У Джона Фланнери в Вене было две квартиры: одна маленькая, у Дунайского канала, где его посещала Лени. И эта, совсем в другом районе, в трех милях от первой, и снимал ее Кайл Пегг. Квартира Пегга была гораздо лучше, и он почти все свободное время проводил здесь. Она располагалась в верхнем этаже дома постройки девятнадцатого века, и из ее окон открывался прекрасный вид на всю восточную часть города. Свой письменный стол он поставил так, чтобы любоваться панорамой. Часто он просто сидел у окна со стаканом виски в руках — довольный жизнью человек.
Теперь, вставая, чтобы открыть дверь, он гадал, кто бы это мог быть. Фланнери никого не ждал. Лени об этой квартире не знала, к тому же она умерла. Флора дома. Для почтальона уже поздно. Может, это какие-нибудь сектанты ходят по квартирам и торгуют своей версией Бога, неизменно привлекательной. Фанатики всегда доставляли ему большое удовольствие.
Псина загородила собой всю дверь, так что Фланнери было никак не подойти. Такое случалось и раньше. Зверюга словно дразнила его своими размерами. Ему до смерти хотелось пнуть чертову скотину в зад, чтобы она убралась с дороги, но он знал, что его босса тут же об этом проинформируют и тогда проблем не оберешься.
— Может, подвинешься?
Их взгляды встретились, но собака не шелохнулась.
— Пожалуйста.
Люба отступила ровно настолько, чтобы он мог протиснуться.
— Спасибо.
Он открыл дверь. Перед ним стоял Винсент Этрих, в том же костюме и галстуке, что и на похоронах, и его легко можно было принять за одного из этих религиозных маньяков. Фланнери неподдельно изумился.
— Мистер Фланнери или мистер Пегг — как прикажете вас называть? — Ни малейшего напряжения или неуверенности, ни следа страха в голосе Винсента не было.
Физиономия Джона Фланнери расцвела улыбкой. Какое впечатляющее начало! Он и не представлял, что Винсент Этрих окажется таким спокойным во время их первой встречи, однако браво. Так гораздо интереснее, чем если бы он дрожал от страха, словно трусливая мышь.
— Предпочитаю Фланнери, если вы не возражаете. Входите, пожалуйста.
Этрих шагнул через порог, бросил взгляд на огромную черно-белую собаку и, не останавливаясь, прошел в гостиную. Фланнери снова удивился. Большинство людей, увидев Любу впервые, либо замирали в нерешительности, либо неуверенно ухмылялись чудовищу. Этрих не сделал ни того ни другого. Он посмотрел на собаку, как будто она была журнальным столом, и прошел мимо.
В гостиной он остановился у одного из окон и стал разглядывать впечатляющий вид. Фланнери подошел и молча встал у него за спиной. Ему не терпелось увидеть, как Этрих разыграет эту сцену. Раз он знает, что Джон Фланнери и Кайл Пегг — это одно лицо, то ему многое известно, однако, похоже, он ничуть не боится.
— Это Флора дала вам мой адрес?
— Да. Я только что говорил с ней, — ответил Этрих, не оборачиваясь.
Что было очень грубо. Улыбка Фланнери погасла. Это ему не понравилось. Этриху следовало повернуться к нему лицом, ответить на вопрос, а уж потом продолжать любоваться видом. Ведь это его, Фланнери, квартира, а Винсент Этрих здесь незваный гость.
— А Лени когда-нибудь сюда приходила, мистер Фланнери?
— Нет.
— Только Флора?
— Да.
Этрих потянулся вперед и двумя пальцами коснулся медной защелки на окне. Фланнери на мгновение показалось, что он хочет его открыть.
— Вы убили Лени. — Это было утверждение, а не вопрос.
У Фланнери не было причин лгать или изворачиваться.
— Да. Полагаю, можно сказать и так. Да, убил.
— А Флору вы бы тоже убили, чтобы заставить Изабеллу уйти туда?
— Может быть, но я никогда об этом не думал, — с готовностью ответил Фланнери.
В комнату вошла Люба и направилась к поролоновой лежанке, устроенной специально для нее под одним из окон.
— Не возражаете, если я сяду? — спросил Этрих все тем же спокойным тоном светской беседы. Никакой тревоги, никакого отчаяния.
— Нисколько. Может, выпьете что-нибудь? Кофе?
— Нет, спасибо. Я только присяду.
Винсент отошел от окна и приблизился к изящной черной кожаной кушетке, которую Фланнери очень любил. Это был один из уникальных предметов мебели в этой комнате. На поиски он потратил месяцы и в конце концов нашел ее в демонстрационном зале города Удин, в Италии. Стоила она семь тысяч долларов. Она была красивой, сексуальной, уютной и совершенной. Он едва не прибил Любу, когда, придя однажды домой, застал ее спящей на этой кушетке, вытянувшись во весь рост. Когда он согнал ее, на черной коже остались белесые пятна от ее слюны и (наверное) мочи, которые пришлось потом отскребать.
Усаживаясь на кушетку, Этрих сказал:
— Я хочу поговорить о раке.
Предложение настолько не вязалось с их прежним разговором, что Фланнери остановился и замер, совершенно озадаченный:
— О раке?
— Да. — Винсент положил обе руки на кушетку ладонями вниз.
С каждой минутой становилось все интереснее и интереснее. Фланнери уселся на другой конец кушетки.
— Расскажите мне что-нибудь, — продолжал Этрих. — Вы должны в этом разбираться, это же как раз по вашей части.
Их первая встреча оборачивалась не так, как планировал Фланнери, а совсем по-другому.
— Я ничего в раке не понимаю.
Фланнери всматривался в Этриха, пытаясь понять, не разыгрывает ли его он. Нет ли какой усмешки в его голосе или улыбки в глазах, указывающих на то, что он блефует?
— А что в нем непонятного?
Фланнери постарался, чтобы его голос звучал серьезно, но не слишком, так, на всякий случай.
— Каждый раз, когда рак съедает тело, он съедает и самого себя.
Фланнери кивнул.
— А это значит, что рак либо стремится к смерти, либо смертельно глуп. Потому что результат всегда один — рак умирает вместе с телом, которое атакует. — Этрих раздраженно повысил голос.
— Я никогда об этом не думал, но вообще-то ты прав, Винсент.
Люба подошла к мужчинам и положила свою большую голову Этриху на колени. Он, похоже, не возражал. Но знает ли он, что это разумная собака? Знает ли он, что она понимает каждое его слово? Фланнери поглядел на Этриха и задал себе вопрос, как много он знает и зачем пришел сегодня сюда.
— Хаос похож на рак, не так ли, Джон?
Не поднимая головы с колен Этриха, Люба перевела взгляд на Фланнери.
— Почему ты это говоришь? — Голос Фланнери остался безразличным.
— Потому что, где бы ни объявился Хаос, он разрушает все и исчезает сам. У него даже периода полураспада — и то нет. Болезни, астероиды, врезающиеся в землю, падающие самолеты… Они убивают и погибают сами, или как там называется то, что происходит с Хаосом потом. Как рак.
