Не больше минуты уходит на то, чтобы нацелить пусковой модуль миномёта, в виде низкого широкого железного цилиндра, который Мартинес поспешно приделал к пулемётной установке. Дуло направлено вверх под углом в сорок пять градусов. К тому времени, как они приготовились стрелять, по меньшей мере, две сотни мертвецов начали взбираться по холму к фургону, привлечённые шумом и светом фар. Мартинес приводит в боевую готовность пусковую установку и выпускает снаряд. Миномёт издаёт грохот, снаряд взмывает ввысь, огибает дугу над долиной, оставляя за собой тонкий, светящийся, неоновый след. Взрывной снаряд соприкасается с землей посреди моря ходячих мертвецов. В четырёхстах метрах от фургона появляется небольшое грибное облако дыма и пламени, различимое в течение нескольких миллисекунд до того, как раздаётся чудовищный грохот, и образуется вспышка, озаряющая ночное небо ярчайшим оранжевым светом. Горящие части тела взмывают в небеса, смешиваясь с грязью, обломками, и ошмётками омертвевших тканей. Ударная волна пламени движется, по крайней мере, на сто метров во всех направлениях, обращая сотни кусачих в пепел. Ни один автоклав не смог бы кремировать умерших быстрее и тщательнее. Остальные ходячие, привлечённые огненным зрелищем, неуклюже разворачиваются и тащатся к зареву. Подальше от Вудбери.
* * *
Они возвращаются в город с проколотым колесом, пробитой защитой картера, разбитыми окнами, и выбитыми задними дверями. Они продолжают оглядываться назад, чтобы убедиться, что их не преследует гигантское стадо, но не замечают ничего, кроме нескольких заблудших мертвецов, ковыляющих вдоль фруктовых садов. Только оранжевое свечение на горизонте отражает последствия стычки со стадом ходячих. Никто не замечает, как Гейб молча передаёт Губернатору за спиной Мартинеса полуавтоматический пистолет 0,45 калибра с перламутровой ручкой, пока не становится слишком поздно.
- У нас с тобой есть незаконченные дела, - выпаливает Губернатор, прижимая дуло пистолета к затылку Мартинеса, когда фургон заезжает за угол. Мартинес делает глубокий, мучительный вдох.
- Покончим с этим.
- У тебя плохая память, сынок, - говорит Губернатор. - Ты забыл, какого рода дерьмо творится за стеной. Я не собираюсь избавляться от тебя, Мартинес... по крайней мере, не сейчас... сейчас мы нужны друг другу.
Мартинес ничего не говорит, просто смотрит в металлический гофрированный пол и ждёт, когда ему придёт конец. Они въезжают в город с запада, и Гейб оставляет фургон перед ареной на парковке для служебного транспорта. Шум толпы до сих пор эхом доносится с трибун, и по свистам и воодушевлённым возгласам можно определить, что бои, должно быть, уже превратились в настоящий хаос. Эксцентричного ведущего шоу не слышно вот уже больше часа... но никто не решился уйти.
Гейб и Лилли вылезают из кабины и обходят фургон. Покрытая слоем запёкшейся крови, с забрызганным кровью лицом, Лилли ощущает покалывание на коже, характерное для чувства беспокойства, и сжимает рукоять Ругера, закреплённого на поясе. Она не может здраво мыслить. Она чувствует себя измотанной, шокированной и опьянённой, будто находится в полусонном состоянии. Она видит Мартинеса, когда обходит фургон, безоружного, с покрытыми сажей руками, его грустное точёное лицо забрызгано кровью. Губернатор, стоящий позади Мартинеса, приставляет к его затылку дуло пистолета. Лилли инстинктивно достаёт свой Ругер, но прежде, чем она успевает направить его на Губернатора, тот выдаёт предупреждение.
- Выстрелишь, и твоему возлюбленному придёт конец, - шипит на неё Губернатор. - Гейб, забери у неё пушку.
Гейб выхватывает пистолет из рук Лилли, и Лилли остаётся только смотреть на Губернатора. В ночном воздухе откуда-то сверху доносится голос.
- Эй!
Губернатор наклоняется к Мартинесу.
- Мартинес, скажи своему приятелю, что у нас всё в порядке.
На козырьке крыши над ареной установлен пулемёт. Длинное перфорированное дуло под углом направлено на грязную стоянку, у которой стоит молодой приятель Мартинеса, высокий чернокожий мужчина из Атланты по имени Хайнс, не причастный к тайной попытке свержения Губернатора.
- Что, чёрт возьми, происходит? - кричит он им сверху. - Ребята, вы будто побывали на войне!
- Всё в порядке, Хайнс! - кричит в ответ Мартинес. - Пришлось разобраться с несколькими кусачими, вот и всё!
Губернатор незаметно приставляет дуло пистолета к пояснице Мартинеса.
- Эй, парень! - Губернатор кивком указывает на тёмную рощу по другую сторону главной дороги. - Сделай одолжение, разделайся с парочкой бродячих, увязавшихся за нами в лесу, - затем Губернатор указывает на фургон. - Когда закончишь, там в фургоне два тела, нужно сделать пару выстрелов в голову и отвезти тела в морг.
Пулеметная турель издаёт скрип, и ствол поднимается вверх. Все оборачиваются и замечают движение на другой стороне улицы. Несколько силуэтов появляются из-за деревьев, последние увязавшиеся за ними бродячие. Пулемёт на крыше арены издаёт чудовищный рокот, заставляя каждого вздрогнуть от резкого шума, сноп искр предшествует появлению снаряда, и Губернатор ведёт Мартинеса к зданию. Бронебойные патроны обстреливают ходячих, появляющихся из лесной чащи. Мгновение зомби исполняют чудовищный танец марионеток, раскачивающихся при землетрясении, туман крови брызжет из пробитых черепов. Хайнс опустошает целый патронташ 0,762 миллиметровых патронов. Когда ходячие, наконец, превращаются в дымящиеся мясистые кучи кишок, парень по имени Хайнс испускает победный визг и оглядывается по сторонам. Губернатор, Мартинес и остальные исчезают за поворотом.
Глава 19
Вы, правда, думаете, что здесь грёбаная демократия? - забрызганный кровью подол плаща волочится по полу, разгневанный хрипловатый голос Губернатора эхом отражается от бетонных стен в укромной комнате городского захолустья. Когда-то эта комната служила бюджетно-контрольным управлением и хранилищем для кассовых поступлений, и в ней соблюдался порядок, но сейчас у старого металлического сейфа вырвана дверь. Теперь только длинный, обезображенный стол переговоров, несколько календарей с девицами не стене, пара бухгалтерских столов и опрокинутых офисных стульев заполняют пространство.
Мартинес и Лилли, контуженные и молчаливые, сидят на складных стульях у стены, в то время как Брюс и Гейб стоят рядом с оружием наготове. Напряжённость в комнате напоминает потрескивание и искрение зажжённого фитиля.
- Вы, ребята, кажется, забыли, что это место до сих пор существует по одной, и только по одной причине, - речь Губернатора дополняется нервным тиком и остаточным подёргиванием, вызванным применением электрошокера. Его лицо, одежда и спутанные волосы покрыты спёкшейся кровью, - Оно существует, потому что я заставляю его существовать! Знаете что там? Там продукты для меню, которое вы хотели бы на обед! Хотите райскую утопию, своего рода оазис приветливого и комфортного общения? Позвоните Норману, мать его, Роквэллу! Это грёбаная война!
