Первая жертва всегда случайна, — тихо сказал Аристарх Львович, — она не владела собой.
Рокшин подошел к Эльвире и погладил её по плечу.
— Ликонтроп, тихо продолжил он, — это волк, рожденный человеком. Если бы она не надела "дыхание зверя", то так бы и прожила до самой старости в человеческом обличии и ни чего бы не было.
— Значит любой, кто наденет этот перстень становиться зверем, — осторожно спросил Серж.
— Не любой, а только ликонтроп и только в определённый возраст. Это всегда было в ней, только до тридцати лет зверь спал.
— Но почему тридцать, профессор? — Снова спросил Серж.
— Возможно, это своего рода переходный возраст, а возможно и потому, что Войве было именно тридцать лет, когда Перун превратил её в волчицу.
— Наверно глупо спрашивать, кто такая Войва. — Сказал Серж.
— Это прародительница племени ликонтропов, — сказала Эльвира, шмыгая носом, — я правильно запомнила материал, профессор.
— Да, дорогая.
— Значит, — Эльвира уже окончательно успокоилась, — Кристина не может владеть собой, и она не помнит, что делает её звериная половина.
— Она учится, и скоро будет полностью владеть собой, а пока, инстинкт волка действует как защита. Когда носитель чувствует опасность его человеческое "Я" уходит, а на его место приходит зверь.
В комнате стало тихо. Был слышен лишь доносившийся из-за окна шум городской суеты.
Аристарх Львович, нажал правой кнопкой "мыши" на нужное окно и открыл изображение лица женщины во весь экран. Не обращая внимание, на остальных, он провел рукой по экрану монитора и тихо прошептал:
— Прости, Хелен, — по его лицу покатилась слеза, — прости.
— Как она умерла? — спросила Эльвира.
Рокшин быстрым движением вытер глаза и, смотря сквозь Эльвиру, сказал:
— Я её убил.
Логинов сидел в своём кабинете и просматривал протоколы вскрытий двух последних убийств. Отложив протоколы в сторону, Виктор помассировал себе ноющие виски. Он уже собирался уходить домой, но в кабинет залетел заполошный стажер и радостно завопил:
— Убийство! В рокерском кабаке на Рыночной! Наш клиент.
— Вот скажи мне, любезный мой стажер Саша, — без малейшего намека на эмоции, спросил Виктор. — Почему ты всегда всё узнаешь вперед меня?
— Так я это, Виктор Николаевич, просто я был в диспетчерской.
— Угу, — спокойно собирая со стола мобильник, папиросы и зажигалку, сказал капитан. — Ладно двинулись.
По дороге к месту происшествия, Логинов со стажером попали в пробку, и Виктору целых пол часа пришлось выслушивать студенческие байки своего напарника. Капитан сидел молча, не отрывая глаз, от стоящего впереди автомобиля, и старался пересчитать в уме все возможные комбинации номера этой машины. Наконец пробка рассосалась и Виктор, с облегчением вздохнув, нажал на педаль газа.
Ещё только подъезжая к месту, капитан увидел столпотворение возле рокерского бара, а после того, как он вышел из своей колымаги, Логинов увидел машину местных новостей.
— Черт, этих нам ещё не хватало! Ни слова, — строго сказал он стажеру, — а то вылетишь из отдела быстрее, чем сможешь сказать "аттестация".
— Может, они не поймут, что мы из прокуратуры? — С надеждой спросил Чубов.
— Поздно, вон один примерзкий тип, он меня знает.
Капитан Логинов застегнул пиджак и, поправив галстук, двинулся на встречу толпе.
— Что вы можете сказать по поводу убийства!? — Набросились на него сразу несколько репортёров, тыча в лицо, своими диктофонами.
Логинов шел, смотря прямо перед собой, стараясь игнорировать столь щедрое внимание к своей скромной персоне.
— Как вы думаете это месть или разборка между своими!? — Не унимались репортеры.
— О чем это он? — Тихо спросил стажер.
— На прошлой неделе тут была потасовка, между рокерскими клубами, — спешно ответил капитан, протискиваясь сквозь толпу.
Так и не ответив ни на один вопрос репортёров, капитан со стажером, наконец, попали внутрь бара.
— Ну и дыра, — сказал Виктор, лишь мельком взглянув на обстановку заведения.
— А вот и ты, мой мальчик!
К ним подошел солидного вида мужчина, это был начальник отдела — Расстегаев Анатолий Васильевич.
— Товарищ полковник, — Логинов, вдруг, как-то собрался и выпрямил спину.
Хотя Анатолий Васильевич был крестным отцом Виктора и знал его с самых пелёнок, капитан всегда соблюдал субординацию. Виктор очень уважал Расстегаева и был ему крайне обязан за то, что он был единственным, кто поддержал его, когда он "слетел с катушек", после трагедии с сыном и ухода жены.
— Анатолий Васильевич, простите, но что вы тут делаете? — Бесцеремонно спросил Чубов.
— Дело дрянь, ребята. — Вздыхая, сказал полковник. — Видели, что твориться за дверью? Завтра эти сороки разнесут весть о загадочном происшествии по всему городу. А когда на верху узнают, что работает серийник, нам совсем придется туго.
— Вы позволите, — Логинов слегка отклонил шефа и посмотрел на пол.
Виктор отметил для себя, что покойный весил не меньше ста пятидесяти килограмм. Возле тела, стоя на одном колене, находился помощник Алексея Андреевича, Дмитрий Горин — молодой амбициозный судмедэксперт, с которым у Логинова ни как не складывались отношения. Капитан, представив предстоящую беседу с ним, поморщился и спросил у шефа:
— Свидетели есть?
— Полный набор, невнятных объяснений, но все как один твердят, что это была женщина.
— Что ж, я так и думал, — пробормотал себе под нос, Логинов. — Разрешите преступить к работе.
— Приступайте, — сказал полковник и, похлопал его по плечу. — А я, пожалуй, выйду через задний ход.
— До свидания, Анатолий Васильевич, — улыбаясь во все тридцать два зуба, сказал Чубов, — можете на нас рассчитывать, товарищ полковник.
Логинов резко дернул стажера за рукав.
— Поменьше энтузиазма, стажер, — с раздражением сказал он.
— А что вы имели в виду, когда сказали, что так и думали, — ни чуть не обидевшись на капитана, спросил Чубов.
— Займись лучше делом и не путайся у меня под ногами.
Натали, с неприятным привкусом крови во рту, очнулась на влажном, холодном полу, подвального помещения. На слабых, шатающихся ногах, она встала и стала ощупывать стены. Потихоньку, шаг за шагом, она продвигалась вперед, не отрывая рук от шершавой стены. Обойдя всю комнату, Наташа поняла, что заперта в небольшом, полукруглом, помещении, с одной решетчатой стеной. Когда глаза немного привыкли к темноте, Натали заметила слабый лучик света, который был виден через решетку. Она набрала полную грудь воздуха, и что есть мочи крикнула.
