— Он же без сознания…
— Вот уж что меня меньше всего волнует!
Странное чувство: я хочу кричать на начальника, хочу схватить его за грудки и грубой силой вбить в него очевидность своей правоты, но сил и решимости нет, как у маленького кролика перед здоровенным лисом.
Руки опускаются — не поднимешь. Кусаешь губы от злости — больно, не более того.
Единственное, что остаётся, — повиноваться.
18:32 Харон
Я привык в своей жизни ко всякому дерьму: я ел мышей, я шёл двадцать миль под ливневым дождём, я даже рубил человека на куски и кормил ими милую хрюшку по прозвищу Бегемотиха. Моя коллекция пополняется пробуждением в позе коромысла на плече кого-то очень большого.
Трясёт, хочется облеваться, да тут ещё и лицо горит. Воняет кровью, нос кажется воздушным шариком, челюсть словно черви-костоеды попортили. Ну да, как я так умудрился выкинуть из головы неплохую драку? Мы вколачивали друг в друга кулаки, мы ломали кости, а что сейчас? Свежий воздух и меня бесцеремонно транспортируют по улице.
Видно, я проиграл. Бывает.
— Эй, ты очнулся?
— Марк?
Меня усадили на обочину прямо к коробке с ненужными вещами, которые кто-то поленился выбрасывать. Сразу стало ясно, что досталось не только лицу. После встречи с разъярённым слоном люди должны чувствовать себя схожим образом… Мои проклятия славному бойцу.
— Я проиграл? — прошипел я, боясь резко пошевелиться.
— Нет, раз ты на свободе. Но это временно.
— Задрал ты уже вешать на меня свой непрофессионализм! Лучше поведай, рассказчик, кто меня так невзлюбил?
— Это был Сэм. И я ещё добавил. Ты что, не помнишь?
— Ты? — тот ещё урод, чтоб у него мошонка отсохла! — Постеснялся бы признаваться…
— Мало тебе досталось.
Марк с презрением состроил великоактёрскую морду и отступил. Он ещё чем-то недоволен! Людей, должно быть, воспитывают грибы, раз они тебя сперва бьют, а потом ругают, что на тебе мало шрамов. В качестве воспитательный мер я бы всех подобных умников сажал на раскалённый лом!
— Что вы там, всё ищете, в кого плюнуть? Ты напрасно заваливаешь своё время дерьмом, Марк. Слушай сюда…
Но ему слушать не захотелось. Просто ушёл, бросив меня посреди улицы, когда я еле могу конечностями дрыгать. А ведь в голове уже сформировалась истинно умная лекция, способная стать сытной пищей для ума. Как жаль, что все предпочитают держать мозг на диете. А что я должен помнить? Ммм, это опять ты…
19:41 Марк
Спрятался на заднем дворе, чтобы покурить. Элементарные правила безопасности предписывают не дымить в тёмное время суток, чтобы огонёк не привлекал внимания, но я так нуждаюсь в самокрутке, что плевать хочу на правила.
Правила, правила, правила…
Проблемы хватают за жабры, а избавиться от них сложнее, чем прыгнуть выше задницы. Можно только задымить, чтоб не так бросались в глаза. Струи ароматного дыма вытекают изо рта и медленно растворяются, как и все мои идеи. Я что-то совсем потерялся. Думал, что докончить дело Энгриля будет просто, как пуговицу в дырочку вдеть. Отсей из целого города убийц одного единственного. Что, сложно?
Невероятно.
У меня нет зацепок, либо я достаточно туп, чтобы их игнорировать.
— Ба, Марк, да ты куришь!
Это Уолтер подкрался бесшумно! Первое, что приходит в голову, — бросить сигаретку подальше, но какого хрена, если уже попался? Можно выкрутиться, что нашёл или подарили. Перепуганное лицо, правда, выдаёт меня с потрохами.
Кривляюсь с полным ртом дыма, как он самый…
А бесшумный коллега улыбается самодовольно, скаля желтоватые зубы. Поганец, теперь от него не отвертишься. Поправив движением плеч тонкую куртку, он плюхнулся рядом на ящик.
Тут же протянул руку:
— За одну трубочку я буду молчать.
— Я тебя сейчас закопаю — будешь молчать бесплатно, — огрызнулся я, уже занявшись скручиванием папиросы.
Первый раз в жизни делюсь этим сокровищем.
Закурив, Уолтер поспешил сделать глубокую затяжку, но ему по лёгким ударил мощный кашель. Долго он пытался выплюнуть диафрагму, глаза заметно покраснели, в уголках появились бусинки слёз.
— Ты никогда не курил? — снисходительно прошептал я, с тоской отмечая в никуда потраченную порцию листочков.
— Ни разу! — посмеялся над собой Уолтер и почесал шрам. Сигарета, однако, вновь нырнула в пасть.
Решил докурить вопреки разыгравшемуся кашлю. Обычно такое поведение свойственно не ведающим, как самоутвердиться, подросткам. Ну, в редкие минуты Крус выдаёт такое, что новичок у миссис Гай посмеётся.
— Новости, новости, новости, — прогудел друг, деловито стряхивая пепел, — для тебя полно всего.
Я взмахнул рукой, давая право начать.
— Максимилиан был в Усницке, алиби Матэо полностью подтверждено юбиляром Карбом Хекли и тремя его собутыльниками. Багра смело можешь вычёркивать из списка.
— Отличная новость…
— Хм, так сказал, будто тебе лишь бы кого посадить.
— Тебя это не касается.
Уолтер ещё раз отравился пахучим дымом. В этот раз его лицо исказилось, словно пластилиновое.
— Ладно, забудь. Освальд уже успел осмотреть мальчика — маньяк изобретательностью не блещет. Поймал, удушил, бросил в уголок. Сраный изверг, а?
— Слушай, а как тебе версия, что, убивая детей, Душегуб задумал просто лишить нас потомства? — произнёс я пугающе неказистую версию Матэо.
— Чтоб Гавара вымерла или типа того? — облизал зубы Уолтер.
— Да. И всё это для того, чтобы перестала функционировать лесопилка.
Горе курильщик задумчиво уставился в небо, которое, дескать, способно подкинуть ему гениальную мысль. Наверху, очевидно, были заняты.
— Как-то сложно, — отрицательно покачал головой он.
— Прознал я, просто, что младший Палацки знался с конкурентом Леквера. И вот Франтишека не стало.
— Знаешь, будь у Душегуба такой мотив, тебе это не поможет его схватить. Вот что я думаю.
— Не скажи. Если в это были впутаны Франтишек с напарником, то их должны были видеть вместе. Сам посуди: Франтишек торговал всякой всячиной, Харон занимается тем же.
— Но, — Уолтер сделал акцент на этом слове, — Харон сбывает хлам коллекционерам, а Палацки толкал потенциально полезные вещи. Связи нет.
К чёрту связь, когда интуиция кусает за нервные окончания, руки чешутся, а тебя всего колотит. Где-то в полутьме всё это вертится, мельтешит на грани света, а я никак не могу разглядеть. Это как увидеть разноцветные лампочки и догадаться, что они должны висеть в одной гирлянде, важен порядок.
Ещё одна логичная улика всё поставит на свои места. С другой стороны, её появление может всё только запутать.
