И рука, и лицо у неё горели. Свежие волдыри выросли, когда из неё ускользнули последние остатки надежды. Она приняла невыносимую боль, понимая, что это будет всё, что у неё есть, пока не придёт конец.
Затем, совершенно неожиданно, она почувствовала, как крошечная рука обвила её запястье, а другая - локоть.
Когда Донни потянул Таню за пострадавшую конечность, палящее пламя обожгло и его руки. Но если и был человек, который мог выдержать жару на кухне, так это Донни.
Пока Таня продолжала кричать в агонии, глаза Донни расширились до гипнотических размеров. Его плоть всё ещё горела, но он продолжал. Донни дёргал горячий, воткнутый в плоть крюк, пока не сделал невозможное и не освободил руку Тани.
Он ухватил Таню за раненую руку и оттащил её от опасного пламени.
Она всё ещё была в шоке, но, стабилизировавшись, Таня схватилась за мёртвую ткань на лице. Боль была ужасной, но когда она посмотрела в глаза Донни, она смогла собрать необходимое ей количество сил. Она с изумлением наблюдала, как мальчик присел на корточки рядом с ней и заставил её подняться на ноги.
Когда солёные слёзы стекали по обожжённому телу Тани, её взгляд устремился к золотому свету в конце туннеля.
ПЕРЕХОД
- Браво! Браво! - крикнула Джеральдин.
- Ха-ха! - Фукс тоже обрадовался.
- Этот мальчик был весьма впечатляющим, но я знала, что это всего лишь вопрос времени, когда он станет слишком тонким.
- Он действительно был таким, миледи.
Джеральдин была довольна, но лёгкая кислинка всё ещё морщила её лицо. Смерть Си-Джея не улучшила её самочувствие, но заставила почувствовать себя равной. Равной недостойным, крестьянским родителям на втором экране. Их страх был легендарным. Поглощение их печалей наполнило её переполняющей благодарностью; она была похожа на отважного клеща, вцепившегося в собачий живот.
Огромная улыбка исказила лицо Джеральдин, когда она увидела сильно обгоревшего Донни и зажаренную в крови Таню, хромающую от качалок. Они продолжали бороться, но теперь были всего в нескольких ярдах от туннеля.
- Эти двое никогда не пройдут последнюю часть игровой площадки в одиночку. Приготовьтесь, нас ждут последние жертвы, - сказал Фукс.
Пока Джеральдин наблюдала, как сумасшедший учёный нажимал на рычаг, сработала потолочная вентиляция и пламя у основания качалок погасло.
Но злое пламя в сердце Джеральдин всё ещё жгло что-то яростное.
- Посмотрим, - прошептала она.
Тёмная лошадка Джеральдин, возможно, и покалечилась на качалках, но Таня всё ещё была на бегу. Внутри неё закружилась спираль незнакомых эмоций, когда она наблюдала, как пропеллер крутился над хорошенькой головкой её фаворитки. Причудливая смесь страха, надежды и возбуждения довела её до кипения. Затем она поняла, что её голова не будет разбита, судьба пощадила её и забрала вместо неё Си-Джея.
"Так и должно было быть, моя дорогая. Ты будешь моей. Есть только одно последнее испытание", - подумала Джеральдин.
Таня показала ей всё, что она хотела. Джеральдин знала, что раны девочки были серьёзными, но это было частью испытания. Если Таня смогла найти в себе достаточно смелости, чтобы сделать невозможное возможным, то девочка, несомненно, была той самой.
В лучшем случае, когда Таня с триумфом преодолеет финальную часть игровой площадки, Джеральдин отправит Фукса, чтобы он обеспечил ей постоянную заботу. Она исцелится и выздоровеет до полной силы, а затем Джеральдин сможет играть со своей новой игрушкой.
Когда Фукс настроил камеру, она перешла, показывая следующую область. Таня и Донни вновь появились на экране.
- Ух, надеюсь, это последний раз, когда мы видим этого маленького засранца, - усмехнулась она.
- Я не думаю, что он способен продолжать работу без помощи других, - ответил Фукс.
Смерть мальчика могла послужить вишенкой на торте идеального дня Джеральдин. Наблюдение за тем, как он терпит неудачу в финальной зоне, и за тем, как Таня преуспевает, обеспечит ей результат без сожалений.
Джеральдин подняла бутылку и сделала ещё один глоток шампанского. Она снова посмотрела на экран, на котором были изображены родители, запертые в шпионской комнате.
- Я, конечно, надеюсь, что вы правы.
УСКОЛЬЗАЮЩАЯ НАДЕЖДА
Когда смех Грега наконец прекратился, он с силой сжал мёртвую руку Лейси. Его драгоценность в короне исчезла. Видеть, как голову Си-Джея разрезают на тонкие куски ультрадикого мясного деликатеса, было самым травмирующим зрелищем, с которым он когда-либо сталкивался.
- Они забрали мою сияющую звезду… - пробормотал Грег.
Грег был в состоянии отрицания. Как ни странно, из его блестящих глаз навернулись слёзы. Когда он подумал о Си-Джее и о безграничном потенциале, который содержало в себе его когда-то активное тело, крошечная капля воды скатилась по его щеке.
Когда его гордость и радость были потеряны, было невероятно трудно понять, что игра всё ещё продолжается. И всё же каким-то образом аморальные инстинкты соперничества Грега взяли верх над всем остальным в его сломанном разуме.
- Но у нас есть ещё одна, куколка, - прошептал он, ожидая, пока экран перейдёт от изуродованного трупа Си-Джея. - Мы выиграем это дело. Как я уже говорил тебе раньше, Таня лучше, чем ты думаешь. Она уж точно чертовски лучше, чем тот маленький умственно отсталый парнишка.
Рок сжал свой гигантский кулак, когда лепет Грега нашёл его. Он был свидетелем развратной реальности, которую Грег неустанно проецировал в своём отвратительном полушарии. Все его мальчики были мертвы, но ему было наплевать.
Каким-то образом всё по-прежнему сводилось к "победе".
Это была его единственная навязчивая идея до того, как он вошёл в поместье Борден, и это была его единственная навязчивая идея в настоящее время. Единственное, что имело значение, - это победа в бессмысленном испытании, в результате которого все погибнут.
Это было всё, что у него осталось.
Этот человек олицетворял тёмную сторону мира, единственную сторону, которая была показана Року. Всё снова казалось безнадежным, пока он не переключил своё внимание на Тома и Молли.
Все их дети погибли. Они оба, запутавшись в своих страданиях, непременно лили слёзы. Но даже несмотря на то, что они потеряли самое дорогое в игре, они нашли способ продолжать. Когда Гримли представили Року свои последние просьбы, они оказались не такими, как он ожидал.
Рок мог предположить, что, поскольку все трое их детей мертвы, они начнут умолять о спасении своей жизни. Он был не прав.
Другая половина мира была открыта. Светлая сторона, которая была скрыта от его взгляда десятилетиями программирования и упадка Джеральдин.
Гримли так и не предусмотрели свой потенциальный побег; речь шла ещё о детях. Тех двоих, что остались. Тех двоих, которых они даже не знали из дыры в стене.
- Пожалуйста, сэр, маленькие мальчик и девочка, вы всё ещё можете остановить это. Они не сделали ничего плохого. Вы… вы должны остановить это, - кричала Молли между рыданиями.
Рок не ответил.
Он не мог.
Сколько он себя помнил, всё, что показывала ему Джеральдин, всегда было связано с её собственной значимостью. Другие люди никогда не были частью уравнения. Создание обстоятельств, позволяющих ей приспособиться, было тем, к чему сводилось почти каждое действие Рока в его жизни. Если бы только рядом с ним была такая женщина, как Молли, когда он был моложе.
Кто-то, кто всегда будет на его стороне.
Кто-то, кто всегда защитит его.
В каком-то смысле именно это она и пыталась сделать для него сейчас. Потому что, когда экран монитора перешёл к последнему участку игровой площадки и в кадре появился маленький окровавленный Донни, Рок наконец принял это.
Он и мальчик были одним целым.
ТАЙНАЯ ТИШИНА
В душном воздухе туннеля висел запах горелого мяса. Когда они подошли к свету, Таня подумала о знаке в предыдущей комнате.
