её за собой.
Судья и мэр подошли к микрофону, установленному посередине между двумя золотыми клетками. В следующее мгновение из-за занавеса показалась другая бабушка; она подошла к дочери и зятю. Охранник слегка подтолкнул Натали, и она тоже оказалась рядом с микрофоном.
При виде Натали глаза другой бабушки округлились. Похоже, она встревожилась. Но тем не менее женщина обвила рукой плечи Натали и повернула её лицом к гостям. И к микрофону.
В конце концов Натали нашла другую бабушку.
Но не могла сказать ей ни слова без того, чтобы не услышала целая толпа.
Финн стоял перед кодовым замком где-то в недрах потайных ходов. Он привстал на цыпочки и принюхался.
– Мы уверены, что это нужный? – спросил он. – Пахнет скорее кошачьей мочой, чем спагетти.
После того как обе Натали ушли на вечеринку, Грейстоуны забрали все рюкзаки, чтобы не оставлять следов, и отправились в кабинет судьи. Оттуда можно было смотреть видео с камер наблюдения и наблюдать за обеими Натали.
Другая Натали тысячу раз сказала: «Прежде чем войти, убедитесь, что в кабинете пусто». А ещё она наспех начертила карту маршрута, с указанием кодов к замкам, которые попадутся по пути.
Финн был очень рад, что Эмма и Чез хорошо читают карты. Ну а он по мере сил помогает при помощи носа. Но все секретные ходы и потайные замки́, казалось, пахли одинаково плохо.
– Наверное, это потому, что у меня уже руки провоняли, – сказал Чез, нажимая несколько цифр.
Дверь со щелчком открылась.
– Во всём доме теперь отвратительно пахнет, – заметила Эмма.
– Кто-то опять распылил химикаты, чтобы люди злились и боялись? – спросил Финн. – Как тогда, на суде?
Эмма задумчиво принюхалась и покачала головой:
– Нет, там был просто обман, – сказала она. – А здесь, кажется, всё по-настоящему. Я чую этот запах, но головы не теряю. Настоящая кошачья моча, настоящий чеснок, настоящее… зло.
Чез вытащил крошечный микрофон из кармана рубашки, пробормотал: «Мы тоже не будем говорить» – и отключил его.
– Ты оборвал нашу связь с Натали? – удивлённо спросила Эмма.
– Я их по-прежнему слышу. Включу, когда будет нужно сказать что-нибудь важное. – И Чез указал на наушники в ушах. – Натали сейчас среди гостей, и я не хочу отвлекать её болтовней о кошачьей моче. – Он взъерошил Финну волосы. – Но знаешь, мне приятно подумать о чём-то ещё, кроме…
«Кроме опасности», – мысленно договорил Финн. Он гордился собой, что по-прежнему мог думать и говорить о кошачьей моче. И рисовать сердечки. Но в основном он это делал, чтобы самому отвлечься от мыслей об опасности.
– Теперь надо вести себя тихо, пока мы не убедимся, что в кабинете никого нет, – шёпотом сказала Эмма, указав на открытую дверь впереди.
Чез кивнул. Все трое на цыпочках вошли в узкий закуток, в котором недавно прятались. Сломанный ноутбук судьи так и лежал на полу, где они его оставили.
Финн поднял его, подумав, что, наверное, надо поставить ноутбук обратно на стол. Ну или можно швырнуть им во врагов, если те притаились в кабинете.
Чез набрал код и открыл дверь. И Грейстоуны оказались в кладовке в кабинете судьи – там, где Финн утром обнаружил листовки. Казалось, это произошло так давно…
– Ш-ш, – сказал Чез, приоткрыл дверь и выглянул. А потом уже громче добавил: – Что такое?
Финн толкнул дверь, чтобы и ему было видно. Он сразу понял, что в кабинете никого нет.
Но комната была полностью разгромлена. Кто-то распорол и раскидал диванные подушки, вывернув их содержимое на пол, вытащил ящики стола. Сам стол, который казался прочным, как камень, был сломан пополам.
Только огромные избирательные плакаты остались нетронутыми.
«Нет, они тоже изменились», – понял Финн.
С каждого был содран верхний слой, призывавший к переизбранию судьи Моралес. Теперь на всех плакатах красовались самоуверенная улыбка мэра и наказ «ГОЛОСУЙТЕ ЗА РОДЖЕРА МЭЙХЬЮ!».
Чез принялся искать в кармане микрофон:
– Я должен сказать Натали!
Эмма схватила брата за руку:
– Это их только напугает. А им и так страшно. Давай сначала выясним, что случилось.
– Кто-то хотел навредить злому политику? – ошеломлённо спросил Чез и указал на кучу плакатов с изображением Роджера Мэйхью. – Это означает, что мэр хороший человек?
– Если так выглядит кабинет судьи – что же творится во всём доме? – покачала головой Эмма.
– О нет… Натали! – воскликнул Чез.
Финн подбежал к сломанному столу, сунул под него руку – и… да! Он нащупал крыло ангела и кнопку, скрытую среди резьбы. Он огляделся, пытаясь увидеть изображение на стене, но там ничего не было.
– Вон оно, – сказала Эмма, указывая на потолок.
Финн задрал голову.
Над ними были десятки – или даже сотни – людей в вечерних платьях и смокингах. У Финна закружилась голова оттого, что приходилось смотреть вверх, а камера была направлена вниз; в основном он видел только чужие затылки. Выглядело это как какая-то мешанина. Но люди смеялись, болтали, пили из блестящих бокалов, расхаживали туда-сюда в свете ярких люстр; похоже, они полагали, что всё в полном порядке. Более того – что всё превосходно. Они веселились от души.
– Это какое-то другое место, – сказал Чез. – Нам нужен подвал. Натали пошла туда.
– Это и есть подвал, – возразила Эмма. – Ну или то, что раньше было подвалом. Посмотри. – Она сунула руку под стол и повернула камеру.
Та отъехала назад. Вспыхнул яркий свет, будто кто-то отдёрнул занавеску. Потом занавеска вернулась на место, осталась только узкая щель между нею и стеной. Света было как раз достаточно, чтобы Финн понял, что перед ним уголок подвала с нагревателем и кладовкой, где они прятались. Теперь это место отделял от остального помещения тёмно-синий бархатный занавес длиной от пола до потолка, из-за которого доносились гул голосов и звон бокалов.
– Ты права, – сказал Финн. – Ну, покажи снова вечеринку.
И тут кто-то вышел из кладовки. Мужчина, несущий на руках бесчувственную женщину. Очень знакомую.
– Опять тот тип с госпожой Моралес! – воскликнул Финн. – Ух ты! Теперь мы спасём всех, найдем рычаг и убежим! Мы скоро вернёмся домой!
«Ничего не понимаю», – подумала Эмма.
Как они могли всех спасти, если до сих пор почти ничего не знают?!
Чез, стоя рядом с ней, пробормотал:
– Надо предупредить обеих Натали…
Он выдернул из кармана крошечный микрофон и уронил его на пол. У него что, так сильно трясутся руки?!
Мужчина в подвале положил госпожу Моралес на пол и потянулся обратно в кладовку. Он достал нечто вроде свёртка
