— Разберусь, — ответил Кристиан и посмотрел на меня. — Малыш, спускайся и подожди меня в машине, пожалуйста. И пусть Лорена пойдет с тобой.
Я не стал возражать. Я понимал, что, в первую очередь, он хотел попрощаться с Лючио. И сделать это без свидетелей, а другого такого шанса могло и не представиться. Но у двери я все-таки задержался и спросил, поколебавшись:
— Крис, а что, если весь этот «сброд», когда повыползает из углов, не займется переделом власти, а разбредется по городу и начнет убивать? Что тогда?
Кристиан посмотрел на меня долгим задумчивым взглядом и ответил:
— Не знаю. Все это вполне может случиться, но… не знаю, Илэр. Я не могу сейчас об этом думать. Посмотрим, что будет. Время терпит.
Мне как раз казалось, что времени у нас в обрез, но спорить я не стал. Состояние Кристиана было понятно. Что бы он там ни говорил, с Лючио его связывало слишком многое, что невозможно было зачеркнуть.
Поддерживая Лорену под локоть, я спустился во двор. Ключами, которые дал мне Кристиан, отпер дверцы «Шевроле», усадил Лорену на заднее сиденье, сам сел спереди и стал ждать. Светало. Ждали мы долго, наверное, около часа, и за все это время не видели ни единого человека и не сказали друг другу ни единого слова. Я все думал о Лючио, об его жизни и смерти. И снова, как и всегда, когда я думал о нем, меня охватили противоречивые чувства. С одной стороны, это, конечно, большое благо, что из мира ушло зло, — не все, конечно, пусть небольшая его части, но все же, — ибо Лючио, вне всяких сомнений — зло. С другой стороны, бесконечно жаль, что погибла столь совершенная красота. Я был уверен, что до конца жизни не встречу больше человека, обладающего силой привлекательности хотя бы в четверть той, что была дарована Лючио. И снедавшая меня тоска по ушедшей красоте была сильнее радости от гибели зла.
Вот чего я совершенно не ощущал — это сожалений о том, что теперь некому мстить за смерть отца. Вообще мстить я не хотел, хотя еще несколько дней назад строил кровожадные планы относительно Лючио.
И даже не жалел, что теперь так никогда и не узнаю, был ли он на самом деле моим биологическим отцом, или нет.
Было уже совсем светло, когда Кристиан вышел, наконец, из дома. На руках у него лежал большой продолговатый предмет, полностью закутанный в простыню. Я понял, что это такое, и содрогнулся при мысли, что придется ехать с этим в одной машине. Приоткрыв дверцу, я высунулся наружу и спросил приглушенно:
— Крис, ты что, хочешь везти его с собой?!..
— Не оставлять же его здесь, — ответил Кристиан.
— Но ехать в машине с покойником… — эта мысль нравилась мне все меньше.
— Если хочешь, я попрошу Лорену отвезти тебя домой, а потом она вернется за мной, — спокойно предложил Кристиан. — Торопиться теперь уже некуда…
Я коротко оглянулся на Лорену (она неотрывно смотрела на Кристиана преданными, широко раскрытыми глазами) и отрицательно покачал головой.
— Зачем гонять Лорену туда-сюда… Поехали, Крис. Переживу как-нибудь.
Хуже всех, должно быть, пришлось Лорене. Именно с ней рядом, на одном сиденье, лежало то, что осталось от Лючио. Но за всю дорогу она не проронила ни слова.
Удивительно, но нас не остановил ни один полицейский патруль. А ведь их не мог не заинтересовать странный предмет, закутанный в белую простыню, покоящийся на заднем сиденье. Не знаю, везение это было или дело рук Кристиана.
Остановились мы перед двухэтажным особняком, построенном в духе неоклассицизма и покрашенным в белый и светло-желтый цвета. Очень дорогой и респектабельный дом. И находился он в престижном районе… неподалеку, между прочим, от того места, где жили мы с отцом. Удивительно. Неужели Лючио был в буквально смысле нашим соседом?
На улице уже появились прохожие, машины сновали туда и сюда, но никто не обратил на Кристиана никакого внимания, когда он извлек из салона «Шевроле» свою жутковатую ношу и стал подниматься с ней на крыльцо. Невидимкой он, что ли, себя сделал? Я бы, например, как минимум заинтересовался, если бы кто-нибудь у меня на глазах вдруг вытащил из машины подобный предмет, наводящий на весьма нехорошие мысли, особенно учитывая, что простыня слишком уж походила на саван.
Я открыл перед ним дверь, которую отпер ключом, данным мне Кристианом. Впервые я задумался о том, какой образ жизни вел Лючио в городе, чем занимался. Не исчерпывались же все его занятия руководством своими подопечными в клане? А ведь Кристиан пытался что-то рассказать об этом, намекал о чем-то, да мне не до того тогда было. А теперь это уже не имело смысла.
Полагая, что Кристиану может понадобиться помощь, я вошел вслед за ним в дом. Здесь было гораздо светлее, чем в загородных апартаментах Лючио, и обстановка было более сдержанной и современной, почти хайтек. Значит, и Лючио был не чужд современных веяний…
По комнатам Кристиан шел уверенно, прекрасно ориентируясь в их расположении, а ведь дому, по моим прикидкам, было гораздо меньше ста лет. Значит, они с Лючио все-таки общались? Или же дом на самом деле гораздо старше ста лет, просто сохранился так же хорошо, как его хозяин?
В спальне, оформленной в бежевых и светло-желтых тонах, Кристиан опустил свою ношу на широкую, но низкую и вполне современную кровать, и снял саван. Лючио по-прежнему выглядел не мертвым, но спящим. Тело даже не начало коченеть, и все члены оставались гибкими и подвижными, как у живого человека. Я вдруг засомневался и шепотом спросил у Кристиана:
— Ты уверен, что он мертв, а не впал в кому или в летаргический сон? Есть какие-нибудь способы проверить?
— Мне они неизвестны. Но есть люди, которые знают, как убедиться наверняка.
— Кто они?
— Малыш, — сказал Кристиан очень серьезно. — В следующие несколько дней наш город будет очень небезопасным местом. Я настоятельно советую тебе сидеть дома и не задавать никаких вопросов.
— Что ты имеешь в виду? — растерялся я.
— Многие захотят проститься с Лючио, — ответил Кристиан. — Я должен буду известить их. Многие приедут, и среди них найдутся те, кто сумеет удостоверить смерть Лючио. Понимаешь теперь?
Я представил себе общенациональное сборище высших носферату в нашем городе и понял, что и сам не испытываю никакого желания разгуливать по улицам, пока они не разъедутся. И тут же ощутил нешуточную тревогу за Кристиана. Как ни крути, он отступник, и неизвестно, что пожелают сделать с ним все эти высшие кровопийцы.
— Крис… А с тобой они ничего не сделают?..
— Не беспокойся, малыш, — Кристиан усмехнулся и взлохматил мне волосы. — Я сумею с ними договориться.
— Точно?
— Честное слово. А теперь давай я отвезу тебя и Лорену домой. Мне предстоит еще много дел.
