на месте до их прихода.
Дункан сразу же забрался в фургон и залез на водительское сиденье. Он запер обе двери и закрыл окна, снова включив верхний свет.
Как только свет включился, что-то выскочило с заднего сиденья и напало на Дункана со скальпелем, вонзив его в плечо мальчика.
Том
Торбл держал раскаленное тавро перед носом Тома.
- Это жидкое дымящееся дерьмо, которым я намазался, чтобы вонять как поджаренный Стерджис Батлер, полное фуфло. Я имею в виду, что это, кажется, здорово пугает людей. Но запах не тот. Как я уже говорил тебе сегодня в тюрьме, настоящий запах горящей плоти гораздо вкуснее.
Торбл разорвал рубашку Тома, обнажив его грудь. Как только он отступил назад, Том ударил ногой, пытаясь выбить тавро из его рук.
Он промахнулся.
- Серьезно? - сказал Торбл, явно дурачась. - Это был весь твой план? Как долго ты его вынашивал?
- Как только понял, что ты такое, - признался Том.
- Это было жалко, чувак. Я имею в виду, мне даже стыдно за тебя.
- В моем представлении все выглядело лучше.
- Как это?
- Я пнул твою железяку, она взлетела в воздух и прожгла мою веревку, освободив меня.
Торбл кивнул.
- Это было бы весьма кинематографично. Но вместо этого нам придется довольствоваться этим.
Когда тавро коснулось груди, Тому показалось, что сам дьявол коснулся его, и прожигал своей ладонью в нем дыру. Он и раньше испытывал боль. Сильную боль. Как обычный человек он испытывал те боли, с которыми сталкиваются все. Зубная боль. Боли в спине. Ушные инфекции. Камни в почках. Удары по яйцам.
Это же было хуже, чем вся та боль, которую он испытывал за всю свою жизнь.
Это было чертовски больно.
В следующее мгновение Том понял, что его бьют по лицу. Когда он очнулся, боль, казалось, только разгоралась.
- Ты потерял сознание, - сказал Торбл. - И ты плачешь. Это действительно разочаровывает, Том. Разве не ты должен быть героем? Тот, кто бросается спасать положение?
Тавро вернулось в печь. Том весь дрожал, и слезы не прекращали литься из глаз.
- Ты чувствуешь этот запах? - Торбл глубоко втянул воздух носом. - Это ты. Разве это не самый сочный запах? Признаюсь, когда я делал это с одной шлюхой, запах был настолько сильным, что у меня потекли слюнки. Я постараюсь воздержаться от этого с тобой, детектив. Мне бы не хотелось вести себя неучтиво. Но если у меня будет минутная слабость, надеюсь, ты меня простишь.
Том продолжал смотреть на печь.
- Не волнуйтесь, Том. Скоро все будет готово. Чугун хорошо держит тепло. Если тебе не терпится, я могу нагревать два тавро одновременно, так что один из них всегда будет горячим. У меня также есть щипцы, мы можем попробовать. Ими можно вырвать немного плоти, одновременно прижигая рану, чтобы остановить кровь и дать тебе больше времени для наслаждения болью.
Торбл подошел и легонько ткнул Тома в его ожог.
- Думаю, это оставит шрам, детектив. То есть, останется, если ты проживешь достаточно долго, чтобы он зажил. Должен сказать, что сейчас ты выглядишь очень испуганным.
Торбл придвинулся ближе.
- Неужели тебе совсем нечего сказать, Том? Не мольбы? Никаких угроз? Не волнуйся, скоро. Скоро ты заговоришь. Расскажешь мне все о своей жизни. Попытаешься вызвать мое сочувствие. Попытаешься отвлечь меня. К концу дня я буду знать о тебе все. Твои надежды и мечты. Твои страхи. Все маленькие секреты, которые ты стеснялся рассказать даже своей возлюбленной. Это сближает, Том.
Затем Торбл высунул язык и медленно лизнул ожог Тома.
- Прости. Не смог удержаться. Но это очень вкусно. Ты тоже сможешь ощутить этот вкус, когда тавро окажется на твоих губах.
Торбл вернулся к печи, а Том почувствовал, как внутри него поднимается крик. Крик, если бы он вырвался наружу, продолжался бы до тех пор, пока не пропал бы его голос.
- Мистер Торбл, вы срочно нужны.
Доктор Форенци вернулся в комнату. Он выглядел взволнованным.
Торбл нахмурил брови.
- Зачем?
- У нас незваные гости, и они создают некоторые проблемы.
- Как насчет всех ваших суперусовершенствованных машин для убийства? Почему бы вам не позвать их на помощь?
- Необходимо задействовать всех, мистер Торбл. А теперь, пожалуйста, пойдемте со мной.
Торбл послал Тому воздушный поцелуй, а затем последовал за Форенци из комнаты.
Том всхлипнул, а затем обдумал свои возможности. Насколько он мог судить, у него был только один выход. Попытаться ногами вытащить одну из капельниц из аппарата диализа, а затем надеяться истечь кровью до возвращения Торбла.
Довольно дерьмовый вариант. И хотя это было предпочтительнее, чем быть замученным до смерти, Том еще не был готов сдаться. У него еще было время, а, значит, была и надежда. Если был хоть малый шанс выбраться отсюда живым и снова увидеть Джоан, он должен был воспользоваться этим шансом. Даже если это означало несколько дней невыносимой агонии.
О чем я, блядь, думаю?
Том оттолкнулся, зажал трубку пальцами ног и выдернул ее. Затем у него началась гипервентиляция, и сердце забилось быстрее, выкачивая кровь из тела с большей скоростью. Если ему повезет, он окажется в гиповолемическом шоке [55] до возвращения Торбла.
- Том!
Он посмотрел на дверной проем и увидел Мони, Фрэнка и Сару.
- О, Боже, - закричала Мони. - Ты весь в крови!
- Хорошо, что вы пришли вовремя, - сказал Том. - Поторопитесь и освободите меня.
Ни у кого не было ножа, но Том рассказал им о своей первоначальной идее - прожечь веревку металлом. Мони удалось развязать ему руки и снять капельницы, и доктор Белджам предложил ему героин.
Том отказался.
- Я в порядке, Фрэнк. Где остальные?
- Мы потеряли Деб. Мэл отправился на ее поиски.
- Хорошо, мы поищем их, а потом уберемся отсюда.
Какую бы антипатию Том не испытывал к тавро, он взял его с собой как оружие, и они бросились на поиски выживших.
Фрэн
Гав шел впереди, следуя за запахом по коридору, Матисон подгонял его, а Фрэн следовала в двух шагах позади. Она прикрепила фонарик к стволу своего AR-15, освещая путь, пока они пробирались в недра Дома Батлера.
Дом был жутким, это уж точно. Мэл и Деб продолжали рассказывать о том, что происходило этой ночью, и Фрэн была рада,
