом костей и ошметками мозга.
Поднатужившись, убер приподнял обмякшее тело и ногой отправил его в пропасть.
Хромая, он подошел к своему шлему, поднял его с бетона и сказал:
— Хороший выстрел, Кот.
— Спасибо, командир! — голос Кота звучал очень тихо. Непонятно было, то ли связь была плохая, то ли сил у него, как и у Бера, было не очень много.
— Кто еще с тобой?
— Никого, я один.
— Понятно… бл-л-л-лядь!
Кот промолчал.
— Давай, двигай ко мне. Тут решим, что делать дальше. Отбой!
Бер подошел к краю и заглянул туда, куда минуту назад отправилось тело одного из «пасынков». Черные хлопья сажи все еще оседали на бетон, на плечи убера и сыпались в пропасть. Красивых огоньков уже не было и Беру чудилось, что к реву водопадов изредка присоединяется предсмертный крик мутанта: обреченный и свирепый.
Услышав за спиной легкий шорох, он успел обернуться и даже отпрыгнуть от края пропасти. Перед ним стояли трое. Один из них — с угрюмой и страшной даже для мутанта рожей, только что пустил в полет свой волосатый кулак, стремительно приближающийся к челюсти убера. Машинально вскинув в блок правую, раненную руку, Бер вскрикнул и позорно пропустил этот крестьянский хук.
Вторично грохнувшись спиной о бетон, перед тем, как отключиться, Бер услышал, как одна из фигур хриплым, но все же женским голосом произнесла:
— Не убивай! Возьмем его с собой.
Ответа убер услышать не успел. Он просто раскинул руки и закрыл глаза, перед которыми продолжали кружиться и медленно опускаться на землю траурные, оранжево-черные мотыльки.
ГЭС Центр управления и контроля
Вожак не мигая смотрел на Катю. Похоже, она его не узнала, да и немудрено. Последний раз они виделись, будучи людьми и эта сучка унизила его. Сейчас она смотрела на него так же нахально, как и тогда, на базе «Оплот», только расклады были совсем иные. Сам Вожак едва мог скрыть какой-то иррациональный восторг, который охватил его, когда она вошла в зал. Следом за Катей, вышагивающей с гордо задранным подбородком, Семен и Костя с некоторым трудом протиснули в двери связанного убера.
Молчание затянулось. Катя не собиралась суетиться и все так же вызывающе смотрела на огромную корявую фигуру на фоне панорамного стекла. Убер, кажется, едва понимал, где находится. Во всяком случае, заплывшие кровью глаза выражали полную апатию, а ноги то и дело подгибались, так что, то Семену, то Косте, приходилось иногда приводить его в вертикальное положение.
— Здравствуй, Сестра! — наконец, заговорил Вожак, — Ты не можешь себе представить, как мы рады, что ты присоединилась к нашей Стае.
— Ну почему же, очень даже могу! — Катя непринужденно оглядела зал в поисках места, куда можно было бы сесть, — Как я могла заметить, с женщинами у вас негусто.
Вожак видел, что она снова начинает свою женскую игру, в которой мужчины всегда проигрывают, он был готов разорвать ее за это, но заставил себя улыбнуться. Пора поставить маленькую шлюшку на ее место.
Катя услышала, как тихо вздохнул тот, кто назвался Семеном. Стоящим рядом Костя просто лучился счастьем. Ничего не понимая, она перевела взгляд на «вожака» и застыла — перед ней стоял Тот, кому нельзя перечить. Хозяин.
