Фургон дрожит, когда двигатель переключается в положение обратного хода и рывком движется назад, и центростремительная сила отбрасывает всех к перегородке. Лилли ударяется плечом о стойку с оружием, роняя на пол полдюжины карабинов. Гейб и Брюс катятся и врезаются друг в друга. Незаметно для остальных, Гейб просовывает пальцы под наручники Гейба и начинает выкручивать их. У Брюса вылетает кляп, и он кричит искаженным от ужаса голосом:
- ВЫ, УБЛЮДКИ, ИЗ-ЗА ВАС МЫ ВСЕ УМРЁМ!
Фургон сбивает существо, затем ещё одно, и ещё, влажные, приглушённые удары раскачивают ходуном шасси, и Лилли хватается свободной рукой за поручень, осматривая грузовой отсек. Мартинес на руках и коленях бросается к рации, в то время как темнокожий мужчина плюётся и ругается, а Швед нацеливает на лысину чернокожего свой 45-калибровый:
- ЗАТКНИСЬ, МАТЬ ТВОЮ!
- УБЛЮДОК, ДАЖЕ НЕ ВЗДУМАЙ...
Фургон врезается во что-то и застревает, задние колёса буксуют на чём-то слизком и мягком, а сила тяжести отбрасывает всех в угол. Ружья вылетают из рук, Губернатор откатывается к стенке с картонными коробками, которые падают на него. Он сердито вскрикивает, а затем затихает. Слетевший с его губ скотч свисает с подбородка. Все затихают, когда фургон на мгновение замирает. А затем автомобиль начинает трястись. Боковой удар привлекает всеобщее внимание. Из упавшей рации всё ещё слышится голос Бройлса, повторяющий "слишком много" и "уходим", когда рёв АК-47 из кабины разрывает тишину, сопровождаемый звуками битого стекла и человеческими криками. Снова всё затихает. И замирает. За исключением низкого, монотонного рычания сотен мёртвых голосов, которые, проникая сквозь стены фургона, напоминают звук гигантского турбинного двигателя, ревущего снаружи. Что-то снова бьёт по фургону, дёргая его в бок в яростном параксизме. Мартинес хватает автомат у стены, отводит заводной курок, пошатываясь, направляется в задней дверце и уже хватается за ручку, когда слышит позади себя глубокий голос.
- На твоём месте, я бы этого не делал.
Лилли опускает взгляд на пол и видит Губернатора, сидящего спиной к стене с горящими тёмными глазами. Лилли направляет на него ругер.
- Ты больше не командуешь здесь, - шипит она на него сквозь зубы.
Фургон снова кренится вбок. Тишина затягивается.
- Ваш маленький план катится к чертям, - с садистским ликованием произносит Губернатор. Его лицо подёргивается от нервного напряжения.
- Заткнись!
- Думаю, ты оставишь нас здесь и скормишь кусачим, и никто больше не станет умничать.
Лилли приставляет свой 22-калибровый к его затылку.
- Я велела тебе заткнуться!
Фургон снова трясётся. Мартинес застывает в нерешительности. Он поворачивается и начинает что-то говорить Лилли, когда яркое движущее пятно впереди застаёт всех врасплох. Сумевший освободиться Брюс, внезапно набрасывается на Шведа и выбивает у него из рук оружие. 45-калибровый падает на пол и выстреливает с грохотом, разрывающим барабанные перепонки. Пуля рикошетом отлетает от пола и попадает в левый ботинок Шведа, мужчина вскрикивает от боли и отскакивает к задней стенке. Одним плавным движением, прежде чем Мартинес и Лилли успевают выстрелить, чернокожий гигант выхватывает пистолет и опустошает его в грудь Шведа. Кровь брызжет на стенку позади старика, он испускает вздох и сползает на пол. Мартинес поворачивается к чернокожему мужчине и дважды быстро стреляет, целясь в его направлении, но в этот момент Брюс успевает нырнуть за коробки, и пули разрывают картон, металл и стеклопластик, вызывая серию приглушённых взрывов внутри коробок, которые выбрасывают в воздух клубы опилок, искр и бумаги, подобно метеорам. Все бросаются на пол... в это время Брюс достает финку, спрятанную на лодыжке... дотягивается до наручников Гейба... всё происходит очень быстро... Лилли направляет Ругер на обоих бандитов... Мартинес в этот момент прыгает в сторону Брюса... Губернатор выкрикивает что-то, похожее на "НЕ УБИВАЙ ЕГО!"... освободившийся Гейб бросается к одному из карабинов... Брюс замахивается ножом на Мартинеса, который уворачивается от удара, но падает на Лилли и толкает её к задним дверцам... и удар тела Лилли о двойные дверцы отпирает их. Двери внезапно резко распахиваются и стадо ходячих вваливается в фургон.
Глава 18
Грузный, разложившийся кусачий в рваном медицинском халате бросается на Лилли и почти смыкает свои гнилые зубы на её шее, когда Мартинесу удаётся одним выстрелом снести верхнюю часть черепа твари. Фонтан отвратительной, чёрной крови бьёт в потолок, оставляя брызги на лице Лилли, когда она отскакивает от дверей. Ещё больше кусачих появляются у грузовика. Шум оглушает Лилли, она пятится к стене. Губернатор, по-прежнему связанный, отскакивает назад, подальше от натиска мертвецов. Гейб заряжает винтовку и с воплем выпускает шквал выстрелов по мёртвым тканям и гниющим черепам. Мозговое вещество распускается подобно чёрным хризантемам, наполняя фургон копотью и зловонием. Всё больше и больше кусачих роятся у дверей, несмотря на обстрел.
- БРЮС, РАЗВЯЖИ МЕНЯ!
Голос Губернатора, еле слышный в незатихающем гуле мертвецов, оглушившем Лилли, заставляет Брюса приблизиться с ножом. Между тем, Мартинес и Лилли открывают залп выстрелов. Сверкают огнестрельные вспышки, не стихает гул, опустошаются целые обоймы, пули пробивают глазницы, челюсти, скользкие лысые черепа и гнилые лбы. Поражённые ткани, чёрная кровь и жидкость сочатся из открытых дверей фургона. Нож Брюса перерезает верёвки, связывавшие Губернатора, и через несколько секунд он, окончательно освободившись, хватает в руки винтовку. Воздух полыхает от выстрелов. Вскоре пятеро выживших пассажиров фургона сгруппировались у стены, отделяющей кабину водителя, обрушивая адский огнестрельный шквал на мертвецов в дверях грузовика. Чудовищный оглушительный шум усиливается металлическим фюзеляжем фургона. Некоторые выстрелы бьют мимо цели и пули рикошетом отскакивают от металлических стен, извергая потоки искр. Искалеченные зомби падают на пол фургона, подобно домино, некоторые соскальзывают наружу с мокрого пола, другие падают в кучу. Шквал продолжается ещё десять секунд, в течение которых люди покрываются слоями крови и ошмётками плоти. Осколок стали пробивает бедро Лилли и глубоко застревает в плоти, отзываясь жгучей болью.
В течение одной единственной минуты, бесконечных шестидесяти секунд времени, которые показались Лилли вечностью, все до единого патрона были всажены в мёртвую плоть, и все до единого мертвеца теперь лежат в куче у дверей фургона или соскальзывают вниз на тротуар, оставляя за собой кровавые следы на рифлёном выступе. Последние оставшиеся тела застревают в дверях фургона, и в ужасной, режущей слух тишине, Гейб, Мартинес и Губернатор перезаряжают винтовки, а Брюс бросается к дверям. Он сбрасывает оставшиеся тела на тротуар, и они с шлепком падают на асфальт. Лилли вынимает использованный магазин из пистолета, и он падает на пол с характерным металлическим звуком. Её лицо, руки и одежда покрыты кровью и желчью. Она заряжает пистолет, в ушах у неё звенит. В то же время Брюс запирает двойные двери, повреждённые петли издают громкий скрежет, который едва заглушает звон в ушах Лилли. Щёлкает задвижка, запирая их в залитой кровью камере. Однако худшая часть происходящего, та часть, которая привлекает теперь всеобщее внимание - мимолетно замеченный ими пейзаж за дверями фургона. Лес по обе стороны дороги и едва различимые в темноте холмы вдалеке кишат тенями.
