Перехожу к прилавку с травматикой, газовиками и прочей похабелью. Полный низенький продавец показывает в улыбке все свои пятнадцать зубов, — дескать, опять пойдет волна вопросов от въедливого клиента, который никак не хочет стать покупателем.
— Если все рассказанное вами — правда, то лучше б вам брать не пукалки, а нормальные стволы. Они и от зомби, и от людей лучше работают. А то, что тут у меня, — это для глубоко мирного времени.
— Так разрешение у меня только на травматик. Может, взять «хауду»? На первое время?
— Третьим дурнем будете, кто «иудейскую двустволку» купил. Правда, те брали с деревянными деталями, а тут только пластик остался. Ну вольному воля, спасенному рай. И патроны? — Продавец подмигивает и одергивает полосатый свитер нелепой расцветки.
— Сейчас, наличность посчитаю.
Оказывается, что с наличностью-то у меня неважнец. Вспоминаю про тыщи Сан Саныча. Еле-еле хватает на обрез и пачку патронов. Жаба душит неслыханно, но тут вспоминаю старичка-пенсионера в кустах. А, жизнь дороже! Начинается возня с оформлением чека, записью в разрешении и прочая…
Почечник так и бухтит в подсобке, ехидина зачем-то открыл свой стеклянный закром и возится со снятым оттуда жутким агрегатом — этакий АК-переросток, судя по всему гладкоствол, и, похоже, двенадцатого калибра… А я получаю в руки тяжелую и весьма невзрачную картонную коробку: что касается оформить тару — у нас это непревзойденное умение… Собираюсь зарядить обрез, но тут оба продавца — и полный в свитере, и ехидный, — как сговорившись, настоятельно не рекомендуют этого делать.
— Знаете, если вы сказали правду, — это одно. А так… вы ж «Терминатора»-то смотрели? Не надо заряжать пока, — деликатно вразумляет меня пухлый продавец.
— Ну вы ж видели мое разрешение, записи в журнал сделали, да и застрелить я вас не смогу!
— Береженого, знаете… Если вы все придумали, то мало ли что… А сумасшедших сейчас еще по суду сумасшедшими признавать надо… Вы не обижайтесь. Вот Серега вернется, подтвердит ваши слова…
Проходит еще несколько минут. Ехидный все еще роется у себя, повернувшись к нам спиной, пухлый выжидательно посматривает на двери.
Несмотря на то что мы все ждали возвращения Сереги, первым удивил почечник — он вылез из подсобки, мокрый как мышь, и, обведя зал тяжелым взглядом, заявил:
— Спасибо, доктор. Похоже, что вся та чушь, которую вы тут городили, — правда. Началось, похоже. И такое, что хрен поймешь.
В этот момент и Серега влетел в дверь. Видно было, что он несся во весь опор. Дыхалку он себе сбил и потому, согнувшись и пыхтя, стал выдавать:
— В детсаду все дохлые… Ходят… Кошку не видел… Но мордахи в крови у многих… А старичок, сука… Хорошо, предупредил…
Ехидный подает ему стаканчик с водой. Серега немного отдышался и сообщает, что видел не меньше полутора десятков мертвяков разного пола, возраста и степени укушенности. У него на глазах старичок схватил и укусил тетку, приехавшую, похоже, за дитёнком в этот чертов детсадик… Он пытался тетку остановить до этого, но она его послала и шарахнулась как раз пенсионеру в лапки. Серега стыдливо признался, что и он деда не заметил сгоряча, тот стоит совершенно неподвижно… Он пытался тетке помочь, но она отбивалась и от него тоже — в итоге старичок крепко тяпнул тетку за ухо… А дальше тетка ломанулась в детсад, за дитенком похоже. Серега еще рванул от старичка в сторону, но дедок как корни в кустах пустил и за ним не двинулся.
Молчание нарушает ехидный из охотничьего отдела — он поднял тот самый передел АК и спокойно передернул затвор. Все уставились на него. И я в том числе.
— Мужики, как говорят в фильмах — ничего личного. Не дергайтесь, и все будет путем, убивать вас и в мыслях не держу, но и вы мне не мешайте. Я человек порядочный — беру эти шесть стволов и четверть патронов. Так что и вам хватит. Я уезжаю отсюда к себе, а вы смотрите сами. Зиновию передайте, что, если все устаканится, верну стволы и откупного дам. Только, думаю, ни хрена не устаканится, а будет тут жопа. Сейчас родители за своими дохлыми детишками приедут, вы их хрен остановите, и все папы-мамы вляпаются по самое небалуйся. И так по всему городу. И не кидайтесь на меня. Не стоит.
— Витя, ключи где от витрин и замков? — удивительно спокойно спрашивает старший.
— Я ж не сука последняя, Николаич, — так же спокойно отзывается Витя, на этот раз без малейшего ехидства. — Я их заныкал под прилавком. За пять минут отыщете. А вы, доктор, не вздумайте мне из этой дуры в спину стрелять, по-человечески прошу. Вас-то я тем более убивать не намерен, лично от меня вам спасибо, что предупредили. И если мои коллеги не совсем дураки, то и вам ствол достанется. Желаю удачи!
Спиной он так и не повернулся, выходит, хотя и опустил ствол немного, но ситуацию держит. Мы смотрели друг на друга, пока он садился в довольно крепкий УАЗ, закидывал здоровенный рюкзак со стволами и патронами — тяжеленько ему было, но справился. Машина, стоявшая как раз под окнами магазина, берет с места в карьер. Перевожу дух.
Николаич без промедления начинает рыться в хозяйстве беглого. Серега разинув рот стоит посреди зала. Пухлый одергивает на себе дурацкий полосатый свитер и говорит:
— Вот видите, хорошо, что не зарядили. Пальнули бы в Витьку, а он бы в ответ… Хоть он и сукота оказался, а стрелок отличный.
Почечник Николаич наконец бренчит найденными ключами, лезет в стенд и снимает довольно невзрачную винтовку, судя по тонкому в сравнении с гладкоствольными пушками стволу. Сопит, лязгает патронами. Поворачивается к нам, до меня доходит, что эта в общем небольшая на фоне монстров в витрине винтовка — переделанный СКС.
— Получается, эта сволочь взяла действительно четверть патронов. Самых ходовых и нужных. Все гамно двадцатого и шестнадцатого калибра оставил, а вот двенадцатый калибр выгреб почти весь. И по-нарезному те же песни. Ну и хрен с ним, сюрвайвелистом недоделанным. Теперь весь вопрос, что дальше делать.
— Мне завтра надо будет докторшу забирать из поликлиники. Хотел бы, чтоб вы мне в этом помогли. — Господи, до чего это глупо звучит!
— Очумели? Почему не сейчас? — искренне удивляется Николаич.
— Она ставит эксперименты на грызунах. Закончит завтра. Результаты, судя по всему, будут очень важны в дальнейшем — и для вас тоже. Потому прошу помочь. Кстати, мысль покинувшего нас Вити мне очень понравилась. Мне нормальное оружие куда как пригодилось бы. Полагаю, грабежи сейчас пойдут валом.
— … — в сердцах вырывается у Николаича, — так что, крысы, значит, тоже заражаются этой дрянью? Тоже оживают?
