восстановила связь с тем, что было внутри нее, с пробуждающимся энергетическим центром. Связь была мгновенной, и это было похоже на пощечину. Она снова прикоснулась к этой массе знаний, к осязаемому факту клятвы, данной ей Кингом, и на мгновение крепко ухватилась за него, прежде чем прийти в себя.
Собравшись с духом, она вышла в коридор.
Она попробовала открыть первую попавшуюся дверь, взявшись свободной рукой за дверную ручку. Но та оказалась неподатливой, когда она попыталась повернуть ее. То же самое произошло и со следующей дверью.
И со следующей.
И со следующей.
Дверь за дверью, пока она не перепробовала десятки из них, и все с одинаковым разочаровывающим результатом. Теперь она была почти в конце коридора и могла видеть площадку за углом, которая вела к винтовой лестнице.
Хорошо.
Опять это дерьмо, - подумала она.
Прошлой ночью это была не винтовая лестница. Конечно, это была не винтовая лестница. Это была обычная старая лестница. Прямо на эту чертову лестничную площадку. И теперь она тоже изменила свою форму и размеры в соответствии с общим мотивом жуткого особняка.
Ты не должна позволять этому беспокоить тебя, - напомнила она себе.
Оставалось всего несколько дверей.
Последовательность неудач оставалась неизменной, пока она не оказалась за три двери от конца коридора. Она потянулась к дверной ручке, которой там не было. Дверь была открыта, и она услышала звуки человеческой деятельности в комнате. Задыхающиеся. Стонущие. Женский голос. Два человека. Она была уверена, что это мужчина. Она также была уверена, что они занимались сексом. Отсюда и стоны. Она не решалась прервать половой акт, но не видела, был ли у нее выбор.
Кто-то должен был ей помочь.
Поэтому она вошла в комнату.
И сразу увидела, что ее обитатели не занимались сексом.
Обнаженный мужчина был прикован к позорному столбу. Дрим никогда не видела ничего подобного, кроме фильмов, но она сразу узнала, что это такое. Сквозь отверстия были видны голова и руки мужчины, а с другой стороны подрагивал его алый зад. Гибкая молодая женщина со светлыми, почти белыми волосами склонила голову набок и с нескрываемым любопытством уставилась на Дрим. На ней были черные подвязки, туфли на шпильках и черное кожаное бюстье. Уголок ее рта приподнялся.
Она заговорила с Дрим.
- Приве-ет, красотка.
Она крутанула девятихвостой плетью.
- Присоединишься к нам?
Дрим, оцепенев, вышла из комнаты, забыв о "Глоке". Она стояла в коридоре и смотрела, как блондинка приближается к ней. Голубые глаза девушки были ледяными. В них не было ничего похожего на душу. Просто темное средоточие зла. Дрим поняла это так же, как прочитала злобные мысли Зары. Она знала это. Это был факт. Милая девушка была чудовищем. И ее улыбка была коварной. Приглашение к унижению.
Пальцы девушки сжались на дверном косяке.
- Проща-aй, красотка.
И она захлопнула дверь.
Дрим содрогнулaсь от облегчения.
Облегчение было таким глубоким, что она не заметила, как позади нее открылась дверь, пока не стало слишком поздно. Она обернулась как раз вовремя, чтобы почувствовать, как рука мисс Викман обхватила ее запястье и выхватила "Глок".
Домоправительница Кинга с жестоким взглядом замахнулась оружием у нее перед носом.
- О...
Дрим попыталась заговорить, но ее слишком сильно трясло.
- Тише, дорогая, - мисс Викман приставила дуло "Глока" к левому виску Дрим, склонив ее голову набок. - Интересно, что бы сказал об этом Хозяин, а? Крадешься по его дому, дому, который он так великодушно открыл для тебя, с огнестрельным оружием.
Дрим снова попыталась что-то сказать, но суровая женщина сжала свободной рукой челюсть Дрим и прижала ее к стене. Она наклонилась к Дрим, ее лицо было так близко, что она чувствовала ее дыхание.
- Я не глупая женщина, - дуло надавило так сильно, что оцарапало ей висок. - Я знаю, что-то не так.
Дрим захныкалa.
- Хозяин в беде, - oна невесело рассмеялась. - Полагаю, рано или поздно это должно было случиться. Я также полагаю, что, убив тебя, я ничего не выиграю, хотя и получу от этого огромное удовольствие. Возможно, я даже выиграю, если оставлю тебя в живых.
Тогда она заметила что-то во взгляде Дрим, какой-то едва уловимый проблеск понимания.
- О, я держу ухо востро, юная леди. Видишь ли, я служу Хозяину и преданa ему, но моя преданность имеет свои пределы, - eе губы коснулись губ девушки, заставив пленницу задрожать. - Я переживу эту бурю.
Она отстранилась от Дрим.
- Так что иди, шлюха. Наслаждайся Aдом.
Мисс Викман отвернулась от нее и скрылась за углом на лестничной площадке. Высокие каблуки застучали по винтовой лестнице, отдаваясь эхом, словно камешки, брошенные в колодец. Ее издевательский смех был безумным смехом стража Aда.
Дрим, деморализованная и напуганная до смерти, рухнула на пол.
И она оставалась там, пока не справилась с дрожью.
Ее друзья были мертвы.
Они ни за что не пережили бы ночь в этом месте. Гнев начал вытеснять страх Дрим перед странной экономкой. Какие бы остатки иллюзии она ни питала, они были безвозвратно разрушены. Она не хотела присоединиться к Кингу в некой искупительной вечной жизни после смерти.
То, что она чувствовала к нему, было неестественным.
Теперь это стало совершенно ясно.
Он что-то с ней сделал.
Какая-то... сексуальная магия.
Да, он был способен на это.
Дрим попыталась взять себя в руки.
Было заманчиво позволить гневу руководить ее действиями сейчас, но она сразу поняла, насколько это было бы контрпродуктивно. Она должна была оставаться сосредоточенной на цели. Должна была поддерживать иллюзию сговора с Кингом. Ему нужно было продолжать верить, что она хочет быть с ним.
Пока он не умрет.
Пока они оба не умрут.
Побежденная и лишенная надежды, Дрим поднялась на ноги и вернулась в комнату Кинга.
* * *
В своем истинном виде дом на горе существовал в состоянии стазиса. Ветхая конструкция состояла из приостановленной материи. Более сорока лет старые балки, из которых состоял каркас дома, не разрушались. Уже начавшееся гниение не могло прогрессировать. Пятна от воды, из-за которых провис потолок на кухне, не распространялись. В гостиной на диване, покрытом пластиком, сидел старый сторож с перерезанным горлом и повернутой вправо головой. Прекрасно сохранившееся тело находилось там с января 1960 года. Пластиковая пленка и комбинезон мужчины были запачканы кровью, которая так и не успела свернуться.
Этот дом, настоящий дом, был чем-то вроде чистилища.
Холодный, неизменный и невидимый.
Он послужил основой для
