Остатками веревки Виталий связал бревна между собой, предварительно вырубив вокруг бревен опоясывающие каналы в форме кольца, чтобы веревка не скользила. Когда веревка закончилась, я порвал на лоскуты свою рубашку. Слабая замена веревки, но выбирать не приходилось.
Когда все было готово, я с усилием поднялся. Самочувствие было препоганым, к боли в руке прибавились жар и тошнота.
Вит ловко перекидал на другую сторону наши рюкзаки. Он снова был прежним Витом, которого я всегда знал и любил.
– Димон, помоги мне. Теперь нужно поднять наш мост и уронить его на другую сторону. Вот и все дела. Если промахнемся и он упадет в овраг – нам крышка, потому что до темноты сделать второй мы никак не успеем. Да и ты не в лучшей форме, – он окинул меня оценивающим взглядом.
Наш импровизированный мост лег на другую сторону скалы как нельзя удачней. Взметнув облачко серой пыли, связанные бревна утонули в осколках сланца.
– Кто первый? – спросил я.
Наступило молчание.
* * *
День догорал, оставляя после себя бежавший в укрытие толщи земли зной и угрюмо-насмешливую оранжевую полоску на одноцветном горизонте.
– Дима, мне кажется, Диана не выдержит, – кусая губы, Ольга измученно улыбнулась. – Да и насчет себя я не уверена.
– Не уверена – значит, грохнешься, – глубокомысленно изрек Виталий. – Я полезу первым. Стропов последний. – Он обвел всех глазами, и его настороженный взгляд остановился на Ди.
Она была на последнем издыхании, зрачки ее невидяще уставились в одну точку, рот приоткрылся, из него вывалился серый язык. Глядя на это зрелище, я подумал про дохлую змею, вывалившуюся из пещеры. Каждый вздох сопровождался глухим хрипом. От нее исходил тяжелый запах грязи и мочи. Признаться, я вообще не понимал, как она до сих пор не умерла.
Вит опустился на четвереньки, став очень похожим на отощавшего пса, но все еще опасного и свирепого. В такой позе он выглядел одновременно смешно и пугающе. Затаив дыхание, мы наблюдали за ним.
Медленно, сантиметр за сантиметром, он продвигался вперед, даже отсюда мне казалось, что я слышу, как бешено колотится его сердце. На середине бревна он вдруг остановился и замер. Мне показалось… вроде из кармана Вита что-то выпало. Словно в подтверждение этого снизу донесся тихий стук упавшего предмета. Что это, патрон?
Вит чертыхнулся и продолжил путь. Под обрывками майки было видно, как напряжены его мышцы. Еще бы – одно неверное движение, и он пролетит около тридцати метров, прежде чем его бренное тело размажется по острым камням.
Вскоре руки Виталия коснулись противоположной стороны, он подтянул тело и через мгновенье стоял на ногах. На губах его заиграла торжествующая улыбка.
Внезапно страшная догадка осенила меня – сейчас он, все так же весело ухмыляясь, столкнет наш мост в пропасть. Или возьмет ружье (а оно ведь уже на другой стороне) и спокойно перестреляет нас как куропаток, пока мы будем ползти по бревнам.
Несколько секунд мы молча разглядывали друг друга. Улыбка на осунувшемся лице Вита потускнела, он снова не отрывал подозрительного взгляда от Дианы. Чего он так таращится на нее?
Размышлять об этом не было времени.
На мост ступила Ольга. Перед этим она еле заметным движением перекрестилась. Отличная идея.
Она двигалась так медленно, что мне стало казаться, будто Ольга вообще стоит на месте.
«Сейчас ее ноги сведет судорога, и через пять секунд она превратится в кашу», – думал я, облизывая шелушащиеся губы.
Но вот Ольга проползла почти половину пути, и скорость ее заметно выросла. К концу пути она почти бежала на четвереньках.
Ди. Миляева Диана.
Моя бывшая девушка.
Я смотрел на шатающееся передо мной грязное существо с поседевшими волосами. Только глубоко запавшие крохотные угольки глаз вдруг засверкали каким-то сумасшедшим весельем.
Она исподлобья взглянула на меня и – не верю своим глазам! – послала мне воздушный поцелуй, хихикнув при этом. Вихляющей походкой она ступила на мост.
Она встала на него, не опускаясь на четвереньки.
В немом очаровании я смотрел на этот феномен. Этого просто не может быть!
А она, легко перебирая ногами (как будто и не умирала полчаса назад, пуская изо рта пену), едва касаясь бревен, в мгновение ока перелетела на другую сторону. Она промелькнула по мосту, как маленькая девочка, играющая в «классики».
Теперь ты.
Я немигающим взглядом изучал грубо связанные между собой бревна. Совершенно некстати я обратил внимание, что обрубленные сучки стали сочиться смолой.
Другая сторона обрыва казалась мне каким-то фантастическим миром, тем миром, где нет места предательству и обману, насилию и убийствам, и вообще злу. Всеми порами кожи я ощущал, что передо мной мост в рай. Пройди по нему, и тебе даровано спасение. Насколько ты веришь в бога, настолько велики твои шансы попасть в рай…
Я ступил на бревна и сразу почувствовал, насколько непрочно они скреплены. «Возможно, – подумал я, – если бы мы использовали только одно бревно, можно было сесть на него верхом и потихоньку подпрыгивать, как наездник, отбивая себе все причиндалы. Ха-ха!»
Я никогда особенно не любил высоту, и сейчас, стоя на четвереньках над разверзнувшейся пропастью, я вдруг отчетливо представил свое изуродованное тело на горячих камнях. По спине потекли ручьи пота.
Я стал осторожно ползти по бревнам, читая про себя все известные молитвы.
Укушенная змеей рука окончательно потеряла чувствительность, мне казалось, что я упираюсь в ствол дерева безжизненным обрубком, который больше напоминал рудиментарный орган, нежели руку.
Пройдя половину пути, я внезапно почувствовал, что мой кишечник не прочь бы освободиться от лишнего. Это почему-то развеселило меня. Давясь смехом, я остановился, пытаясь избавиться от неожиданно обуявшего меня приступа веселья. Действительно, что может быть смешнее, чем наложить в штаны, переползая ущелье, словно старый больной рак?
– Ты что, уснул там? – словно в тумане донесся до меня голос Вита.
Все еще посмеиваясь про себя, я продолжил путь.
До края скалы оставалось меньше метра, когда мое левое колено, и без того болевшее, наткнулось на острый обломок сучка. Я ощутил в ноге такую боль, что невольно вскрикнул и покачнулся. Бревно стало плавно выезжать из-под меня, я чувствовал, что начинаю падать. Дыхание мгновенно перехватило, желудок подскочил к горлу, я судорожно ухватился руками за выступ скалы. Внизу раздался глухой стук – это упал мост.
«Ну, вот и все», – вдруг совершенно спокойно подумал я, скрипя зубами от напряжения. Я висел практически на одной руке, тело и ноги свободно болтались над пропастью. Я поднял правую руку, пытаясь схватиться за выступ, и тут же со стоном опустил ее. Сухожилия на запястье руки, отчаянно хватавшейся за выступ, натянулись, как гитарные струны.
Раздался испуганный вскрик Ольги.
Надо мной склонилось лицо Вита, череп, туго обтянутый кожей.
– Ну что, Рэмбо?
– Дай… руку… – прохрипел я.
Вит присел на корточки.
– Моя задница передает привет твоей роже, Дима. Вы ведь с ней как близнецы-братья. – На его лице зазмеилось уродливое подобие улыбки. – Чего же ты не остришь, Стропов? Может, грохнешься вниз? Это сойдет за шутку. Наши дамы будут в восторге от этого шоу.
Рука начала неметь. Теряя сознание, я с ужасом увидел, как глаза Виталия горят дикой злобой.
Пальцы, обхватывающие неровный выступ камня, начали медленно разжиматься, и тут Вит вдруг резко подхватил меня за подмышки и стал тянуть на себя.
– Нет, это было бы неинтересно, – пыхтел он, с трудом вытаскивая меня. – К тому же, – голос его доносился как из водосточной трубы, – ты мне нужен.
Он выволок меня на ровную поверхность и отошел в сторону, будто боясь, что я вдруг вскочу и брошусь на него. Несмотря на то что секунд пять назад я был буквально на волосок от смерти, мой мозг все же четко зафиксировал фразу «ты мне нужен»…
От Вита нужно избавляться.
Новороссийск.Городское управление внутренних дел.Время 18:11Допрос подходил к концу. Собственно, узнал Алферов немного, однако это его не смущало.
Он выяснил, что ребят было примерно шесть-семь человек, и в дороге кто-то из них сказал, что далее они будут следовать на лодке до Красной Щели.
– Мне нужны данные на эту молодежь, – закрывая сейф, сказал полковник.
Логинов замялся.
– Ну? – Алферов требовательно смотрел на молодого человека, тот покраснел.
– Я… У меня нет.
– Я понимаю, что этих данных нет лично у тебя. Но ваша канцелярия ведет же какие-то реестры заказчиков?
Степан окончательно смутился и потупил взор, не выдержав тяжелого взгляда светло-голубых глаз.
Полковник догадался.
– Шабашка? – коротко спросил он, и Логинов, не поднимая головы, кивнул.
Алферов вздохнул и встал из-за стола.
