- Мне казалось, ты именно этого хотела!
- Больше не хочу.
Одним движением руки Мистра высвободила заколдованный меч из пожен, и тот сразу наполнил комнату алым свечением. Тело Маска тут же перестало быть таковым, превратившись в темную лужицу на полу, над которой богиня занесла руку для удара.
Меч опустился вниз, но удар не достиг цели, так как в последнюю секунду запястье Мистры перехватила стальная крага. Богиня закричала, а тут появилась вторая крага и вырвала у нее меч.
- Вот, значит, каково твое слово?
Громогласный голос так сотряс спальню, что кровать принца заплясала на полу. В следующее мгновение перед богиней, не имевшей возможности даже шевельнуться из-за двух бестелесных стальных перчаток, появился крепко сбитый однорукий воин. Его глаза вспыхнули яростным стальным огнем и сразу померкли, превратившись в черные пустые глазницы. Никогда, даже во сне, принц Танг не мог представить, что его посетят такие гости! Между Мистрой и Гончим Псом Хаоса теперь стоял Тир Безглазый и указывал культей на богиню.
- Ты же обещала не вмешиваться в правосудие.
- Маск ни разу не посетил Зал Полярной звезды, - парировала Мистра, безуспешно пытаясь вырваться из цепкой хватки бестелесных перчаток.
- Мне не нужны твои оправдания, богиня Магии!
В голосе Тира слышался такой гнев, что Кезеф выронил ногу Маска и раболепно потупился.
- Я все видел, - продолжал Тир. - Темпос предупредил тебя, что призовет Маска в свидетели, а ты все равно так поступила!
Безглазый махнул в сторону темной дрожащей лужи на полу. Воспользовавшись моментом, когда на него никто не смотрел, Кезеф подхватил остатки ноги и, забившись в тень, исчез из комнаты.
- Но Маск убил моего патриарха!
- Я знаю, что сделал Маск, даже лучше тебя. - Тир обратил безглазый взор на пустое пространство рядом с богиней и отдал приказ: - Стереги богиню до суда. Никто не должен видеть ее или говорить с ней.
После таких слов Безглазого одна крага, что вцепилась в запястье Мистры, грубо отвела руку богини за спину. Вторая крага бросила на пол меч, потом вцепилась в другое запястье, и вот уже обе руки Мистры оказались заломлены за спину. Вот теперь мучитель богини показался ей на глаза; он мог появиться только как пустые доспехи, ибо другим обликом Бдительный Хельм не обладал. Хотя бог Стражей не был таким могущественным, как остальные божества, он отличался постоянством и бессердечием и по этой причине служил тюремщиком бессмертных. Стоило какому-то божеству попасть под его опеку, как оно уже не могло ни избежать его забот, ни убедить его забыть о долге, ни побороть его каким-либо образом.
Хельм кивнул в знак того, что понял приказ Тира, и подтолкнул Мистру к разгромленной кровати, на которой все еще лежал принц Танг - ни жив, ни мертв от страха. Богиня Магии даже не попыталась сопротивляться. Когда-то давно, во Времена Бедствий, Великий Страж на ее глазах уничтожил предыдущую богиню Магии. Теперь она знала, что он ни минуты не колеблясь убьет и ее.
Она повернулась в последний раз, взывая к Тиру:
- Как ты можешь так поступать, Тир? Маск больше меня мешал правосудию!
- Это мне решать.
- Но магическая материя…
- Ты сама виновата,- сказал Тир.- И в том, что случится с магической материей, тоже будешь повинна ты.
Хельм толкнул богиню на кровать Танга, едва дав охваченному благоговейным страхом принцу время, чтобы скатиться на пол. В ту же секунду разломанную ширму заменили четыре призрачные стены. Балдахин превратился в потолок из тьмы, а матрас стал мягкой пустотой. Мистра оказалась в безвоздушной ловушке, откуда не было спасения.
Хельм снял пурпурный шнур с горла служанки и привязал его к ножке кровати. Один конец он взял в руку и исчез из комнаты, утянув клетку Мистры за собой.
Тир обратил свой безглазый взор на дрожащую лужицу, в которую превратился Маск.
- Прекрати дрожать, Повелитель Теней. Пес ушел.
Темная капля приняла вид одноногого человека.
- Почему ты медлил? Кезеф чуть меня не сожрал!
Тир покачал головой:
- Тебе повезло, что я вообще появился. Если бы Мистра не пошла в нападение, я бы позволил Кезефу закончить трапезу.
С этими словами Безглазый растаял без следа, а Маск начал кое-как лепить себе новое тело. Повелитель Теней снова растаял в бесформенную массу и принялся кататься по полу. Сначала он превратился в орка с тремя руками, но без ног, затем стал гномом с тремя ногами, но без рук, и, наконец, пауком со щупальцами вместо ног.
Из-за опрокинутого дивана выглянул Танг и увидел на полу рядом с темным меняющимся сгустком меч, излучавший красное сияние. Принц метнулся через всю комнату, чтобы схватить оружие.
Но стоило ему дотронуться до драгоценного эфеса, как из лужи выстрелил темный холодный протуберанец и обмотался вокруг его запястья.
- Даже не думай, принц! - прошипел Маск. - Я лишился ноги ради этого меча!
У каждого шпиона найдется место, где он избегает показываться, а для Рухи таким местом был Вунлар. Городок располагался к северу от Дейла, где дорога раздваивалась, ведя к Зентильской Твердыне и Тешьуэйву, - именно здесь ведьма впервые вмешалась в чужие дела. Когда-то давно Арфисты послали ее служить в таверну «Звон Мечей», где ей предстояло быть связной другого агента и шпионить за зентиларами, приходившими туда на встречи. Эта роль заставила ее переодеться в нескромный наряд служанки, а именно открыть лицо и почти всю грудь, а ведь она была хорошенькой и притягивала взгляды мужчин. Не прошло и нескольких дней, как подпольный работорговец посеребрил ей ладонь монетой, которую она приняла с благодарностью.
Правда заключалась в том, что Руха совсем недавно покинула пустыню и до нее не дошел смысл подобного вознаграждения. Тем не менее, сделка есть сделка, и она не имела никакого права отказать в оплаченных услугах. Работорговец разозлился, достал кинжал и наверняка зарезал бы ее, если бы его собственный слуга, по чистой случайности оказавшийся тем самым шпионом, которому Руха должна была помогать, не встал на ее защиту. Руха и этот агент были вынуждены с боем пробиваться из города, предоставив работорговцу одному продавать сотню несчастных душ в рабство. С тех пор Арфисты называли тот случай «вунларское фиаско».
Поэтому теперь колдунья спустилась на гиппогрифе к развилке и принялась кружить над ней с неспокойным сердцем, пытаясь догадаться, какой из двух дорог я мог пойти. Обычно она разрешала подобные дилеммы тем, что приземлялась и расспрашивала жителей об адской лошади, ибо Хала надолго запоминалась тем, кто ее видел, и не без причины. Но колдунья не стала прибегать к расспросам в Вунларе, где жители отличались большой осторожностью и держали язык за зубами.
