Напрягая последние силы, Каору свесил ноги с края кровати и попытался вдеть их в сандалии.
Как он и думал, они отлично подошли ему.
Обувшись, Каору медленно прошелся по комнате, подошел к двери.
Мало того, что ноги у него одеревенели, так еще и сандалии были чересчур тяжелыми. Каору скинул их. Из распахнутого белого халата высунулось бедро. Каору только теперь понял, что на нем нет нижнего белья. Халат был накинут на голое тело.
Каору стоял перед дверью. Он понятия не имел, куда пойдет, открыв ее. Сейчас ему просто хотелось узнать, где он находится. Мотив у него был самый простой — желание узнать, что это за место. Ему хотелось посмотреть, как здесь все выглядит, а если удастся кого-нибудь встретить — то поговорить с этим человеком.
Он коснулся ручки. Прежде ему даже в голову не приходило, что дверь может оказаться запертой. Но в тот момент, когда он сжал ручку, именно это он и заподозрил. Как он ни крутил и ни дергал ручку, дверь не поддавалась.
Каору стал обдумывать создавшееся положение. Похоже, он здесь в заключении.
Стоять на месте бесполезно, выйти невозможно, остается только снова лечь. Каору медленно поплелся назад.
Тут ему показалось, что за дверью кто-то появился. Он остановился и напряг слух. Вскоре раздался звук открываемого замка. Каору следил за медленно открывавшейся дверью, готовый увидеть кого угодно. Возникни в дверях какой-нибудь марсианин или другой фантастический персонаж, он, наверное, не удивился бы.
Дверь тихо распахнулась. Каору думал, что за дверью кто-то стоял, но он ошибся. Этот человек сидел. Прямо на Каору смотрел старик на инвалидном кресле.
— Вы уже проснулись? — спросил он по-английски.
Каору кивнул в ответ.
— Здравствуйте, Каору-кун. Меня зовут Кристоф Эллиот.
Взглянув на протянутую руку, Каору поразился, насколько она огромная.
Огромные руки... Ноги на передней части инвалидного кресла тоже были огромными. Старик сидел, но можно было предположить, какого он роста. Для иностранца рост небольшой. Но руки и ноги слишком непропорциональны для такого маленького тела.
Каору неприятно поразила нескладность Эллиота. Он удивился: «Откуда этот старик знает мое имя?»
Удостоверение личности, карточки — все было потеряно вместе с рюкзаком.
Пожимая ему руку, Каору пристально рассматривал старика.
На голове его не было ни одного волоска, овал лица напоминал гладкое яйцо. Кожа была бледной. Уже одно только состояние кожи выдавало его возраст. С шеи на левую щеку протянулись характерные для стариков черные пятна, они резко контрастировали с цветом лица.
Пожав руку Эллиота и почувствовав его расположение по отношению к себе, Каору задал вопрос, который ему уже давно хотелось задать:
— Что это за место?
Эллиот сощурил глаза, его рот расплылся в улыбке.
— То, куда ты и шел.
Каору шел туда, где внутри большой пещеры спрятано поселение долгожителей.
Сейчас он находился в комнате, обитой светло-бежевой кожей... Это весьма сильно отличалось от того, что он себе представлял.
Заметив его замешательство, Эллиот, подняв вверх огромный указательный палец, задал встречный вопрос:
— Как ты думаешь, что там, наверху?
У Каору не было никаких догадок на этот счет.
Видя, что он не может ответить, Эллиот ответил сам:
— Большой слой воды.
Он сказал не «емкость», а именно «слой».
Однако слова старика ничего не объяснили Каору. Может, подразумевались последствия дождя? Учитывая события последних дней, это было вполне вероятно.
Теперь Эллиот указал пальцем вниз:
— А что там, под тобой?
Что же там, под полом этой комнатки? Определенно там земля. Но Каору не хотелось давать такой простой ответ, и он молчал.
И снова ответил сам Эллиот:
— Там большая пустота.
Итак, Каору сейчас пребывает между пустотой и толстым слоем воды. Это кое-что проясняло.
Если то, что говорит Эллиот, правда, то сила притяжения здесь должна иметь довольно низкий показатель. Показатель был бы высоким, если бы под этим местом залегали тяжелые породы, и, наоборот, низким, если бы там находилось что-нибудь легкое. Наличие же под ногами абсолютно пустого пространства было вполне убедительным объяснением минусового показателя.
Но все же Каору никак не мог в это поверить. Действительно ли он пришел куда хотел? Но если это и в самом деле то место, которое обозначено на карте как точка фантастически низкой магнитной аномалии и в которое он стремился, то нечего и удивляться тому, что Эллиот знает его имя.
«Старик намекает, что здесь притяжение слабее, чем где бы то ни было. Кроме того, он заранее предугадывал все мои действия!» В крайнем смятении Каору оперся рукой о стену, чтобы не упасть.
— Вы, видимо, знали, что я сюда приду? — Вот все, что с трудом смог выдавить из себя Каору. Он дышал тяжело и отрывисто, каждый вздох давался ему с трудом, воздуха не хватало.
Эллиот подхватил своей большой рукой готового рухнуть Каору и с сочувствием в голосе сказал:
— Да, я знал, что ты придешь.
У Каору снова начался жар, все тело пылало.
— Ты только не подгадал с этим жутким дождем...
Каору уже не мог понять, холодно ему или жарко. Жар сменился ознобом. Ноги не держали его. Он уже с трудом разбирал, что говорил ему старик.
Освободившись от руки Эллиота, он попытался добраться до кровати, но свалился по дороге.
В следующие три дня основным занятием Каору было восстановление собственных сил. Если бы тогда в пустыне не полил этот треклятый дождь, ему, возможно, не позволили бы столько времени тратить попусту. По крайней мере, он понял это по интонации Эллиота. Он получит ответы на многие свои вопросы, как только восстановит силы.
Наконец за Каору, которому так толком и не объяснили, куда он попал, начали ухаживать.
Временами в комнату заглядывал Эллиот, но постоянно за состоянием здоровья пациента наблюдала медсестра Хана[9].
Ее имя понравилось Каору. Когда он спросил, как ее зовут по-настоящему, она улыбнулась:
— Зовите меня так.
Хана.
Имя напомнило ему о маленьких цветах, распускавшихся на полях. К тому же оно в точности соответствовало внешности медсестры.
Когда фигура Эллиота пропадала из поля зрения и в комнате оставалась одна только Хана, Каору забрасывал ее вопросами.
Что это за организация?
Что за человек Эллиот?
Какие цели вы преследуете?
Он задавал все новые и новые вопросы и, возможно, был даже чересчур настойчив. Однако Хана только молча улыбалась, качала головой и ничего не отвечала.
