- Это не так, Винс. Доминик совсем меня не знает и никогда к этому не стремился.
- Я наблюдал за ним весь вечер и видел его лицо, когда ты бросилась на Сьюзан. Ни тени удивления, будто он этого ждал. Будто он знает о твоих действиях раньше, чем ты их совершишь, читает твои мысли, видит тебя насквозь…
- Ты ошибаешься!- это был вопль отчаяния.- Такого не будет, никогда не будет! Он никогда не сможет! Я ни за что этого не допущу!..
Винсент ошеломлённо смотрел на меня, и я подумала, что было бы неплохо упасть сейчас в обморок. Но это не избавило бы от необходимости объяснения. И я горестно усмехнулась, испытывая отвращение, что прибегаю к подобной уловке:
- Ты всё ещё хочешь, чтобы я осталась с тобой на эту ночь? Или то, что ты видишь в моём сознании, пугает тебя слишком сильно?
Лицо Винсента болезненно дёрнулось.
- Зачем ты так? Ты же понимаешь, что я имел в виду.
- Я понимаю, что со стороны выгляжу сумасшедшей. Понимаю, что заставляю тебя переживать, и что со Сьюзан подобных проблем скорее всего не возникало…
- О чём ты? При чём здесь Сьюзан?..
- А как тебе кажется? Тебе не даёт покоя моё якобы взаимопонимание с Домиником, но почему ты не задумываешься о том, что испытываю я, глядя на твою бывшую подругу?
- Ты ведь это несерьёзно…
Растерянность в глазах Винсента сменилась болью, и я с трудом проглотила подступившие к горлу слёзы. Игра, затеянная, чтобы всего лишь отвлечь его от ненужных мыслей, выходила из-под контроля. Но останавливаться было поздно.
- Тебя хотя бы раз пугало её сознание? И чувства, что ты её не понимаешь, у тебя тоже не возникало, правда? Она не устраивала истерик, не несла вздора, о котором потом ничего не помнила, с ней тебе было легко и спокойно…
Винсент судорожно стиснул мои плечи.
- Ты действительно не понимаешь, что для меня значишь?.. Эмоций между Сьюзан и мной было не больше, чем… Их вообще не было!.. И, видя, что со мной творится, когда ты рядом, как ты можешь так говорить?..
Самообладание меня оставило, слёзы безудержно покатились по щекам… Винсент начал гладить меня по лицу, видимо, пытаясь остановить этот поток, я чувствовала, как сильно дрожат его пальцы…
- Иногда у меня на самом деле возникает ощущение, будто я иду по краю пропасти,- прошептал он.- И всё потому, что я панически боюсь тебя потерять…
Всхлипнув, я бросилась ему на шею, и Винсент порывисто прижал меня к себе. И тогда, оказавшись в его объятиях, отвечая на горячечные поцелуи, я осознала, что совсем не готова подчиниться участи, что меня ожидала. И именно тогда у меня появилась совершенно безумная, вызванная отчаянием мысль, принявшая имя Толлака.
Открыв глаза, я не сразу поняла, что меня разбудило. Было темно, рука спящего Винсента обнимала меня за плечи. Прохладный ветерок, ворвавшийся в приоткрытое окно, раздул занавеску. Я зябко поёжилась, Винсент, не просыпаясь, прижался ко мне теснее… И вдруг до меня дошло: причиной озноба была вовсе не ночная прохлада. Осторожно высвободившись из объятий Винсента, я нащупала свою одежду и, натянув её, бесшумно выскользнула из спальни. Замирая от каждого шороха, прокралась в гостиную. Там царила тишина. Через неплотно задвинутые шторы с улицы проникал желтоватый свет фонаря. На столике всё ещё стояла бутылка и один бокал с остатками вина. Другой держал в руках Доминик, в небрежной позе развалившийся на диване. Просияв мне глумливой улыбкой, он вполголоса пропел, покачивая в такт бокалом:
- Если мы встретимся в укромном месте,
Где никто нас не сможет увидеть,
Я тихо шепну в твоё ухо
Эти слова:
Я умираю, любовь моя, за тебя…
Бедный доверчивый мальчик! Ты всё-таки решила погубить его окончательно.
- Что ты здесь делаешь?
Поставив бокал на столик, Доминик бросил на меня ехидный взгляд.
- Соскучился. Другой вопрос, что делаешь здесь ты, моя радость? Хоронишь своего голубоглазого приятеля?
- Насколько мне помнится, я выкупила его жизнь. Причём, судя по всему, заплатила за неё более щедро, чем было оговорено. Ты ведь забыл упомянуть кое-что. Например, почему тебе было так важно, чтобы я согласилась отдать свою кровь добровольно.
- Я подумал, ты и сама догадаешься рано или поздно.
- Что это тебе дало?
- Зачем задавать вопрос, ответ на который уже знаешь?
- Можешь не бояться потрясти меня откровением – реальность не может быть хуже моих предположений,- я присела на подлокотник дивана.- Итак, что это тебе дало?
Ухмыляясь, Доминик посмотрел мне в глаза… и вдруг лицо его начало множиться и дробиться, будто я видела его отражение в зеркальной мозаике. Я зажмурилась, борясь с головокружением, потеряла равновесие и опрокинулась на диван. Тело охватила слабость, в ушах нарастал тонкий пронзительный звон. Становясь всё громче и настойчивее, он впивался в мозг, лишал рассудка… Скорчившись на диване, я зажала руками уши и почувствовала на запястьях ледяные ладони Доминика. Улыбаясь особенно гадкой улыбкой, он с силой отвёл мои руки и тронул кончиком языка мочку моего уха. Звон начал стихать, и я отчётливо расслышала его шёпот:
- Всё ещё считаешь, что реальность менее страшна, чем твои предположения, chérie? О, не стоит торопиться с выводами! Твоя кровь дала мне то, чего я жаждал давно: власть над тобой.
Меня словно обожгло, хотя я подозревала нечто подобное. Стараясь отодвинуться от его губ, пару раз задевших моё ухо, я упёрлась затылком в подлокотник. Доминик тихо рассмеялся.
- Никак не возьмёшь в толк, моя любовь: от меня тебе не скрыться, как от судьбы.
Я попыталась сползти с дивана, но он больно сжал моё плечо.
- Твоё сознание лежит передо мной точно площадка для для игр. Я мог бы свести тебя с ума, если бы захотел! Ты поставила себя на край обрыва, и ради чего? Ради спасения жизни, которую сама же и погубила! Из прихоти ты позволила этому несчастному подойти так близко, прекрасно понимая, что рядом с тобой он обречён. Если не я, то Арент скорее рано, чем поздно расправится с ним. Честно говоря, меня удивляет, что он ещё жив. И на сделку со мной ты пошла не потому, что действительно надеялась спасти его жизнь таким образом. Это просто попытка заглушить чувство вины, гложущее тебя днём и ночью.
Вспыхнувшая ярость вернула мне силы. Рывком выдернувшись из рук Доминика, я подхватила со стола бокал с вином и, скатившись на пол, прошипела:
- До власти надо мной тебе далеко, как до Царствия Небесного! Стоит осколкам этого бокала впиться мне в кожу, здесь появится Арент, ты ведь будешь рад его видеть! А с восходом солнца, я могу перерезать себе вены, прыгнуть под поезд, утопиться в собственной ванне, и ты не сможешь мне помешать!
Глаза Доминика сверкнули. Тут же оказавшись рядом, он обхватил ладонью мою руку, сжимавшую бокал.
- Не стоит разбрасываться угрозами, выполнять которые не собираешься, моя душа. Если бы хотела свести счёты с жизнью, ты сделала бы это уже давно. Кроме того – с чего ты взяла, что я стал бы тебе мешать?
Он резко сжал пальцы, и бокал брызнул осколками в моей руке. Я судорожно выдохнула, едва сдержав стон. Кровь вперемешку с остававшимся в бокале вином закапала на пол. И вдруг, к моему ужасу, в коридоре послышался звук приближающихся шагов. Доминик презрительно поморщился.
- Тебе не приходило в голову, что тот же Толлак может использовать твою привязанность в своих целях? А он, поверь мне, понимает слово "смертный" слишком буквально для того, чтобы твой приятель пережил встречу с ним. Чем дольше ты остаёшься человеком, моя радость, тем меньше шансов остаётся милому доверчивому Винсу!
Леденящий холод волной пробежал по венам, тёмный силуэт мелькнул на фоне окна… а в следующую секунду в гостиную вошёл Винсент. Протирая со сна глаза, он зевнул и улыбнулся:
- Я думал, ты опять куда-то…- но тут глаза его расширились, и, опрометью бросившись ко мне, он стиснул мою руку, с которой продолжала капать кровь.
