Ознакомительная версия.
Подобные слова, произнесенные таким человеком, следовало, разумеется, понимать в их самом прямом смысле.
Многие годы спустя, в сентябре 1912 года, я посетила Гламис со своей дочерью, Дорой, в первый раз после смерти Клода. Его сын, нынешний хозяин замка, не имел ничего против разговоров о призраках. Он и его жена очень заинтересовались моим сном и попросили меня сделать копию записей. Леди Стратмор рассказала, что во время первого своего визита в Гламис после свадьбы они с мужем жили в Голубой комнате. Ночью ей приснилось, что она видит мужчину, смотревшего на нее с другого конца кровати; только он был худой, а не грузный, как мой призрак. Она проснулась в страхе и разбудила мужа, но, разумеется, в комнате никого не было. Двое из ее детей – Роуз, вторая дочь, и Дэвид, младший сын, – часто видят призрачные фигуры, блуждающие по замку. Детей они не пугают, но Роуз сказала, что не хотела бы спать в Голубой комнате. Они и горничная часто видели тени в Дубовой комнате, которую раньше всегда занимала моя мать, но теперь ее превратили в еще одну гостиную. Покои короля Малкольма, небольшая комната, где я обычно переодевалась, превратилась в коридор. Это явное улучшение, так как теперь можно свободно проходить в гостиную и часовню.
Эту историю предваряло письмо к лорду Галифаксу, датированное 29 апреля 1883 года. Подпись корреспондента была отрезана.
«Зная Ваш интерес к загадочным рассказам, прилагаю следующую историю. Ею поделилась с епископом Хайером жена майора Королевских инженерных войск Алюреда де Фер Брука. Мы решили получить какие-нибудь подтверждения и поэтому заручились свидетельством няни (К. И. Пейдж), которое у нас имеется и, если вы пожелаете, будет вам предоставлено».
Осенью 1879 года, когда мой муж был капитаном и адъютантом Королевских инженерных войск в Чатеме, нас пригласили провести пару дней с друзьями в Ротхэме, старинном поместье, расположенном в восьми милях от Мэдстона.
Мы отправились туда в собственной карете и, так как погода стояла холодная и ветреная, порадовались, что захватили медвежьи шкуры и теплые накидки, которые несколько лет назад купили в Канаде.
Мы прибыли в Ротхэм как раз вовремя, чтобы переодеться к обеду, и нам сразу же показали наши комнаты. Они находились в самом конце длинного коридора, наверху короткой лестницы, в удаленном крыле старинного дома. Просторная спальня не была соединена с гардеробной, которая располагалась в нескольких шагах по коридору. Камин, вероятно, разожгли всего за несколько минут до нашего приезда, и в комнате было так холодно, что я попросила мужа принести накидки, которые мы оставили в карете, полагая, что ночью они нам не пригодятся. Так он и сделал.
После ужина мы отправились на благотворительные чтения, в которых приглашены были играть и петь, а по возвращении было решено устроить танцы, поскольку к ужину собралось множество гостей, и потому спать мы ушли только около двух.
Однако ни в ту ночь, ни в следующую, когда мы снова танцевали допоздна, нам так и не удалось как следует выспаться. Несмотря на огонь в камине и шкуры, мы страшно мерзли, и мой муж даже заявил, что никогда не станет больше ночевать в этой спальне. Мы решили, что всему причиной сырые матрасы и то, что, по-видимому, комната долгое время пустовала. Никто из нас не подумал, что холод может объясняться какими-нибудь сверхъестественными причинами.
Следующий весной капитан Брук и я с нашей маленькой дочерью, которой исполнилось пять лет, были приглашены провести неделю в Ротхэме. Мой муж не мог оставить службу, но настоял, чтобы я приняла приглашение: дочь была нездорова, и мы решили, что перемены пойдут ей на пользу.
Мы отправились туда, взяв с собой няню, но, помня наш прошлый опыт, я заранее написала, попросив хорошенько протопить комнаты и просушить матрасы. Мы прибыли в Ротхэм в субботу, намереваясь пробыть ровно неделю. Увидев, что нам отведены те же комнаты, в которых мы с капитаном Бруком останавливались в прошлый раз, я распорядилась, что няня будет спать в гардеробной, а ребенок со мной.
В тот вечер я засиделась допоздна, разговаривая с леди М. и ее дочерью. Помню, когда мы отправились спать и проходили мимо зала, большие старинные часы пробили час, и я сказала, что наступило воскресенье.
Войдя в комнату, я тотчас же вздрогнула от холода и сразу подошла к дочке, чтобы проверить, не замерзла ли она. Девочке, казалось, было тепло, и она крепко спала, но через час после того, как я легла подле нее, меня стал бить озноб.
В восемь часов утра в воскресенье в комнату вошла няня, она была бледна, с красными глазами и выглядела очень испуганной. Я не сдержала восклицания, увидев ее. Она объяснила, что дурно провела ночь. До первого часа кто-то в коридоре развлекался глупыми шутками, «открывая дверь, смеясь снаружи, уходя и вновь возвращаясь».
– Почему же ты не заперлась? – спросила я.
– Я запирала ее дважды, но каждый раз через некоторое время она открывалась снова, – последовал ответ.
Я уже решила, что няне все приснилось, и расспросила ее, что она ела за ужином. Она отправилась завтракать, после чего вернулась очень взволнованная.
– О, мадам, ведь это ужасно! В этих комнатах обитают привидения, и двери до часу ночи запереть невозможно.
Оказалось, что слуги укрепили ее подозрения вопросами о том, как она спала, и сказали, что бояться нечего, просто не нужно запирать дверь до часу, и тогда ничего не случится. Я сказала ей, что все это, мягко говоря, очень неприятно и что я во всем разберусь. На обратном пути после утренней службы я расспросила леди М. о доме, поинтересовавшись, какая его часть наиболее стара, и не связаны ли с какими-нибудь комнатами легенды о привидениях. Хозяйка с дочерью многозначительно переглянулись. Затем молодая хозяйка сказала:
– В доме действительно появляются привидения, но я не скажу, где именно, чтобы не распалять ваше воображение.
– Думаю, мне уже известно, – ответила я. – А прошлой ночью призрак напугал няню моей дочери.
Они не дали больше никаких разъяснений и лишь предложили, чтобы вместе с няней спала их горничная, если девушка боится ночевать в комнате одна. Я согласилась на это и, перед тем как лечь спать, велела девушке не запирать дверь и не думать о всяких глупостях, потому что никаких привидений, разумеется, не существует.
Раздевшись, я села у камина, желая разобраться в собственных ощущениях. Я определенно нисколько не была тогда взволнована или встревожена, просто мне было любопытно, что же произойдет дальше. Я разожгла огонь, заперла дверь и предприняла еще одну предосторожность – пододвинула к двери кресло. Вначале я решила сидеть и наблюдать, но, почувствовав усталость, легла в постель и уснула.
Ознакомительная версия.
