Ознакомительная версия.
– И как тут не лопнуть? Полтора года плаваешь, а никак не насытишься.
Принц машинально вытер подбородок, измазанный в красной жидкости.
– Да с тобой фиг поймешь, на какое время в этот бассейн пустили, – робко пискнул он. – Ходят слухи, ты планируешь от меня избавиться. Вчера нашел в Интернете схему покушения: дескать, Принца Крови столкнут в шахту во время торжественного закатывания в бетон серебряного рудника.
Доппельзаугер рассмеялся. Его спортивное тело погрузилось в липкую жидкость, над поверхностью бассейна торчала только лысеющая голова.
– Ах, у меня тоже сильная ностальгия по средним векам, – признался он. – Не ценили мы, дураки, того времени… а ведь как все было превосходно! План любого заговора хранился в полной секретности. Сейчас ты не успеешь обдумать саму мысль, а ее схему уже кто-то сканирует в твоих мозгах и выкладывает в Интернет. Чего скрывать – да, я так и планировал. Но тебе повезло: цены-то на кровь упали. Плавай и радуйся, как чудно сложилось.
Силуэт нетопыря на потолке блеснул кровавыми огоньками.
– Ни хрена себе радость, – возмутился Принц Крови. – С экономикой-то – полный швах. Ты летал на своем черном вертолете, видел сверху, что в самом городе творится? Кровеносные станции закрываются, магазины чернокнижников – банкроты, продажи гробов упали в пять раз, половина строек готических замков заморожена. Бутики на проспекте Архимагов опустели, никому не нужен плащ от Валентино или накладные клыки с брюликами: бабло закончилось. Сколько вампиров сидит без работы? Это проблема покруче святой воды. Ты же помнишь: если вурдалак не получает кровь, он впадает в аут. А где кровь добыть? Охотиться сложно – людей попросту нет, в лесу устанешь за птицами бегать. Вот и представь: упыри выйдут к Кремлю и станут выть на луну.
Погружаясь вниз, Маркиз открыл пасть – клыки цвета слоновой кости сейчас же сделались темно-красными. Набрав в рот изрядную порцию крови, он вернулся на место. Сглотнул и удовлетворенно погладил живот. Да уж, в Татарстане знают толк в кобылицах. Выпас на нежных лугах влияет на вкус.
– Ты имеешь в виду офисный планктон? – лениво заметил Маркиз. – Так у них еще пару лет назад завели моду: бросить нудную работу в офисе, сдать квартиру валашским гастарбай-терам и сбежать отрываться в Гренландию. Слыхал про даун-шифтинг? Забираются в пещеры, в вечную мерзлоту, где нет ублюдочного солнца, а крови сколько хочешь – кругом жирные моржи, обленившиеся тюлени, толстые альбатросы и вовсе не взлетают, когда подползаешь к артерии… Полярная ночь, наконец – забудь, что такое крем от загара, спокойно выходи из пещеры в любое время суток. Да и аренда пещер, говорят, практически даром, сдаются за копейки в отличие от нашей недвижимости. В сувенирных лавках навалом надувных гробов – купил и живи на пляже…
Не закончив речь, Маркиз бросился в багровые волны – отфыркиваясь, он саженками проплыл из одного конца бассейна в другой. Принц Крови зачерпнул еще стаканчик (практически до краев), с блаженной улыбкой окунул в него язык. Мертвое тело Принца начало мелко пульсировать, светиться алым цветом – свежая кровь поступала в многочисленные сосуды, опутавшие полупрозрачную, пергаментную кожу нитями плотной паутины.
– И вообще, – доппельзаугер, уподобляясь морскому котику, плюхнулся на бортик бассейна, – почему такой негатив? Все время жалуешься. А посмотри, как тебе фартило весь первый год, я о подобном везении даже мечтать не мог. Раньше ради такой удачи требовалось как минимум сотню девственниц зарезать на алтаре. Впервые за пятьсот лет мы вышли в полуфинал чемпионата Европы по игре отрубленной головой. Наш представитель победил на фестивале блэк-метал в Белграде, исполнив композицию «Увидимся в Аду». Сокрушили упыря в красном галстуке, который объявил себя в Тифлисе охотником на вампиров: его мозг лишился кровяного питания, возникли галлюцинации. Помнится, ты не возражал против триумфа, когда наши колометы «Дождь» и новые пушки с серебряной пылью порвали это сборище гаргулий, словно тузик грелку…
Принц Крови смутился, глаза виновато потупились.
– А кто не любит успех? – сказал он, защищаясь. – Ведь ты точно такой же. Конечно, когда в стране активно процветает зло, все покрыто черной паутиной, на каждом углу строят готические замки, дешевой крови столько, что народ красит ею «<мерседесы», – очень приятно быть властителем. Но если начинаются проблемы с глобальным потеплением, солнце печет все жарче, дико дорожает защитный крем… А потом с грохотом падают цены на кровь и начинается развал экономики! Люди все меньше верят в победу суверенного вампиризма. Одна надежда на ТВ. Пресс-упыри круглые сутки вешают печенку на уши – дескать, в сложившейся ситуации виноваты заокеанские кровососы, которые пили по двадцать литров крови на ночь, а потом вздумали сократить ее потребление. Но проблема-то не в этом. Мы все товары закупаем в Лондоне: черные плащи, косметику для кожи, кровяные добавки; одну лишь чистую кровь гоним на экспорт. Заколебало. Только и держимся на коровах, а пластмассовую паутину изготовить не в состоянии.
…Плеск крови смешался с лязгом клыков: зашипев, Маркиз ринулся на Принца Крови. Однако тот оказался готов к атаке. Проявив недюжинную резвость, Принц вспрыгнул на потолок, зацепившись когтями за светящуюся летучую мышь, и повис на ней, точно ящерица. Как только доппельза-угер двигался вправо, Принц Крови скользил влево. Со стороны они походили на танцоров танго, которые никак не заключат друг друга в страстные объятия. Тщетно пометавшись взад-вперед, Маркиз с крайним разочарованием плюнул в бассейн. Нырнув, он выплыл у соседнего бортика, где покоился поднос с пультом от телевизора. Разбрызгивая красные капли, Принц Крови повернулся на потолке, следя за опасным противником.
– Утомил ты меня, – пробурчал Маркиз. – С тобой работать – легче крест целовать; в старину мне бы за этакий каторжный труд монашескую кровь выдавали. Слезай, не стану я тебя трогать. Дядя добрый, он прощает.
Принц на потолке не заставил просить себя дважды. Он с шумом рухнул в бассейн – волны перехлестнули через бортик. Вынырнув, вампир развел когтями слипшиеся от крови пряди длинных волос. С носа статуи Дракулы, закрепленной перед бассейном, сорвалась красная капелька; на фарфоровом блюдечке, как и положено, лежало одинокое куриное сердце. Маркиз, потеряв интерес к Принцу, молча созерцал поверхность бассейна. Преодолевая сопротивление пены, там пучками лопались мелкие пузырьки.
– В чем-то ты прав, – дернул он бровью. – Наверное, нельзя было развивать экономику на одной крови. Вот чего нам теперь с этими коровами делать? Сдуру на кровяном буме столько органик-кафе понастроили. Упыри, ратующие за питание без консервантов, могли пососать кровь из живой коровы, а потом буренку отправляли в деревню – на докармливание. Безотходное производство. Корова-то что? Бросил ей сено, она стоит и жует. Теперь самим придется учиться плащи делать, да трансильванцев гнать к ангелам, чтобы рабочие места были. Думаешь, я не соображаю? А ТВ наше – молодцы: когда я его смотрю, то сам начинаю верить, будто Запад жрет меньше крови, дабы обрушить экономику Московии. Но это отнюдь не панацея.
Ознакомительная версия.
