Вот после той самой исторической полувстречи с объектом своих поисков Олпорт и бросился звонить мне.
* * *
Хью дошел в своем рассказе до этого места и остановился. Я попросил его продолжать. Мой гениальный подчиненный ответил, что продолжать ему нечего: он сказал все.
— Но вы же установили по номеру машины ее владельца? — спросил я прямо.
— К сожалению, нет… Я не знаю, как это сделать.
— Как не знаете? — опешил я.
— То есть, я понимаю, мистер Смит, что базы данных по владельцам транспортных средств хранятся в автоинспекции, но я не представляю, как к ним подобраться.
— Вы же нашли подход к охранникам в магазине… — снова не понял я.
— Мистер Смит, — в голосе Хью сквозила непритворная растерянность, — я не умею давать взятки представителям властей. Вы знаете, русские развернули такую кампанию по борьбе с коррупцией в органах правопорядка…
— Олпорт!!! Избавьте меня от лекции на тему русской внутренней политики! Чего вы боитесь?!
— Я боюсь, что меня вышлют из страны, а я только начал здесь привыкать…
— А меня не боитесь? Того, что я уволю вас к чертовой бабушке?
Это было не совсем справедливо в контексте всего, что рассказал Хью о своей деятельности, но я воспользовался поводом излить накопившееся по отношению к этому талантливому недотепе раздражение. Надо же, в решении сложных и тонких задач проявляет недюжинный ум и смекалку, а элементарных вещей не знает и не понимает!
— Но вы же продлили со мной контракт, — растерянно захлопал глазами Хью.
Я не отказал себе в удовольствии еще немного его попугать: отыграться за бессонную ночь.
— Олпорт, я продлил с вами контракт всего на один год. Вы об этом не забыли?
Мой собеседник пунцово покраснел.
— Извините, мистер Смит, я не имел в виду… Я думал, вы одобрили мою деятельность, раз продлили контракт…
— Ладно, проехали, — пожалел я его. — Одобрил.
Я решил пока не говорить Хью, что в России он, скорее всего, все равно не останется. Ему самое место — в аналитической группе. Конечно, если у него есть мечта стать знаменитым журналистом, он заартачится, будет цепляться за работу корреспондента. Тогда придется предложить ему повышенный оклад, лишь бы согласился сидеть в Лондоне…
— Послушайте, Олпорт! Базы данных по автовладельцам — это не такая секретная вещь, как список офицеров какой-нибудь группы «Сигма-Эпсилон» с адресами и телефонами. Базами данных по автовладельцам активно пользуются страховые компании. Их наверняка можно добыть в Интернете…
При слове «Интернет» Хью оживился:
— Я попробую.
— У вас были целые сутки до отъезда, — еще раз попенял я. — Ну, хорошо. Покажите мне портрет этой женщины.
Олпорт немного замялся, потом сообщил, что после моих предостережений на всякий случай уничтожил как портрет, так и все электронные записи своих изысканий. Конечно, никуда он их не прятал, хранил дома, в компьютере. Я вначале очень расстроился. Надо же так! Ну что за беспечность? Что мы будем телезрителям показывать… Потом я решил, что ничего непоправимого не случилось: подкатится еще раз к тому же охраннику и все восстановит.
— Зато я запомнил номер автомобиля! — гордо заявил Хью.
— Что?
— Вы распорядились, чтобы я запомнил всю необходимую информацию, и я заучил наизусть номер автомобиля, в который она села!
— Чудесно, — сказал я без энтузиазма. — Доверьте его также и моей памяти.
— Это белый «москвич», регистрационный знак «Эс — три — ноль — ноль — а — дэ — девяносто девять».
Я предпочел подумать, что ослышался. Потребовал ровным голосом:
— Еще раз номер!
— «Эс — три — ноль — ноль — а — да — девяносто девять».
— Хью, не ошибаешься?
— Я отчетливо разглядел. Я твердо запомнил. Номер простой.
Я схватился за мобильник.
Домашний телефон Георгия не отвечал. Я вызвал его сотовый.
— Георгий, приветствую! Это Виктор Смит. Помнишь, 23 февраля…
— Да помню, конечно. Рад тебя слышать, Виктор! Ты где?
— Я в ваших краях… проездом. Хотел повидаться.
Георгий весело хмыкнул:
— Я бы с удовольствием с тобой повидался, только я — за тысячу километров от Москвы.
— Не может быть! — вырвалось у меня. — Где?!
— В данный момент на пляже Азовского моря. Мои купаются, а я вещи сторожу. Мы недалеко от Темрюка, знаешь такой город?
Я не знал, но, произнося следующую фразу, практически не врал:
— Вот это совпадение: и я туда собираюсь!
— Где будешь?
— Не знаю. Я просто хочу попутешествовать. А ты там надолго?
— Недели на три. Семью вывез отдыхать. Побудем тут недельку, потом, может, на Кавказ подадимся.
— На машине?
— Да. А ты как поедешь?
— Я тоже на авто.
— Правильно: свобода передвижения.
Я замечал рубленые фразы собеседника и отлично понимал, что время разговора ограничено: роуминг! Как же спросить?
— Но я вчера мельком видел твою машину в Москве, около магазина «Зеленый дом». Не успел подойти. В нее села симпатичная молодая женщина с мальчиком лет пятнадцати, и вы укатили.
— Вот блин! Что ж ты мне сразу не позвонил?! Кстати! — Мой собеседник внезапно оживился и забыл о неумолимо бегущих секундах. — Ты ведь у нас неженатый? Так?
— Так.
— Она тебе понравилась?
— Твоя жена?
— Ха! Это была подруга моей жены. Отдыхает с нами. Она тоже свободная. Подъезжай к нам обязательно. Познакомишься. Она очень хорошая!
На душе у меня пели победные фанфары. Я с торжеством смотрел на ничего не понимающего Хью: вот как надо работать! Чтобы — куда ни ткнись — все у тебя знакомые и все друзья. Чтобы — только кинул клич — и тебе из стога сена принесли золотую иголку!
— С удовольствием! Жора, куда мне нужно прибыть?
Он на мгновение задумался.
— После Ростова держи курс на Темрюк, оттуда — на станицу Голубицкая. А дальше мне позвонишь — я скажу, где мы устроились, или встречу тебя.
— Договорились!.. Да, Жора, девушке этой пока не говори про меня, ладно? Вообще ничего. Так лучше, сам понимаешь…
— Отлично! Я и Верке не скажу. Давай, жду!
Только имени ее он не упомянул. А я не успел спросить.
Кратко пересказал Хью содержание реплик Георгия, и мы принялись изучать карту. Далеко. Но к вечеру добраться вполне реально, особенно если подменять друг друга за рулем. После этого я задал вопрос, казавшийся мне само собой разумеющимся:
— Когда выезжаем?
Мой неподражаемый подчиненный смущенно опустил глаза.
— Мистер Смит, я бы очень хотел поехать, но, видите ли, я плохо переношу транспорт, особенно автомобиль. Я, конечно, езжу по городу и… но по плохой дороге и если долго, меня укачивает. А Кавказ — это ведь горы.
