Остальные тоже поняли, что принца нет на поле боя.
— Леди Маб, — сказал Оберон, расправив плечи, — в свете последнего открытия предлагаю заключить перемирие. Если Железный король и в самом деле собирается напасть, я хочу, чтобы мои войска отдохнули и подготовились к схватке. Мы еще поговорим об этом, а пока я забираю своих подданных в Аркадию. Меган, Плут, — Он сдержанно кивнул нам. — Идем.
Я взглянула на Ясеня. Он чуть заметно улыбнулся в ответ. Принц был рад, что все хорошо закончилось. Однако Маб не собиралась меня отпускать.
— Не спеши, мой милый Оберон, — промурлыкала она с таким довольным видом, что у меня в груди похолодело, — Ты кое о чем забыл. Законы наших королевств относятся и к твоей дочери. Она должна ответить за то, что принц меня ослушался.
Королева показала на меня скипетром, и по толпе прокатился возмущенный ропот.
— Она поплатится за то, что обманула его и сделала своим сообщником, когда бежала из Тир-на-Ног.
— Меган не собиралась бежать, — прозвучал среди шума низкий голос Ясеня.
Я выразительно посмотрела на него и покачала головой, но он продолжил:
— Виноват я. Это я решил ее увести. Принцесса тут ни при чем.
Маб повернулась к нему, и ее взгляд потеплел. Она с улыбкой поманила сына пальцем, и он подошел сразу, не раздумывая, хоть и сжал кулаки.
— Ясень, — проворковала королева. — Мой бедный мальчик. Явор мне рассказал, что между вами произошло. Знаю, у тебя были причины так поступить. Почему ты предал меня?
— Я ее люблю.
Он произнес это тихо, но без колебаний, будто давно все решил. Сердце у меня замерло, я вскрикнула, но голос потонул в реве ужаса и недоверия. Воздух наполнился шепотом и бормотанием. Фейри рычали, шипели, скалили клыки, словно хотели наброситься на принца, но не смели этого сделать при королеве.
Маб не удивилась, хотя улыбка, искривившая ее губы, была холодной и жестокой, как нож.
— Ты любишь ее. Полукровку, дочь Летнего короля.
— Да.
Я безумно хотела подбежать к нему, сердце ныло. Он выглядел таким одиноким перед разъяренной королевой и тысячами злобных фейри. Принц говорил безжизненным и покорным голосом, будто его загнали в угол, он сдался и ему все равно, что случится дальше. Я шагнула к нему, но Пак схватил меня за руку и покачал головой. В зеленых глазах сверкнуло предостережение.
— Сын мой, — королева погладила его по щеке, — я по глазам вижу, что ты совсем запутался. Ты же не хотел, правда? Только не после Ариэллы.
Ясень молчал. Маб отстранилась и поглядела ему в лицо.
— Ты знаешь, что тебя ждет?
Принц кивнул.
— Я поклянусь, — прошептал он, — никогда не встречаться и не говорить с принцессой, разорвать с ней все отношения и вернуться к Зимнему двору.
— Да, — шепотом подтвердила Маб.
У меня сердце разрывалось. Если он это сделает, все кончено. Фейри не может нарушить обещание.
— Так поклянись! — продолжила Маб, — Тогда я все прощу. Ты вернешься в Тир-на-Ног. Будешь жить во дворце и станешь наследником трона Береста больше нет, а Явор для меня все равно что умер. — Королева поцеловала Ясеня в щеку и отступила, — Ты последний принц Зимы. Время вернуться домой.
— Я…
Принц впервые заколебался. Он посмотрел на меня с тоской, взглядом умоляя простить. К горлу подкатил ком, и я отвернулась, чуть не плача. Не хотела слышать слова, которые навсегда отнимут его у меня.
— Я не могу.
Над полем воцарилась тишина. Робин потрясенно замер. Я закусила губу и обернулась, не веря своим ушам. Принц смотрел на королеву спокойно, а ее лицо застыло жуткой бесстрастной маской.
— Простите, ваше величество. — Его голос едва заметно дрогнул. — Я не могу… не брошу ее. Ведь я только что ее нашел.
Я не выдержала, вырвалась из рук Плута и побежала к Ясеню. Нельзя же, чтобы он так и защищал нашу любовь один. Путь мне преградил Оберон. Король поднял руку и встал неподвижный, точно гора.
— Не вмешивайся, дочь, — сказал он тихо. — Это касается только их. Пусть решают сами.
Я растерянно поглядела на принца и королеву. Вокруг нее землю сковало льдом. Маб застыла, как прекрасная статуя, двигались только губы. Она пристально смотрела на сына.
— Ты знаешь, что тебя ждет, если ты откажешься?
Если принц и боялся, то ничем этого не выдал.
— Знаю, — ответил он устало.
— Их мир тебя поглотит. Ты постепенно в нем растворишься. Вдали от Небывалого тебе не выжить. Не важно, сколько пройдет: год или тысяча лет, но ты медленно исчезнешь.
Королева подошла ближе и указала на меня скипетром.
— Девчонка не вечна, Ясень. Она всего лишь человек. Она постареет, увянет, умрет, а ее душа сбежит туда, куда тебе дороги нет. Ты останешься один, будешь скитаться по миру смертных, пока сам не превратишься в воспоминание. А дальше, — Маб разжала пустой кулак, — ничто! Навеки.
Ясень ничего не ответил, а у меня будто пелена упала с глаз. Стало горько и стыдно. Как я могла об этом не подумать? Ведь Грималкин рассказывал, что вдали от Небывалого фейри обречены. Они мало-помалу тают, пока не исчезнут без следа. И Тайсин говорила об этом во дворце, но я ее не слушала. Я все время об этом знала и отказывалась верить. А может, просто не хотела вспоминать.
— Даю тебе последний шанс, — отступая, сказала Маб ледяным голосом, будто обращалась к незнакомцу. — Дай мне торжественную клятву или отправляйся в мир смертных, на верную гибель. Выбирай.
Ясень посмотрел на меня с болью и сожалением, но в его глазах светилась такая страсть, что у меня захватило дух.
— Я уже выбрал.
— Так тому и быть, — Если голос Маб до этого был холодным, то сейчас дошел до минусовых температур.
Королева махнула скипетром, и в воздухе с громом разверзлась трещина. Она поползла, как чернила по бумаге, и превратилась в кривоватую арку. В проеме светили уличные фонари, шумел дождь, заливая дорогу. До нас долетел запах гудрона и мокрого асфальта.
— Отныне, — прогремела Маб, и ее голос разнесся над полем, — принц Ясень становится предателем и изгнанником! Для него закрыты все тропы и убежища под страхом смерти он не смеет переступить границы Небывалого.
Она с презрением и яростью поглядела на принца.
— Больше ты мне не сын! Убирайся!
Ясень отступил, не говоря ни слова, развернулся и пошел к порталу, гордо подняв голову. На краю тропы он помедлил, по лицу тенью скользнул страх, но принц сжал губы и шагнул под арку, даже не обернувшись.
— Ясень!
Я стрелой пролетела мимо Оберона и побежала к порталу. Фейри зашипели и зарычали, Робин окликнул меня, пытаясь остановить, но я никого не слушала. Маб скривила губы в жестокой улыбке и отошла, освободив мне путь.
