вода. Морская. Проклятье! Из этой женщины выходят литры морской воды с пеной! Словно она океан проглотила!
— Что с доктором? — Лита тревожно смотрела на меня. — Что ты узнала?
— Это долгая история, Лита. Если коротко говорить, то в поезде я встретила кого-то… не знаю, кто это был. Мальчик. В белом. Сказал, что его зовут Алойш. Он не человек. Я почти уверена в этом. Он… что-то мистическое… сущность… я не знаю! Он сказал, что Скальд у них. Им что-то нужно от него. Они его забрали. Я попала… в другой мир. Это было как… иное измерение. Уверена, что то же самое они сделали со Скальдом. Они затащили его к себе в логово.
— Я ничего не понимаю, но… я тебе верю, Айс! Правда, верю!
— Спасибо, Лита. Знаю, что это звучит, как бред сумасшедшей…
— Если бы я семь лет назад услышала про такую рвоту… то сама бы посчитала это бредом! Но теперь ты сама видишь… происходит какая-то чертовщина!
— Да, ты права, Лита. Чертовщина.
Мы обе держали женщину за руки, не в силах помочь иначе. И вот… вместе с потоками воды с ее рта начали соскальзывать серебряные рыбки.
— Это что… рыбы?! — ужаснулась Лита.
— Да… это рыбы! Черт!
Вода почти закончилась. Изо рта женщины вытекал рыбный дождь.
Да что же это такое? Милостивые духи! Какого черта здесь творится?!
Рыбы оказались живыми. Они выплескивались из ведра, падали на пол и бились в судорогах. Они подпрыгивали и плюхались на пол. Десятки скольких рыбешек.
— Что нам делать? — я в надежде взглянула на Литу, будто надеялась, что она может что-то придумать и как-то остановить происходящий кошмар.
— Не знаю…
А что она могла?
Мы ничего не могли. Ничего!
И вот рыбы перестали выскакивать из ее рта. Она тяжело задышала. Только бы не померла!
— Дышите, дышите глубже. Вот так.
Женщина в ужасе смотрела на тот кошмар, который учинила вокруг. Весь пол залит морской водой, а повсюду плескается рыба.
Лита отпустила руку пациентки — кровь больше не шла. Она быстренько взяла шприц и ввела лекарство в плечо.
— Должно полегчать. Вы как?
Сглотнув, пациентка ответила:
— Лучше… мне стало намного… легче…
— Вы ели рыбу?
На меня странно посмотрели.
— Да… это Перламутр-Бич! Здесь все едят рыбу.
— Ее же запретили, — встряла Лита.
— Но дома остались запасы.
Ох…
— Не ешьте больше рыбу. Вам нужно в городскую больницу. Я вызову «скорую».
— Спасибо, да… спасибо… так будет лучше.
Я посмотрела на хаос, окружавший нас. Это просто невероятно. Ужасно. Но невероятно.
— Мы не можем продолжать принимать новых пациентов в таком беспорядке. Ты же это понимаешь?
Я с укором смотрела на Литу.
Должен был потом случиться, чтобы она меня послушала! Упрямая девчонка.
— Да, Айс… кажется, ты права. Нам нужно закрыть клинику и все здесь убрать. Сейчас… нужно подумать, как вернуть доктора Серпентеса.
Мы дождались приезда «скорой» и передали бригаде чудом уцелевшую пациентку. Я сама перекрыла двери больницы, чтобы к нам никто не вошел. Не званные гости и уж тем более — новые пациенты — нам ни к чему. И без них хлопот хватает.
Вооружившись ведрами, швабрами, тряпками и мусорными мешками, мы с Литой принялись убирать кабинет. Воды слишком много… словно настоящий потоп! Про рыб я уже молчу…
Я решила, что как только помогу Лите с уборкой, сразу отправлюсь в «Глубоководье». Я должна все рассказать Энтони. Возможно, ему тоже удалось что-то выяснить. Вместе мы придумаем…
— Лита, ты давно знаешь доктора Скальда?
— Семь лет. Как пришла работать к нему после…
— Что случилось?
— Об этом нехорошо говорить. Это… его личная история.
— И все же я прошу тебя рассказать мне. Может, это как-то поможет.
Лита не стала возражать. Нам надо уйти от неприятных мыслей во время уборки. Но переключиться на подобный разговор оказалась не самой лучшей из идей.
— Семь лет назад в Перламутр-Бич происходило нечто похожее. Те события сильно напоминали эти, нынешние. Один в один. Но тогда, как мне казалось, катастрофа не имела такого масштаба, как сейчас. Но никакой кошмар не сравнится с…
Ей было трудно говорить о прошлом. Я это чувствовала по ее голосу. Она с трудом выговаривала слова.
— Алый Вопль.
— Что-что?
— Алый Вопль. Это… такая болезнь. Она поражает женщин. Только женщин. Беременных. И только на поздних сроках. Семь лет назад умерло много женщин. Они умирают почти в родах. И спасти их нельзя. У доктора Скальда… была жена. Силиста. Так ее звали. Я видела ее лишь на фотографиях. Он как-то… показывал их мне. По его взгляду, как он смотрел на фото, как говорил о ней… я видела, что он души в ней не чает. Он ее очень сильно любил. Она была для него всем. Порой я заставала доктора за просмотром записи их свадьбы. Ее платье… такого красивого свадебного платья я никогда не видела. И сама Силиста. Тогда я поняла доктора. Как она себя вела на съемке. Как говорила. Как смеялась. Уверена, она была потрясающей женщиной. Скальду с ней очень сильно повезло. И я не лукавлю. Это так. Силиста прекрасна. Я это чувствовала в каждом ее движении, в каждом взгляде. И то… как она смотрела на него, когда они танцевали. Восхитительно. Пускай я не знала ее живой, но уверена точно: Силиста чудесна. И Скальд это сам понимал. Он знал, как ему повезло: такая девушка ответила его чувствам взаимностью. Но влюбиться в нее… в нее нельзя не влюбиться. Думаю, ему пришлось сильно попотеть, чтобы завоевать ее сердце.
Отчего так больно… так тяжело…
У нас с Шоном тоже могла быть свадьба. Я могла быть его невестой. У нас могла быть семья. Я так хотела… ребенка. Мы бы и не стали жениться, если бы не малыш. Нам просто было хорошо вместе. И никакая свадьба не изменила бы ничего. Я просто любила его и все. Мы хотели семью. Детей.
И у Скальда… случилось также.
— Силиста была на девятом месяце. У них должен был родиться мальчик. Они уже дали ему имя. Натаниэль. Сокращенно Нат.
Натаниэль. Красивое имя.
— А потом случился… Алый Вопль.
Я слышала про это заболевание от самого Скальда прошлой ночью, но ничего о нем не знала.
— Женщину в момент родов начинают мучить жуткие судороги. Все ее тело сводит от невыносимой боли. И с этой болью ничто не может сравниться. Ее кожа покрывается чешуей.
Чешуей…
— Подожди… эта чешуя была похожа на…
— Да. Такую мы видели и сейчас. Рыбья чешуя. Это… странно…
И
