— Посмотри, что я поймал, Менхаус, — сказал Сакс, быстро придя в себя. Потому что какое-то время он все же был напуган. Был уверен, что его утянет под воду.
Он поднял весло, и все увидели его «улов».
Тот был еще уродливее, чем «костолобые».
Фута два длиной, круглый, как баскетбольный мяч, больше похожий на иглобрюха с хвостом-обрубком. Но его кожа была черная, как смоль, жесткая и морщинистая. Пасть огромная. Такая, что он мог даже проглотить сам себя. У него были крошечные, бледно-голубые глаза без зрачков. Челюсти были широко раскрыты, дюжины длинных, игольчатых клыков вцепились в весло. Толщиной они были с швейные иглы, только длинной футов пять или шесть.
— Она… она светится, — сказал Менхаус.
Так оно и было. Глубоко во рту твари было множество светящихся усиков, которые, видимо, привлекали добычу, а зубы занимались всем остальным.
Она билась из стороны в сторону с такой силой, что Сакс едва мог держать весло. Ее бока распирало от неистовых, жадных вдохов.
— Поспеши, Менхаус, — крикнул Сакс. — Хватай этого маленького засранца.
Менхаус уставился на «улов» выпученными глазами.
Но в следующий момент рыба шлепнулась в мутную воду и исчезла. Двое ее зубов осталось торчать в весле. Сакс с хохотом швырнул весло в Менхауса, и тот, уворачиваясь, едва не свалился в воду.
Веселье и игры кончились. Все сидели и ждали, надеялись и молились, чтобы рыбы исчезли. Но прошло полчаса, и те никуда не делись.
— Черт, — с паникой в голосе воскликнул Фабрини, — смотрите.
Все повернули головы.
Рыба, проплывающая мимо лодки, была настоящим монстром. Футов пятнадцать или двадцать в длину, с шипастым спинным плавником, торчащим из тухлой воды, словно перевернутый руль, покрытым древними шрамами с застрявшими в них нитями водорослей. Кожа была грязного буро-оливкового цвета, массивную голову покрывали бугристые костяные пластины, такие острые, что могли вспороть брюхо. Гигантские челюсти были усеяны не обычными зубами, а заостренными пластинами, естественным и смертоносным дополнением к броне, покрывавшей голову и верхнюю часть туловища.
Она прошла мимо лодки, щелкая своими чудовищными челюстями. Глаза размером с теннисные мячи, черные, безжизненные и беспощадные. В этих глазах можно было увидеть смерть. Страшную, безжалостную смерть. Несмотря на огромную, бронированную верхнюю часть туловища, хвост больше напоминал змеиный, с большим ассиметричным спинным плавником, благодаря которому рыба быстро перемещалась в воде.
— Господи, посмотрите на ее размер, — воскликнул Фабрини.
Рыбы меньше размером уступали «великанше» место. Та плыла размеренно, в ее движении было что-то неторопливое и даже сонное. В отличие от других рыб, которые неистово метались вокруг, она лениво плыла, отталкиваясь от воды мощными ударами серповидного хвоста. Это продолжалось до того момента, пока одна из более мелких «костолобых» не подплыла слишком близко. Стремительным и плавным движением мускулистого тела «великанша» рванулась вперед и проглотила ее за пару укусов. Вода превратилась в кипящую кровавую баню, когда другие рыбы принялись бешено хватать и кусать друг друга. Хвосты били, плавники рассекали воду, костяные челюсти мелькали тут и там.
— Они же разорвут человека на куски, — жалобно простонал Фабрини.
— В два укуса! — подтвердил Сакс. — Видали? Пятифутовую рыбину эта тварь сожрала в два укуса! Ни хрена себе!
Менхаус продолжал смотреть себе под ноги. Он не хотел ничего видеть и ничего знать. Кук наблюдал за происходящим с какой-то клинической отрешенностью. Он походил на командира нацистской подлодки, с жестоким безразличием следящего, как торпеда несется к цели. Редкие светлые волосы и резкие, хищные черты лица лишь усиливали сходство.
От мощного удара лодку качнуло. Менхаус непроизвольно вскрикнул. Он вцепился в сидение, словно пассажир американских гонок. Лодка вновь содрогнулась, закачалась, потом опять успокоилась.
— Это та «великанша», — мрачно сказал Сакс. — Она знает, что в лодке есть жратва, и хочет до нее добраться.
— Хватайте весла! — закричал Фабрини. — Надо валить от этих тварей!
— Не ты отдаешь здесь приказы, — сказал Сакс.
— Да пошел ты.
— Я пошел? Это я пошел? — Он направил пистолет на Фабрини. — Может, перефразируешь, ты, капля спермы?
Фабрини злобно уставился на него. Что-то должно было случиться Неясно что, но что-то должно было.
Стиснув зубы, Сакс покачал головой.
— Знаешь, Фабрини, — сказал он снисходительным тоном, — очевидно, ты еще не понял, но я здесь главный. Усек? И если я скажу тебе прыгать к этим рыбкам, то лучше тебе сделать это. Даже к таким большим. И ты не прикоснешься к гребаным веслам, пока я не скажу.
Фабрини показал ему средний палец.
— Для меня ты не больше, чем кусок дерьма, Сакс. Ты — никто и ничто. Ты — ноль.
Сакс театрально вздохнул.
— А кто вас, говнюков, собрал? Кто вас нанял? Кто все организовал? — спросил его Сакс. Прошла секунда, две, три, но ответа не последовало. Тогда он покачал головой и ткнул себя большим пальцем в грудь.
— Я. Я организовал и запустил всю канитель.
— Да уж, точно канитель, — заявил Менхаус в редком порыве бунтарства.
— С самого начала веселуха была, что надо, — презрительно прошипел Фабрини. — Прямо рождественская вечеринка.
Крайчек хихикал, но никто, казалось, не обращал на него внимания.
— Повторяю еще раз, крысы чертовы, — прорычал Сакс, — я здесь главный. С пистолетом или без, я буду здесь главным. У меня одного здесь хватит мозгов рулить.
Нахмурившись, Фабрини переключил свое внимание на рыб.
— Да, Сакс, ты настоящий гений.
— Если не заткнешься, кретин, увидишь, что будет.
Кук прочистил горло.
— Нам здесь начальник не нужен, Сакс. Нет такой необходимости.
— Видишь ли, ты ошибаешься. Вам нужен начальник, и это я. Кто-то другой годится для этого? Может, ты? Кишка тонка у тебя кем-то понукать! Может, тогда Фабрини? Черт. Да он собственную задницу найти не сможет, пока Менхаус ему не присунет. Крайчек? Черт.
Других аргументов Сакс не дождался. И он знал, почему. Да, он отлично знал, почему. Они будут терпеть его, пока он не сомкнет глаза. А потом прикончат. Во всяком случае, на это они рассчитывают.
Но их ждет большой сюрприз.
Огромный сюрприз.
— Похоже, «великанша» уплыла, — сказал Менхаус.
— Вот только ее подружки остались, — сказал Фабрини.
В отличие от других, Сакс надеялся, что большая тварь не уйдет слишком далеко. И что она вернется ночью, потому что ему потребуется любая рыба, способная жрать людей. Потому что сегодня ночью будут проблемы. Сегодня ночью дерьмо полетит во все стороны. И никто не сумеет увернуться от него лучше старины Сакса. Он только собирался сказать остальным, что раскрыл их жалкий заговор, как что-то очень большое ударило в днище. Лодку буквально подбросило над водой. Потом она рухнула вниз, подняв в воздух столб пены и слизи. Мужчины попадали с сидений.
