С ним происходили поразительные изменения. Кожа разглаживалась, исчезали морщины и отметины. Седые, истончившиеся волосы становились такими же темными и блестящими, как раньше. В зеленых глазах засверкала жизнь.
Он превращался в того Виктора, которого она помнила с детства.
Измотанная, Лисса в конце концов потеряла сознание.
Во внедорожнике я торопливо пересказывала, что произошло. Лицо Дмитрия становилось все мрачнее, он выругался по-русски — смысл этих слов он мне все еще не объяснил.
Когда до хижины оставалось четверть мили, Альберта позвонила по сотовому телефону и все наши машины съехали на обочину. Стражи — их собралось больше дюжины — выбрались из внедорожников и сгрудились, обсуждая стратегию. Кто-то отправился вперед на разведку и, вернувшись, доложил, сколько человек внутри и снаружи. Когда все было готово, я тоже начала вылезать из машины, но Дмитрий остановил меня:
— Нет, Роза. Ты остаешься здесь.
— Черта с два! Я должна помочь ей.
Он приподнял рукой мой подбородок и пристально посмотрел мне в глаза.
— Ты уже помогла ей. Сделала свое дело — и сделала его хорошо. Но там тебе не место. И ей, и мне нужно, чтобы ты оставалась в безопасности.
Только понимание того, что дальнейший спор лишь отсрочит избавление Лиссы, заставило меня проглотить возражения, и я кивнула. Он отошел к остальным, и все они растворились среди деревьев.
Вздохнув я откинула спинку пассажирского сиденья и легла. Я безумно устала. Хотя в окно светило солнце, для меня это была ночь. И большую часть ее я не спала, и много чего произошло за это время. Адреналин в крови… боль, которую я разделила с Лиссой… всего этого хватило бы, чтобы я тоже потеряла сознание.
Вот только сейчас она уже пришла в себя. Медленно ее восприятие еще раз подчинило себе мое. Она лежала на кушетке в хижине. Видимо, один из прихвостней Виктора перенес ее туда, когда она потеряла сознание. Сам Виктор — сейчас полный жизни ценой того, что так жестоко обошелся с ней, стоял на кухне с остальными, они негромко обсуждали дальнейшие планы. Около Лиссы остался лишь один караульный. С ним не составит труда справиться, когда Дмитрий и команда захвата ворвутся внутрь.
Лисса посмотрела на одинокого стража, перевела взгляд на окно рядом с кушеткой. Сумела сесть, хотя все еще испытывала головокружение после исцеления. Страж повернулся, не спуская с нее взгляда. Она посмотрела ему в глаза и улыбнулась.
— Вы не станете поднимать шума, что бы я ни делала, — сказала она. — Не будете звать на помощь, видя, что я ухожу, и никому ничего не расскажете.
Принуждение накрыло его, подчиняя себе. Он кивнул в знак согласия.
Лисса подошла к окну, отперла его и подняла. Она чувствовала слабость, не знала, на каком расстоянии находится от Академии, да и вообще от чего угодно. Не представляла себе, далеко ли сумеет уйти, прежде чем ее заметят.
Однако одновременно она понимала, что другого шанса сбежать может не быть. В ее намерения не входило провести всю оставшуюся жизнь в этой затерянной в лесу хижине.
В любом другом случае я приветствовала бы ее мужество; но не сейчас, когда наши стражи должны были вот-вот спасти ее. Ей следовало оставаться на месте. К несчастью, услышать мой совет она не могла. Лисса вылезла в окно, и я громко выругалась.
— Что? Что ты видишь? — произнес голос у меня за спиной.
Я так резко выпрямилась, что стукнулась головой о потолок. Оглянулась и увидела Кристиана, глядевшего на меня из грузового отсека внедорожника позади самых дальних сидений.
— Что ты тут делаешь? — спросила я.
— А ты как думаешь? Я «заяц».
— У тебя нет сотрясения мозга?
Он пожал плечами с таким видом, будто это не имело значения. Какая удивительная пара — он и Лисса. Готовы совершать безумные подвиги, несмотря ни на какие повреждения. И еще — раз Кирова не пустила меня вместе с остальными, это хорошо, что Кристиан сейчас рядом.
— Что произошло? — спросил он — Ты увидела что-то новое?
Торопливо рассказывая ему я выбралась из машины, и он тоже.
— Она не знает, что наши уже идут освобождать ее. Хочу перехватить ее до того, как она умрет от истощения.
— А нашим стражам не нужно сообщить, что она сбежала?
Я покачала головой.
— Они, скорее всего, уже ворвались внутрь. Я иду за ней.
Сейчас она была где-то справа от хижины. Точнее я смогу определить, только оказавшись ближе к ней. Ладно, неважно. Я должна найти ее. Бросив взгляд на лицо Кристиана, я не удержалась от холодной улыбки.
— Да, понимаю. Ты идешь со мной.
Никогда прежде мне не было так трудно не позволять Лиссе втягивать меня в себя, но, с другой стороны, мы никогда не переживали ничего подобного тому, что происходило сейчас. Ее мысли и эмоции с ужасающей силой засасывали меня, пока я в сопровождении Кристиана бежала через лес.
Господи, как жаль, что Лисса не осталась на месте! Мне бы так хотелось увидеть захват ее глазами. Однако что теперь об этом думать? Я бежала, и наконец-то усилия Дмитрия заставляющего меня на тренировках бесконечно описывать круги, окупили себя. Она двигалась очень быстро, но я чувствовала, что расстояние между нами сокращается, и все лучше представляла себе ее местонахождение. Кристиан не мог угнаться за мной. Ради него я побежала чуть медленнее, но вскоре поняла, что это глупо.
Он тоже понял это и крикнул, махнув мне рукой.
— Беги!
Наконец возникло ощущение, что она уже может меня услышать, и я окликнула ее надеясь, что она остановится или хотя бы обернется. Вместо этого мне ответили завывания и собачий лай.
Пси-гончие. Конечно. Виктор говорил, что охотился с ними, он умел управлять этими животными. Внезапно до меня дошло, почему никто в школе не мог припомнить, чтобы в Чикаго они посылали пси-гончих выслеживать нас с Лиссой. В Академии их просто не было, зато они имелись у Виктора.
Спустя минуту я добежала до поляны, где у подножия дерева съежилась Лисса. Судя по ее виду и доходящим до меня эмоциям, она уже давно должна была свалиться в обмороке. Только сила воли позволила ей так долго продержаться. Бледная, с широко распахнутыми глазами, она в ужасе смотрела на четырех окруживших ее пси-гончих. К тому же день разгорелся вовсю. Значит, солнечный свет также станет помехой для Лиссы и Кристиана.
— Эй! — крикнула я, пытаясь отвлечь гончих на себя.
Виктор наверняка отправил их охотиться конкретно на нее, но я надеялась, что, повинуясь здравому смыслу, они среагируют на новую опасность — в особенности в лице дампира. Пси-гончие любят нас не больше, чем другие животные.
