Ознакомительная версия.
Адриан кивнул.
— Да, именно так… Тьма из ее ауры ушла — и знаешь куда? В твою. Я давно заметил, какие у вас разные ауры, но на этот раз видел, что происходит. Клубок тьмы переметнулся из ее ауры в твою.
Что-то в его словах заставило меня содрогнуться.
— Что это означает?
— Ну, поэтому я и думаю, что ты безумна. У Лиссы отсутствуют всякие побочные эффекты от использования магии, верно? Ну а ты… Ты в последнее время жутко вспыльчива и видишь призраков. — Он произнес эти слова небрежно, как будто видеть призраков — дело обычное, случающееся время от времени. — Думаю, та пагубная часть духа, которая плохо воздействует на психику, каким-то образом просачивается из нее в тебя. В результате ее состояние стабильно, а ты… ну… видишь призраков.
Мне как будто дали пощечину. Еще одна теория. Никакой травмы. Никаких реальных призраков. Я «заражаюсь» безумием от Лиссы. Я помнила ее худшее состояние — депрессия, попытки причинить себе вред. Я помнила нашу бывшую учительницу, госпожу Карп, тоже пользователя духа, которая полностью лишилась разума и стала стригоем.
— Нет, — сказала я напряженно, — со мной этого не происходит.
— А как насчет вашей связи? Она ведь существует. Ее мысли и чувства проскальзывают в тебя… почему безумие не может?
Адриан говорил все это в характерной для него легкомысленной манере, как бы просто из любознательности, не осознавая, как сильно его слова тревожат меня.
— Потому что это не имеет никакого…
И потом меня озарило. Вот он, ответ, который мы искали все это время.
Святой Владимир всю жизнь боролся с побочными эффектами духа. У него бывали видения и галлюцинации, которые он описывал как «демонов». Однако он не сошел с ума и не пытался покончить с собой. Мы с Лиссой считали, что причина этого — его страж, «поцелованная тьмой» Анна, и что связь между ними помогала ему. Мы предположили, что дело просто в присутствии рядом близкого друга, который поддерживал, помогал пройти через тягостные периоды, ведь никаких антидепрессантов или успокаивающих таблеток тогда не было.
Но что, если… что, если…
Я не могла дышать, не могла существовать дальше, не узнав ответ. Сколько сейчас времени? Что-то около часа до комендантского часа? Я должна выяснить. Я так резко остановилась, что чуть не поскользнулась на замерзшей земле.
— Кристиан!
Троица перед нами остановилась и обернулась ко мне и Адриану.
— Да? — откликнулся Кристиан.
— Мне нужно кое-куда зайти — или, точнее, нам нужно, поскольку я не могу никуда идти без тебя. Мне срочно нужно в церковь.
Он удивленно вскинул брови.
— Что, хочешь исповедоваться?
— Никаких вопросов. Пожалуйста. Это займет всего несколько минут.
На лице Лиссы возникло выражение беспокойства.
— Ну, мы можем все туда пойти…
— Нет, мы вернемся быстро. — Я не хотела, чтобы она присутствовала. Не хотела, чтобы она услышала ответ, в котором я теперь уже не сомневалась. — Идите в спальный корпус. Мы догоним вас. Пожалуйста. Кристиан!
Он разглядывал меня, сам не зная, чего хочет — высмеять или помочь. В конце концов, он не был болваном. Победило второе.
— Ладно, но не проси меня молиться вместе с тобой.
Мы свернули к церкви. Я почти бежала, так что он едва поспевал за мной.
— Надо полагать, ты не объяснишь мне, в чем дело? — спросил он.
— Нет. Но спасибо за согласие помочь.
— Всегда рад.
Уверена, он закатил глаза, но все мое внимание сосредоточилось на тропинке под ногами. Дверь в церковь оказалась заперта, что было неудивительно. Я постучалась, скользя взглядом по окнам — есть ли в них свет? Вроде бы нет.
— Знаешь, я умею пробираться туда, — сказал Кристиан. — Если тебе просто нужно внутрь…
— Нет, мне нужно увидеться со священником. Проклятье, его тут нет!
— Скорее всего, он уже в постели.
— Проклятье! — повторила я, испытывая очень слабые угрызения совести из-за того, что ругалась на пороге церкви.
Если священник в постели, значит, он в доме для персонала, куда я не имею доступа.
— Мне необходимо…
Дверь открылась, отец Андрей воззрился на нас. Он выглядел удивленным, но не более того.
— Роза? Кристиан? Что-то случилось?
— Мне нужно задать вам вопрос, — ответила я. — Это не займет много времени.
Он удивился еще больше, но отошел в сторону, пропуская нас. Мы остановились в вестибюле, рядом со входом в сам храм.
— Я как раз собирался уйти домой на ночь, — объяснил нам отец Андрей. — Закрывал все двери, гасил свет.
— Вы когда-то говорили, что святой Владимир прожил долгую жизнь и умер в преклонном возрасте. Это так?
— Да, — медленно ответил он. — Насколько мне известно. Во всех прочитанных мной книгах — включая самые последние — сказано именно так.
— А какова судьба Анны?
Мой голос звучал так, словно я вот-вот ударюсь в истерику. Что соответствовало действительности.
— Судьба Анны?
— Что с ней произошло? Как умерла она?
Все это время нас с Лиссой волновал уход Владимира: относительно Анны мы никогда даже не задумывались.
— А-а… Ну… — Отец Андрей вздохнул. — Боюсь, ее конец был не столь мирным. Всю жизнь она защищала его, хотя есть намеки, что в пожилом возрасте она тоже начала терять стабильность. И потом…
— И потом? — спросила я.
Кристиан с непонимающим видом переводил взгляд с меня на священника и обратно.
— И потом, спустя месяца два после ухода святого Владимира, она покончила жизнь самоубийством.
Я плотно зажмурилась и снова открыла глаза. Этого-то я и боялась.
— Мне очень жаль, — продолжал отец Андрей. — Я знаю, ты всерьез интересовалась их историей.
Этот факт стал известен мне совсем недавно. Самоубийство, конечно, грех, но… учитывая, насколько они были близки, нетрудно представить, что она чувствовала после его ухода.
— И вы сказали, что в конце она начала сходить с ума.
Он кивнул и развел руками.
— Трудно сказать, что творилось в голове бедной женщины. Тут надо учитывать множество факторов. Почему тебя это так волнует?
Я покачала головой.
— Это долгая история. Спасибо за помощь.
Мы с Кристианом были уже на полпути к спальному корпусу, когда он спросил:
— К чему все это? Я помню, как вы вникали в эту историю. Владимир и Анна были похожи на тебя и Лиссу?
— Да, — мрачно ответила я. — Послушай, я не хочу вмешиваться в ваши с Лиссой отношения, но, пожалуйста, ничего не рассказывай ей. Пока я не выясню больше. Просто скажи ей… ну, не знаю. Лично я скажу ей, что внезапно запаниковала, подумав, что меня снова ждут общественные работы, а расписания я не знаю.
Ознакомительная версия.
