Алацер снова сглотнул.
— Это исключительно моя вина, — ответил он слабым голосом. — У меня нет ничего в свое оправдание, мой господин.
— Я тоже так думаю, — беспощадно отрезал Ультор. — Я замечу, что это первый и последний выговор, который вы получаете по этому поводу, — Лорд прервал свою речь. Намек был достаточно ясен.
Он немедленно встал, и все остальные последовали за ним.
— Мы находимся в очень трудном положении, — сказал Лорд, гораздо более спокойным тоном. — С одной стороны, капитан Алацер прав. Мы не можем закрывать глаза на улики, показывающие возможность очередной измены в наших рядах.
Веспер почувствовал, как внезапно что-то сжало его за грудь, так сильно, что ему не хватило дыхания. То есть Ультор поверил…
— Однако, с другой стороны, капитан Нидор тоже прав, — констатировал Лорд Воин. — Развязывать охоту на ведьм, бросать опрометчивые обвинения и поддаваться сомнительного качества подозрениям — это замечательная помощь в деле ренегатов. Потому я не хочу в эту минуту выдавать однозначного мнения насчет поведения любого из капитанов. — Ультор посмотрел на Веспера, покивал головой, а по его лицу пробежала тень улыбки. — Если же речь идет о нашем молодом друге, то я могу сказать только, что лично я ему верю.
— Спасибо, господин, — прошептал Веспер с чувством неизмеримого облегчения. — Спасибо.
— Что, конечно, не значит, что я не могу ошибаться, — добавил Ультор. — У меня нет дара правдопознания, как у Аранеи. И я временами предпочту верить в то, что я хотел бы, чтобы было, а не в то, что есть. Но я очень надеюсь, что не ошибся относительно тебя, Веспер, — Лорд посмотрел ему в глаза.
— Ты не обманешься, господин, — просто ответил ночар. — Я клянусь.
— Вы можете идти, — приказал Ультор, садясь за письменный стол.
Он выглянул за окно, за которым уже господствовала тихая, мягкая ночь, и коротко, как будто украдкой вздохнул. Ночары быстро поклонились и двинулись к двери.
Они вышли в коридор и остановились там, все трое. Молча посмотрели друг на друга.
— Без обид, Веспер, — внезапно прервал тишину Алацер. — Я хочу, чтобы ты знал, что я точно так же отнесся бы к кому угодно, кто вызывал бы мои подозрения. К кому угодно, без исключений. И в этом нет ничего личного, — он посмотрел на Нидора, а затем с нажимом повторил: — Ничего.
— Хорошо, — Нидор протянул ему руку. — Если ты так говоришь, я тебе верю, Алацер.
Тот подал ему свою, медленным жестом. Капитаны пожали друг другу руки коротко и без какого-либо тепла. Это, скорее всего, никакая не симпатия. В лучшем случае перемирие.
— Хорошо, — сказал Веспер, также протягивая ладонь Алацеру. — Раз так…
— Если Лорд тебе верит, у меня нет причин думать, что он не прав, — объявил тот, подавая ему свою. — Прости за искренность. Просто, так и есть.
Веспер покачал головой. Они с Алацером обменялись коротким рукопожатием и тотчас же отпустили ладони.
Ночары двинулись прямо, ровным, размеренным шагом. Алацер пошел к своей комнате, Нидор с Веспером к ТВ-залу. В ней находилась толпа ночаров, пьющих кровь и спорящих на разные темы с радостным оживлением.
Друзья добрались до мини-бара, который снова показывал полный уровень свежей крови. Налили себе по стакану, встали, прислонившись к мебели, и начали цедить красную жидкость. Наконец Нидор не выдержал и со всей силы хлопнул друга по плечу.
— Мы победили, старик, мы победили, — триумфально прошептал он на ухо другу. — Несмотря на всю эту грязь, мы победили. И что скажешь?
Тот покивал головой, не в состоянии сказать ни слова. От удара у него потемнело в глазах, кожа, наверное, со всего тела отреагировала болью.
— О, черт, прошу прощения, — тотчас же спохватился Нидор. — Я забыл. Честно, я забыл.
— Ничего страшного, — наконец ответил Веспер, стараясь улыбнуться, — брось, старик. Ничего страшного. Мы победили, у тебя был повод. И то важно. Мы победили.
Он вытянул руку, а Нидор перехватил ее в крепком рукопожатии.
Они стояли напротив друг друга, победно улыбаясь. Распахнутые окна впускали в зал теплую, июльскую ночь.
Тонкий серп луны светил на них с неба, похожий на букву С. Близилось новолуние.
Ты на пляже со мной, госпожа
уже ничто не сумеет меня спасти,
твой запах хочет,
твой запах хочет,
чтобы я легонько охватил тебя в талии.
Мы идем дальше, и вдалеке
твой взгляд отражается от волны,
один твой шепот,
один твой шепот,
и ничто не сумеет меня спасти,
о госпожа, захоти…
Ты в бикини идешь ко мне, госпожа,
ты на песке не оставляешь следов,
я не могу встать,
я не могу встать,
и так лежу, любуясь твоим телом.
Ты легко раздеваешь меня, госпожа,
я умираю почти раздетый,
из моего рта вытекает,
струйка крови.
ты в бикини, ты одета
в бикини смерть…
Я отдаю тебе свою шею, госпожа,
моя кровь окрасит океаны.
Так целуй меня, непрерывно целуй,
так целуй меня, непрерывно целуй,
целуй… целуй…
И еще только позволь, госпожа,
я совсем не хочу тебя обнажить,
я так боюсь, я так боюсь,
что ты без бикини куда-нибудь исчезнешь.
Так позволь мне дотронуться до тебя, госпожа,
хоть легко через одежду,
этот единственный раз, этот единственный раз,
я хочу знать как холодные звезды.
Республика «Смерть в бикини»
— Ну, я не знаю, — сказал Крошка, мотая головой в отрицательном жесте. — Не нравится мне все это. Ни капельки.
Нидор с Веспером понимающе посмотрели друг на друга. Это было предсказуемо.
Они сидели на креслах в комнате капитана, все трое. Плотно закрытые окна не впускали ни крупинки дня, в связи с присутствием человеческого гостя в комнате горело несколько лампочек на двадцать ватт. С точки зрения Крошки, здесь царил печальный сумрак. С точки зрения ночаров, конечно, там было просто неприлично светло.
— Может, сока? — Нидор сразу же встал и подошел к холодильнику. — У меня должно быть еще немного…
— Не беспокойся, — ответил человек. — Наверное, он и так просроченный.
Капитан покачал головой, вернулся к своему креслу и сел.
— А конкретно, что тебе не нравится? — спросил он с легким вздохом. — Давай.
