Когда он ушел, Скалли и Малдер опустились на край постели мальчика.
— Джоди, не знаешь ли ты, почему в твоей крови не осталось и следа нанокриттеров? Мы ничего не понимаем. Наномашины залечили твою пулевую рану, исцелили тебя от рака, но теперь они исчезли.
— Потому и исчезли, что я вылечился. — Джоди рассеянно смотрел на экран телевизора, из которого доносились приглушенные звуки передачи для домохозяек. — Мой папа сказал, что они выключатся и растворятся, как только закончат свою работу. Он сделал так, чтобы криттеры исправили раковые клетки одну за другой, и сказал, что это займет много времени, но я буду выздоравливать с каждым днем. А потом, когда криттеры закончат, они сами выключат себя.
Малдер смотрел на Скалли, высоко подняв брови:
— Предохранительный механизм! Сомневаюсь, что о нем знал даже брат Дэвида, Дарин.
— Но, Малдер, это потребовало бы колоссального усложнения схемы… — начала было Скалли и тут же осеклась, осознав, что уже само существование самовоспроизводящихся «биологических полицейских», которые перестраивают человеческий организм на основании кодов, записанных в цепочках ДНК, с точки зрения ее былых представлений о возможностях современной техники кажется совершенно невероятным. — Джоди, — добавила она, наклоняясь к мальчику, — мы должны придать этому результату широчайшую огласку. Мы должны сделать так, чтобы все вокруг узнали о том, что в твоем организме более не содержится и следа нанотехнологий. В таком случае у тех людей не будет причин продолжать тебя разыскивать.
— Делайте что хотите, — угрюмо отозвался Джоди.
Скалли не стала тратить слова на лицемерные утешения. Мальчику суждено очередное испытание, и он должен справиться с ним по собственному разумению.
Еще недавно в организме Джоди Кеннесси содержалось волшебное лекарство от рака и, вероятно, от любых недугов, которыми страдает человечество. Может быть, обитавшие в крови мальчика нанокриттеры сулили бессмертие.
Лаборатория «ДайМар» лежала в руинах, Джереми Дормана и черного Лабрадора поглотила пылающая преисподняя, а Дэвид Кеннесси и все, кто принимал участие в его работе, погибли. Исследования в области нанотехнологий нужно было начинать с нуля, и новых, столь же блистательных открытий следовало ожидать лишь в весьма отдаленном будущем.
Скалли уже придумала, где ФБР спрячет Джоди и каким образом надолго обеспечит ему спокойную жизнь. И хотя ее собственный замысел не вызывал у нее особых восторгов, Скалли не видела лучшего пути.
А Малдер тем временем составит рапорт, приложит к нему записи и ничем не подтвержденные соображения и пополнит ими свой архив, в котором и без того хватает свидетельств о курьезных случаях.
И вновь у него на руках не осталось весомых надежных улик, которые могли бы кого-нибудь в чем-нибудь убедить.
Только очередная кипа материалов под грифом «Икс».
По мнению Скалли, уже в самое ближайшее время Малдеру придется поставить в своем тесном кабинете еще несколько картотечных шкафов, в которых будут храниться указания на то, где и как отыскать ту или иную папку.
Административное здание.
Кристал-Сити, штат Виргиния
Воскресенье, 14 04
Адам Ленц отчитывался о проведенной работе в устной форме, с глазу на глаз — ни тебе канцелярских инстанций, ни бумажной волокиты, ни рапортов, которые могли выплыть наружу и привлечь внимание посторонних любопытных глаз. Ленц должен был встретиться с начальником лицом к лицу и поведать ему о своем расследовании собственными словами.
Эта встреча оказалась самым тяжелым испытанием из всех, которые когда-либо выпадали на его долю.
Из пепельницы поднималась едкая струйка дыма, зловещей пеленой окутывая собеседника Адама. Это был сухопарый изможденный мужчина с темными зачесанными назад волосами, запавшими глазами и заурядным неприметным лицом.
Ничто не выдавало в нем вершителя хрупких людских судеб. Он не был похож на человека, который провожает в последний путь президентов, разрабатывает планы падения одних правительств и возвышения других и устраивает эксперименты над пребывающими в неведении толпами, называя их «разменной монетой».
И тем не менее он играл мировой политикой точно так же, как другие люди играют на бирже.
Он глубоко затянулся сигаретой и медленно выдохнул дым, вытянув трубочкой сухие пергаментные губы. До сих пор он не произнес ни слова.
Ленц стоял в безликом кабинете, искоса поглядывая на мужчину с сигаретой. Пепельница на столе была переполнена окурками.
— Откуда такая уверенность? — произнес наконец мужчина. У него был обманчиво-мягкий мелодичный голос.
И хотя Ленц не служил в армии, по крайней мере не занимал официальных постов, он выпрямился в струнку и отчеканил:
— Скалли и Малдер провели тщательный анализ крови мальчика. Мы располагаем беспрепятственным доступом к больничной картотеке. Никаких признаков нанотехнологического заражения — ни целых механизмов, ни фрагментов, ничего. Мальчик чист.
— Чем же в таком случае объясняются целительные свойства его крови? Что излечило его от огнестрельной раны?
— В сущности, никто этого не видел, сэр, — ответил Ленц. — Во всяком случае, в его истории болезни ничего подобного не записано.
Мужчина молча глядел на Ленца сквозь дым, клубившийся перед его лицом. Ленц понял, что собеседник не удовлетворен ответом. Во всяком случае, пока.
— А лейкемия? Насколько мне известно, мальчик более не проявляет симптомов болезни.
— Доктор Кеннесси сознавал потенциальную опасность нанотехнологий — он был неглуп — и вполне мог запрограммировать криттеры таким образом, чтобы они выключились, как только закончат работу и его сын излечится от лейкемии. В соответствии с результатами последних анализов, проведенных в клинике, Джоди Кеннесси совершенно здоров.
— Итак, он здоров, а его кровь более не содержит лекарства. — Мужчина приподнял брови и выдохнул длинную струйку сигаретного дыма. — Что ж, хотя бы в этом отношении наш труд не пропал даром Было бы крайне нежелательно позволить завладеть этим чудесным открытием кому-нибудь еще.
Ленц не ответил. Он стоял, настороженно взирая на собеседника. В этом секретном хранилище, в здании без адреса, в комнатах без номеров и ящиках без надписей содержались образцы и доказательства, тщательно укрытые от постороннего взгляда. Любой из этих предметов и документов мог бы оказаться чрезвычайно полезен людям, которые заняты поисками Истины во всех ее формах и проявлениях.
Но этот человек с сигаретой в зубах ни с кем не намерен делиться.
