— Эй, кто здесь?! — словно злой дух, страшным голосом заорал Каору, пытаясь перекричать дождь.
Но тени не пропали. Две, три, четыре, пять — они с шумом обступили его. Как ни старался Каору, он не смог разобрать, на каком языке они говорили. В их интонациях ему слышалось то сочувствие, то насмешка. Быть может, они насмехались над ним?
Каору продолжал слушать их голоса до самого рассвета. Когда они стали исчезать, начал слабеть и дождь, постепенно проступали очертания предметов. Пока все вокруг было серым. Красно-коричневая скала, похожая на идола, сейчас казалась черной тенью. И все же контуры пейзажа постепенно прорисовывались.
Это приободрило Каору. Дождь заканчивался.
Но у Каору был жар, его мутило. Он замерз, и силы оставили его. Каору, только постигавший азы врачебной науки, не мог еще толком объяснить, что произошло сейчас в его теле.
Ему хотелось думать, что это обычная простуда. Из легких наружу вырвался хрип.
Никак воспаление!
Еще никогда при простуде у него не было таких симптомов, и он не мог понять, что с ним происходит. Он потрогал лоб, грудь, запястья, пытаясь измерить температуру. Похоже, она была довольно высокой. Дождь прекратился. Но Каору не находил в себе сил подняться.
Он лежал, скрючившись, в луже. Двигаясь, как креветка, он пополз туда, где не было воды.
Теперь Каору жаждал солнечного света. Он хотел пронизывающих насквозь лучей. Под солнцем он сможет как следует обсохнуть. Каору стянул с себя одежду и отжал ее. Это оказалось непросто. Силы покинули его. Когда ветер касался обнаженной кожи, все тело пронизывал страшный холод, и Каору валился с ног. Собрав все силы, он все-таки выжал воду, и одежда сразу стала легче.
Спасаясь от ветра, дующего со стороны лощины, он втиснулся между скалами и сел отдыхать. Растрачивать энергию попусту было нельзя, и он решил отсидеться здесь, пока не потеплеет.
А мир вокруг менялся. Монотонный пейзаж окрашивался в различные цвета, все вокруг обретало светотеневую контрастность.
Наблюдая перемены в пейзаже, Каору ждал, когда рассеются облака.
Так прошло несколько часов. Каору несколько раз засыпал. В полудреме он замечал движения облаков, но яркого солнца все не было.
Очнулся он от страшного гула. От страха, что сейчас снова пойдет дождь, такой же, как мучивший его ночью, Каору подскочил.
Он увидел, что в небе плавает какой-то предмет. Отчасти он закрывал солнце. На фоне яркого света это рассекавшее небо чудовище сияло черным блеском. Сощурившись, Каору глядел на небо, на сверкающий черный фюзеляж.
Его появление не оправдывало ожиданий Каору. Он рассчитывал найти здесь что-нибудь вроде древних развалин или сообщество таинственных людей, а вместо этого увидел в небе сделанный по последнему слову науки и техники вертолет с надстроенными реактивными двигателями. Более того, свою носовую антенну вертолет направил прямо на Каору, как недавно индеец направлял на него стрелу.
До Каору долетел ветер от вращавшихся лопастей. Все происходило так, будто его появления здесь ожидали. Застыв на секунду в небе, вертолет взревел, качнул брюхом, развернулся и взмыл ввысь.
Там, где он пронесся, в облаке образовался проем. Оттуда на Каору полился свет, и ему показалось, что он видит свет в последний раз в своей жизни.
В пространстве под землей
Первое, что увидел Каору, очнувшись, — это белый потолок. Он несколько раз пробежал глазами по окружавшим его четырем стенам.
Закрытая комната без окон. На потолке с краю — решетка прямоугольной формы, скорее всего, вентиляционное отверстие. Температуру в комнате, по-видимому, поддерживал кондиционер.
На стенах Каору заметил два очерченных участка прямоугольной формы — вероятно, двери. Одна из них, с большой ручкой, наверное, вела в коридор, другая, с маленькой ручкой, похоже, не могла быть заперта на ключ ни изнутри, ни снаружи. Возможно, она вела в ванную комнату.
Стены были обиты кожей. Поначалу Каору показалось, что они белого цвета, но, когда его глаза окончательно привыкли к обстановке, он понял, что цвет светло-бежевый.
Осматриваясь, Каору понял наконец, что он пришел в себя. Все-таки он еще жив.
Лежа лицом вверх, Каору зажмурился и стал проверять на работоспособность все части своего тела. Он напряг грудь, живот, пошевелил пальцами рук и ног. Они слушались его.
Горизонтальное положение тела объяснялось просто. Его уложили на кровать в этой маленькой, обитой кожей комнате. Вот, собственно, и все. Кроме Каору, в комнате никого не было.
Вполне естественно было предположить, что он в больнице. Но в какой именно и где? Этого он не знал.
Каору даже не мог понять, было ли его путешествие в Америку и поездка в пустыню на мотоцикле реальностью или плодом его воображения. Он вполне поверил бы, скажи ему кто-нибудь, что он уснул, находясь в той же больнице, где лежит отец.
Когда Каору шел по гребню ущелья в поисках грота, скрывающего огромное селение долгожителей, то набрел на камень, покрытый древними рисунками. Установленный перед входом в крохотную пещерку, он наводил на мысль о таящемся в ней подземном мире. Потом Каору самым постыдным образом до смерти испугался сильного ливня.
Голоса, которые он слышал на рассвете, незадолго до восхода солнца, до сих пор звучали у него в ушах. Вспомнил Каору и то, как над ним с громким ревом летало какое-то несимметричное тело. Сверкнув металлическим корпусом, вертолет взмыл в небо. В этот момент Каору потерял сознание.
Постепенно память восстанавливалась. Но Каору не мог бы с уверенностью сказать, что события, которые он вспоминал, происходили в действительности. Он не понимал, что реально, а что нет. При такой неразберихе невозможно не подвергать сомнению какое бы ни было воспоминание.
Каору оставалось только ждать, когда кто-нибудь появится и разрешит его сомнения. Однако он уже час как проснулся, но все еще оставался один.
Может, стоит попробовать встать и выйти?.. Каору начал медленно приподниматься на кровати. Боли не было. Но по тому, с каким трудом ему давался этот подъем, Каору понял, что сил у него почти нет. Глубоко дыша, он восстанавливал дыхание.
Приподняться на кровати ему удалось, но передвигаться в таком состоянии он не мог. Посмотрев вниз, Каору увидел, что рядом с кроватью стоят сандалии. Не его сандалии. Кто-то специально поставил их сюда. Большие сандалии, как раз ему по ноге.
Напрягая последние силы, Каору свесил ноги с края кровати и попытался вдеть их в сандалии.
Как он и думал, они отлично подошли ему.
