– Принеси ей стакан воды.
Инга коротко кивнула и побежала на кухню.
Когда она со стаканом воды снова поднялась на этаж, из библиотеки доносились истеричные, перемежающиеся рыданиями, выкрики Анны и рассерженные, наполненные раздражением, реплики Алексея.
– Ты же ведь был со мной… Тебе ведь понравилось, почему мы не можем быть вместе…
– Аня, это была ошибка! Прекрати истерику. Ты очень некрасиво себя ведешь!
– А ты – красиво? Красиво?! – Анин голос снова сорвался на высокий, режущий слух истеричный визг. Инга остановилась перед приоткрытой дверью библиотеки, сомневаясь, стоит ли входить. Но решив, что Анне необходим стакан воды, толкнула дверь.
– Аня, выпей, пожалуйста, воды… – она подошла к девушке и протянула ей стакан.
– И ты здесь?! – Анна визгливо завопила и резким движением выбила стакан из рук Инги. Стакан с громким стуком упал на паркетный пол и раскололся на крупные осколки. Инга от неожиданности вздрогнула и растерянно уставилась на осколки и разлившуюся по паркету лужицу.
– Анька, что ты себе позволяешь?! Я сейчас вызову охрану! – Алексей подскочил к разбушевавшейся девушке и взял ее за плечи, но Анна, выскользнув ужом из его рук, кинулась к Инге:
– Дрянь, ты мне все испортила! Я столько сил вложила… – она размахнулась и залепила Инге неожиданную и ощутимую пощечину. Инга охнула и схватилась за щеку, а Алексей, изловчившись, поднял Анну под мышки, оттаскивая ее от Инги.
– Инга, позови охрану!
– Он спал со мной! Как и с тобой! Но у тебя ничего не получится, я все равно разлучу вас! – Аня замолотила в воздухе кулаками, пытаясь дотянуться до Инги и, одновременно, пыталась лягнуть ногой удерживающего ее Алексея. – Он был моим первым мужчиной! И единственным! Я изведу тебя, дрянь!
– Инга, ну что ты стоишь!!! Позови охрану! – Алексей рявкнул на растерянно замершую посреди библиотеки Ингу и поморщился: Ане удалось его весьма ощутимо пнуть в колено.
– Зачем ты заперла Лизу в «коридоре»? – Инга, не слушая Алексея, тихо спросила. И Анна на какой-то момент, огорошенная ее вопросом, перестала извиваться и замерла.
– Я спрашиваю, зачем ты «заперла» Лизу? Чем тебе помешал ребенок?
– Я отомстила Мастеру! Он решил за меня, что я не имею права на свою любовь! Ему не угодно, чтобы я была с Алексеем – это противоречило его планам! Он так решил за меня – Мастер! За меня! Я отомстила ему. Чтобы он тоже не получил то, что желает. Это справедливо! Мастеру нужна Лиза – эта маленькая ведьмочка, эта дрянь!
– Не смей так называть мою дочь! – Чернов с силой тряхнул извивающуюся в его руках Анну.
– А как мне еще называть ее?!? Это я ее открыла! Я! Я увидела однажды, как она входит в «коридор» – в ту ночь, когда была с тобой, когда ты меня ласкал… Зачем я рассказала о твоей дочери Мастеру? Зачем? Наивная, думала, он меня наградит… – Анна громко зарыдала и, взвыв, еще сильней задергалась, пытаясь вырваться.
– Инга, позови же охрану!
– Алексей, не надо охраны. Пока Анна не расскажет все, что знает…
– Ты разве не видишь, что она – буйная сумасшедшая? – Алексею не понравилось, что Инга возразила ему. Он с трудом удерживал Анну, удивляясь, откуда у этой маленькой и хрупкой девушки взялось столько сил. Видимо, ее сопротивление было подобно агонии загнанному в угол зверю, который чует свой конец, однако, сражается до последнего. – Черт, почему охрана еще до сих пор сюда не пришла? Ведь в библиотеке – видеонаблюдение…
– Твои видеокамеры здесь испорчены, Чернов! Твои охранники видят лишь пустое помещение. Ты об этом не знал? – Анна засмеялась сквозь слезы и, изловчившись, снова ощутимо лягнула Алексея в ногу. Мужчина тихо охнул и ослабил хватку. Этого оказалось достаточно, чтобы Анна вырвалась. Выставив вперед руки, пятясь от Алексея и Инги к стене, она завизжала:
– Не подходите ко мне!!! Не трогайте меня! Или я прокляну вас так, что мало не покажется!
– Сумасшедшая. Ведьма… – Алексей, наступая на нее, процедил сквозь зубы.
– А что ты об этой скажешь? – Анна, пятясь, нервно кивнула на Ингу. – Она – не ведьма? А дочь твоя?..
– Заткнись!
– Кто такой Мастер? – встряла Инга.
– Ничего я тебе не скажу! Ни тебе, ни ему! – Анна кивнула на Алексея и нервно оглянулась назад: еще чуть-чуть, и она окажется прижатой к стене. Но сбежать не реально: с двух сторон ей загораживают путь Алексей и Инга.
– Это мы еще посмотрим, скажешь или не скажешь… – Алексей протянул руку, чтобы ухватить Анну за плечо.
– Не трогай меня!!! – она резко дернулась назад, чтобы уклониться от его руки. И, оступившись, нелепо взмахнула руками и упала в незакрытый Ингой «зеркальный коридор». Но прежде чем Инга и Алексей успели опомниться и что-либо предпринять, в библиотеку вихрем ворвалась Лизавета. Схватив со стола настольную лампу, девочка подскочила к зеркалу и изо всех сил ударила по нему лампой. И за долю секунды до того, как зеркало взорвалось градом рассыпающихся сверкающих осколков, Алексей успел оттолкнуть дочь в сторону и заслонить собой Ингу.
– Она убила мою мамочку, – голос Лизаветы рассек, как нож, наступившую затем тишину. И в этой вязкой, глубокой, сиропообразной тишине ее голос прозвучал подобно взрыву – во сто крат сильней, чем звон разлетевшихся зеркальных осколков.
– Она убила мою маму, – Лиза, указывая дрожащей рукой на так страшно опустевшую зеркальную раму, в которую «упала» Анна, снова тихо и внятно повторила. И, присев на корточки, закрыла ладошками лицо.
Потрясения, случившиеся за минувшую ночь и утро, не прошли для Лизы бесследно и вылились сначала в истерику, а потом – в лихорадку с ознобом и высокой температурой. Инга настояла на том, чтобы Алексей вызвал детскую «скорою». И только уже после того, как врачи уехали, а Лиза, напоенная чаем и лекарствами, крепко уснула, у них появилась возможность поговорить с глазу на глаз.
Алексей пригласил Ингу в свой кабинет и, не спрашивая ее мнения, налил в два стакана коньяку.
– Пей, ты не меньше, чем мы все, испытала потрясений… А то и больше.
– Спасибо, – она с благодарностью взяла из его рук стакан и сделала маленький глоточек. Алексей же выпил свой коньяк залпом.
– Я попрошу Нину Павловну принести нам сюда кофе. Или тебе лучше чай?
– Давай кофе.
Они, в дружном молчании потягивая коньяк, дождались, когда Нина Павловна принесет им кофе. И после того, как домработница, разлив из кофейника по чашкам кофе, ушла, Алексей первым нарушил молчание:
– Лиза сказала, что Анна якобы «убила» Кристину…
– «Убила» – не в том смысле слова, как выразились бы криминалисты, а в некотором другом… Скажем так, Кристина умерла не без ее помощи.
