Стрелки «часов» двигались совершенно беспорядочно. Я открыл дверь и шагнул внутрь. Тут же меня настиг голос Тиании. Ее телепатическое послание состояло из довольно загадочных предостережений Ктханида. В общем, я должен вернулся на Элизию в течение часа. Анри, Тиания не объяснила, в чем дело — Ктханид запретил ей — но происходит что-то очень неприятное. Очевидно, Ктханид не хочет, чтобы я оказался в этом замешан!
Я должен сделать выбор: Земля — моя родина, но и Элизия теперь близка мне — ведь там живет моя Тиания… Ктханид сказал мне: «Твоя возлюбленная обычная девушка». Но для меня она навсегда останется богиней.
Я не хочу будить вас, Анри — прощания неприятное дело. В любом случае я рассчитываю вскоре встретиться с вами на Элизии.
Я оставил вам мой плащ. Вы знаете, как пользоваться им, и он может вам пригодиться. Я оставляю вам и часы, потому что они мне не нужны. Мой разум открылся, Анри! Теперь мои возможности безграничны… Я рассказал вам все, что мог, о машине времени и ее действии. Надеюсь, вы сумеете воспользоваться ею. По крайней мере я приказал «часам» ждать вас в течение четырех дней, а потом они вернутся домой — в сердце голубых гор. В указанный час дверь откроется сама, и вы сможете начать путешествие или остаться.
Вас радушно встретят в Элизии, но выбор остается за вами. Вы, к сожалению, пока не принадлежите к Избранным, а потому ваш перелет может оказаться достаточно опасным и долгим делом. Но у вас, по крайней мере, есть оружие, которого не было у меня. И помните: если возникнут трудности и вам понадобиться помощь, я буду рядом. Если вы попадете в ловушку, я отправлю вам Великую Мысль. Провалов во времени и пространстве немало, но дело того стоит.
Де Мариньи, вы только представьте себе: мириады миров, время и пространство — на кончиках ваших пальцев! Странные измерения и темные миры — места мифов и легенд, снов и фантазии — и все это существует на самом деле и теперь доступно вам. Целая Вселенная, или одна Земля — выбор за вами.
Вы такой же любитель таинственного, мой друг, каким был ваш отец; и я хочу сказать вам кое-что, о чем вы могли лишь смутно догадываться — в вас скрыто нечто необычное. Вы готовы годами вслушиваться в тусклые бездны времени. В вас таится некая искра того огня, которой горит в Элизии. И вот еще что: миры грез, о которых я как-то упоминал, настолько же реальны и прочны, как земля под вашими ногами. Есть сны и сновидения, есть спящие и живущие в снах. Ваш отец был великим сновидцем, Анри. Теперь он хозяин Илег-Вада, а его старый друг, Рэндольф Картер — справедливый и высокочтимый король той страны!
Я собираюсь когда-нибудь навестить их зачарованный мир. Когда я соберусь туда, вы можете присоединиться ко мне. Мы вдвоем и Тиания (скорее всего, она больше никогда не позволит мне покинуть Элизию одному), а может быть… Кто знает?
Кстати, вспомните историю жизни на Земле. Когда-то наши далекие предки плавали в теплом, как суп, океане и не мечтали о том, что выберутся на сушу. Затем наступило время, когда человек начал благоговейно взирать на летающих птиц. А потом он полетел, и стал мечтать о путешествиях на Луну, на другие планеты, к далеким звездам… Через сто тысяч лет, возможно, человек устроит собственную Элизию на Земле!
Помните, «часы» откроются, и тогда дело за вами.
Я не прощаюсь,
ваш друг, Титус Кроу.
9 марта.
Теперь я провожу все больше и больше времени в своем кабинете. Старые «часы» словно околдовали меня. Я все время прислушиваюсь к их тиканью, стараясь выявить хоть какой-то порядок в сумасшедшем движении четырех стрелок. И несмотря на обещание, которое я дал себе только вчера утром — что бы ни случилось, остаться на Земле — я упаковал все магнитофонные ленты с рассказами Титуса Кроу о его путешествиях, мои записные книжки и кое-какие бумаги в прочную картонную коробку. Теперь мне осталось только сунуть туда этот дневник и написать адрес. Миссис Адамс отправит посылку, когда, зайдет, чтобы убрать дом, хотя. Она не заходила ко мне с тех пор, как появился Титус Кроу!
Да, я пошлю весь этот материал профессору Писли…
Но конечно, все это зависит от того, решу я отправиться… или нет. «Будь прокляты эти часы!
10 марта.
Утром пришло письмо от матушки Квелли. Скорее записка, а не письмо. Она знает, что Титус Кроу снова улетел, но повторяет его слова:
«На нас вот-вот должна обрушиться какая-то беда».
Но какая? Я и сам чувствую это, словно затишье перед бурей — беспокойство, зловещую депрессию, необъяснимый страх…
Я сделал свой выбор.
11 марта.
Дверь часов открылась, Уингейт, и я желаю вам всего наилучшего.
А. Л. де М.
В полночь 25 марта 2000 года, через четырнадцать дней после отлета де Мариньи на Элизию и спустя пять дней с момента получения его посылки Уингейтом Писли, была закончена подготовка «Проекта Х» и БМК нанесли ответный удар! С невероятной яростью Ктулху мстил людям за Ктхиллу, Дагона и Гидру. «Проект Х» предусматривал уничтожение этих существ. Глубоководный бур, несущий ядерный заряд, погрузился в землю под Дьявольским Рифом у Иннсмута на глубину четырех с половиной миль и был взорван там дистанционно. Этот атомный взрыв и вызвал неистовый гнев Ктулху.
Нет, пожалуй это слишком слабо сказано: повелитель БМК просто взбесился! Конечно, ведь люди покусились на его Тайное Семя, Ктхиллу, в темном чреве которой он собирался возродиться. И как мне кажется, дочь владыки Эрлиеха не пострадала, иначе Ярость оказалась бы беспредельной. Эта ментальная атака длилась три дня и три ночи — умственная и физическая. Она прекратилась так же неожиданно, как и началась. Телепаты фонда — те немногие, кто осмелился открыть свой разум — обнаружили оставшееся в живых существо глубоко под сметенным взрывом Дьявольским Рифом. Эта тварь, грозя местью обидчикам, вскоре исчезла в глубинах Северной Атлантики.
Проявления «Ярости» были поистине ужасны. Весь мир почувствовал этот ментальный удар, а физические явления имели местный характер. Наполненные ненавистью телепатические излияния из Эрлиеха и других тихоокеанских гробниц БМК вызвали самые ужасные проявления необузданного массового насилия во всех психиатрических клиниках мира. Даже самые пассивные пациенты оказались одержимы жаждой убийства, и их не удавалось удержать с помощью обычных успокоительных средств. В некоторых больницах дирекция разрешила использовать огнестрельное оружие, но к сожалению слишком поздно. Сбежавшие умалишенные буйствовали на улицах Лиссабона, Чикаго, Лондона и Кельна, и эти беспорядки сами собой прекратились к вечеру третьего дня.
