— Я сказал, назад!
От крика Лэс вздрогнул.
— Но она не может идти, она без сознания!
Он слышал, как сиплый выдох сотряс все тело человека, и заметил, что тот голый до пояса и дрожит от холода.
— Тогда неси ее, — приказан человек.
— Но…
— А не то я тебя прямо здесь пристрелю! — заорал он в бешенстве.
— Не надо, не надо.
Лэс нервно передернулся, поднимая обмякшее тело Мэриан. Человек отошел в сторону, и Лэс побрел по колее, пытаясь одновременно смотреть в лицо Мэриан и себе под ноги.
— Милая, — шептал он. — Мэриан?
Ее голова безжизненно болталась у него на плече, короткие светлые волосы, пока он ее нес, взъерошились на висках и на лбу. В нем все росло и росло напряжение, пока не захотелось кричать.
— Зачем ты это делаешь? — внезапно взорвался он, бросая слова через плечо.
Ответа не было, лишь ритмичное топанье тяжелых башмаков по запекшейся земле.
— Как ты можешь делать такое с людьми? — надрывался Лэс, — Хватать себе подобных, чтобы отдать их этому… этому… одному богу ведомо, что это такое!
— Заткнись! — Но в голосе человека угадывалась попытка защититься, а не злость.
— Слушай, — произнес Лэс внезапно, поддаваясь импульсу, — отпусти мою жену. Оставь меня, если так тебе надо, но… но отпусти ее. Прошу!
Человек промолчал, и Лэс в безысходности закусил губу. Он смотрел на Мэриан больными, испуганными глазами.
— Мэриан, — позвал он, — Мэриан.
Его трясло на ночном холоде.
Дом размытым силуэтом выступил из плоской черноты пустыни.
— Ради всего святого, не сажай ее в клетку! — в отчаянии закричал он.
— Назад. — Голос человека звучал ровно, в нем не было ничего — ни обещания пощады, ни сострадания.
Лэс окоченел. Будь он один, развернулся бы и набросился бы на подонка. Не стал бы по доброй воле возвращаться обратно, снова проходить мимо дома, идти к клеткам, отдавать себя в жертву той твари.
Но с ним была Мэриан.
Он перешагнул через брошенное на земле ружье и услышал за спиной ворчание человека, который нагнулся, чтобы поднять оружие. Я должен вытащить ее отсюда, думал он, обязан!
Все случилось раньше, чем он успел что-либо предпринять. Лэс услышал, как человек неожиданно зашел ему за спину, и ощутил укол в правое плечо. Дыхание перехватило от внезапного жжения, он развернулся так быстро, как только мог, удерживаемый весом безжизненного тела Мэриан.
— Что ты?..
Он не сумел даже завершить фразу. Вдруг показалось, что по венам заструилась горячая, вызывающая онемение жидкость.
Безграничная апатия сковала руки и ноги, он едва чувствовал их, когда человек забирал у него Мэриан.
Качнувшись, Лэс сделал шаг, и ночь вокруг расцветили сверкающие точки света. Земля, словно вода, заструилась под ногами, колени подогнулись, как резиновые.
— Нет, — пробурчал он в полусне.
И рухнул. Удара о землю он уже не почувствовал.
Брюхо сферы было теплым. Оно колеблюсь от волн густого, клубящегося жара. Во влажной полутьме покоилось существо, его бесформенное тело подрагивало в монотонной пульсации дремы. Существу было уютно, оно испытывало довольство, свернувшись причудливым кольцом, словно какая-то инопланетная кошка у камина.
На два ближайших дня.
Его разбудили пронзительные крики. Он дернулся и разомкнул губы, словно собирался что-то сказать. Но губы оказались сделанными из железа. Они бессильно отвисли, и он не мог ими пошевелить. Лишь громадным усилием воли он заставил себя поднять веки.
Воздух в клетке колебался и мерцал от солнечных лучей. Он медленно заморгал, посмотрел мутным взглядом. Руки слабо хлопали по бокам, будто рыбины, выброшенные на берег.
Кричал человек из соседней клетки. Несчастный вынырнул из дурмана и теперь бился в истерике, потому что все знал.
Лэс медленно, старательно наморщил залитый потом лоб. Он может думать. Тело его похоже на большой валун, неуклюжий и беспомощный. Но под неподвижным гранитом мозг его функционирует так же уверенно, как и раньше.
Он закрыл глаза. От этого стало только хуже. Пришло осознание того, что ему предстоит пережить: известный в самых жутких деталях конец, но перед этим — беспомощное ожидание, которое пугало еще больше.
Ему показалось, он чуть дрогнул, но сказать наверняка не мог. То существо, что оно такое? Он не знал ничего похожего, ему не на что было опереться, чтобы построить рациональное объяснение. То, что он видел той ночью, находилось за гранью…
Какой сегодня день? И где…
Мэриан!
Словно булыжник прокатился у него в голове. В горле защелкало, слюна потекла из уголков рта, но он этого не заметил. Лэс снова заставил себя открыть глаза.
Паника вонзила клинок в мозг, хотя это и никак не отразилось на его лине.
Мэриан рядом не было.
Она лежала на постели в тяжелом наркотическом забытьи. Мерв положил новый мокрый компресс ей на лоб, на ссадину на правом виске.
И теперь стоял тихо и глядел на нее. Он только что вернулся от клеток, где снова сделал успокаивающую инъекцию тому человеку, который кричал. Интересно, что за наркотик дало ему существо, какое воздействие он оказывает. Он надеялся, что чувствительность теряется полностью.
Потому что для этого человека настал последний день.
Нет, это все чертово воображение, вдруг сказал он самому себе. Она нисколько не похожа на Элси, совсем не похожа.
Все это его воображение. Он хотел, чтобы она была похожа на Элси, вот и все. Он проглотил застрявший в горле комок. Глупец. Слово тупо ударило по мозгам. Она не похожа на Элси.
На мгновение он позволил взгляду пройтись по телу женщины, по плавному подъему груди, стройным бедрам, длинным ногам. Мэриан. Так называл ее муж. Мэриан.
Красивое имя.
Сердито передернув плечами, он отвернулся от кровати и быстро вышел из комнаты. Да что с ним такое творится? Что он собирается делать, отпустить ее? Не было никакого резона тащить ее в дом две ночи назад, устраивать ее в свободной спальне. Вообще никакого смысла. Он не может позволить себе ощущать к ней симпатию и вообще к кому-либо. Если это произойдет, он покойник. Это же очевидно.
Спускаясь по ступеням, он пытался снова вспомнить ужас от пребывания внутри желатиновой массы. Старался воскресить кошмар, испепеляющий разум. Но почему-то воспоминание постоянно ускользало, словно уносимое ветром облако, и вместо этого он все время думал о женщине. Мэриан. Нет, она все-таки очень похожа на Элси, те же волосы, те же губы.
Нет!
Он оставит ее в спальне, пока не закончится действие наркотика. А потом перетащит обратно в клетку. «Либо они, либо я! — сердито твердил он самому себе, — Я не хочу умереть вот так! Только не это!»
