Мужчина представился: кандидат философских наук мистер Смит. Он спешно начал лекцию, чтобы наверстать упущенное из-за опоздания. Элис не вслушивалась в слова, а внимала его певучему, бархатному голосу. Она не записывала в конспект термины и определения, а любовалась его лицом и грациозными, плавными движениями. Она не обратила внимания, как он начал диалог со студентами, поскольку всматривалась в каждую чёрточку его красивого лица. К его баритону добавились голоса первокурсников. Кэмпбелл продолжала наблюдать за ним, пока их глаза не встретились и он не задержался взглядом на её лице.
Девушка смутилась, опустила глаза и сидела, смотря на свои смуглые руки. Она погрузилась в мечты о мистере Смите, не решаясь более взглянуть на него. Диалог преподавателя со студентами продолжался, а Элис представляла, что они находятся одни в этой большой аудитории, и он говорит только для неё, смотрит только на неё.
– Мисс, с вами всё в порядке? – Элис услышала его голос совсем близко от своего уха. Она медленно подняла глаза. Мистер Смит стоял в метре от неё, слегка склонившись, и обращался к ней. Беспокойство в его глазах говорило о том, что он уже не раз обратился к ней. Преподаватель повторил свой вопрос:
– Всё хорошо, мисс?..
– Кэ…Кэмпбелл, – нерешительно ответила она ему. – Элис Кэмпбелл.
– Итак, мисс Кэмпбелл, вы помните, что говорил Ницше о человеческой добродетели? – спокойно спросил он, в упор глядя на девушку.
Она бросила взгляд на одногруппников и ребят с других факультетов – все студенты повернулись к ней и ожидали её ответа.
– Кажется, он считал… добродетель… наивысшим злом… – запинаясь, ответила Элис, глядя мистеру Смиту прямо в глаза.
Она на мгновение засомневалась в верности своего ответа. Ей хотелось раствориться в воздухе, просто исчезнуть, лишь бы не сказать какую-нибудь глупость. Если бы она только могла, провалилась бы сквозь землю сию минуту.
– Совершенно верно, спасибо, мисс Кэмпбелл, – коротко ответил он и, не сводя с неё глаз, задал свой следующий вопрос: – Кто расскажет о теории сверхчеловека?
По аудитории пошли шушуканья, которые отвлекли мистера Смита от студентки. Он повернулся и пошёл вдоль первого ряда, выискивая того, кто мог бы ответить на его вопрос. Агасси, девушка с косами и огромными линзами в очках, единственная подняла руку и, получив одобрение преподавателя, чётко и кратко рассказала о сверхчеловеке. Она стала смелее, чем на первом занятии по «Основам социологии».
Взглянув на часы, мистер Смит поторопился дать задание, поскольку лекция подошла к концу.
– На следующей неделе прошу сдать эссе по Ницше. И прошу вас, не используйте критику – я знаю её наизусть. Мне важны ВАШИ мысли, ваши взгляды, ваше понимание.
Он поспешно вышел из аудитории, не дав Элис возможность полюбоваться им. Следующие полтора часа перед лекцией по социологии были в её распоряжении. Она вышла из здания факультета, где её встретила Эмили. Чоу предложила посетить Дом-музей архитектора и художника Фрэнка Ллойда Райта, который находился рядом с теологическим факультетом университета. Девушки направились по заснеженной аллее в сторону музея.
– Что с тобой, Эл? – лишённым интонации голосом спросила японка. – Ты что, привидение увидела? Ты какая-то… бледная, если твоя кожа вообще на это способна, – усмехнулась Эмили.
– Ты почти угадала, – таким же безразличным голосом ответила Кэмпбелл.
– Меня Джейк пригласил на каток, пойдёшь с нами?
– Только не с Салемом! – Элис нашла ложное оправдание, хотя просто не удержалась бы на коньках.
– Жаль. А я вот с удовольствием схожу. Я в детстве занималась в ледовой школе, пока не упала и не ушибла ногу. Папа тогда запретил посещать занятия, и я пошла на танцы.
– Это, наверно, интересно, – Элис отвечала автоматически, не в силах выбросить из головы преподавателя философии. – Эм, смотри! – испуганно выкрикнула она, на что-то указывая рукой. Чоу повернулась в этом направлении.
– И что? – на этот раз в её голосе Кэмпбелл услышала удивление.
– «Феррари»! – девушка стала на месте как вкопанная и таращила глаза на университетскую стоянку автомобилей, среди которых была тёмно-синяя иномарка, номер которой заканчивался на «34».
– Ты никогда не видела «феррари»? – спросила её Эмили. – Знаешь, есть ещё «ламборджини» и «мазератти» – отличные тачки, красивые и быстрые.
Чоу взяла Кэмпбелл под руку и помогла ей преодолеть несколько метров, отделяющих девушек от музея. Войдя в здание и вдохнув тёплый воздух, Элис вновь смогла говорить.
– Эм, эта тачка летом чуть не въехала в мой «мустанг» на трассе… А сегодня утром из-за неё я опоздала на занятия.
– Почему ты думаешь, что это была одна и та же машина? – девушки шли по комнате, осматривая выставленные экспонаты.
– Не думаю, что пол-Чикаго ездят на таких дорогих машинах. И я запомнила номер.
– О! Похоже, тебя преследуют! – пошутила Эмили, но это возымело обратный эффект. Элис испугалась.
– А вдруг кто-то хочет убить меня?
– Разве кто-то захочет причинить вам вред, мисс Кэмпбелл?
Элис замерла. Она не сразу поверила, что услышанные только что слова были произнесены голосом, обладатель которого ввёл её в замешательство на сегодняшних занятиях.
Медленно повернувшись, она почувствовала, как что-то сжалось у неё внутри. За спиной стоял преподаватель философии и улыбался. Он улыбался ей. Он сказал, что невозможно, чтобы кто-то захотел обидеть её. На нём было длинное тёмно-серое пальто и те же демисезонные туфли. Через мгновение, показавшееся вечностью, она смогла произнести первые слова.
– Прошу прощения, мистер Смит, я рассказывала подруге одну историю… о близнецах, – вдруг придумала она.
Бросив взгляд на японку, Кэмпбелл убедилась, что та ни одним движением не выдаст её. От Чоу наверняка не скрылся её конфуз. Заметил ли это мистер Смит? После её слов он посерьёзнел, чем ввёл свою студентку в ещё большее замешательство.
– Вам что-то действительно угрожает, Элис? – назвал он её по имени, будто она была его хорошей знакомой.
Девушке понравилось, как звучало её имя в его устах. Он произнёс его нежнее, чем Джастин, с большей любовью, чем Тина и Фред, и в то же время более шутливо и играючи, чем её подруги. Девушка сейчас могла разглядеть его руки: красивые длинные пальцы и ухоженные ногти – такая редкость для мужчины. На левой руке, как она отметила и чему очень обрадовалась, не было обручального кольца. Хотя… Это могло ничего не значить.
– Не думаю, просто… – она запнулась, не уверенная, что стоит рассказывать преподавателю всякую ерунду, чтобы он не счёл её сумасшедшей.
