Ознакомительная версия.
– Думаешь, обижусь? – она подмигнула мне – знаю, мол, что у тебя на уме, и знаю, какой ты «целомудренный». – И не надейся! Лучше лезь в постель, и займемся наконец тем, чем положено заниматься влюбленным.
– Чтобы спать с вампиром, надо хотя бы школу закончить! – строго заявил я, уже сдавшись, но все еще по инерции сопротивляясь. Ну не хотел, не хотел я ломать ей жизнь – но она сама сделала свой выбор!
Я заставил свое лицо посинеть, дал проступить трупным пятнам, обнажил в кривой ухмылке пожелтевшие клыки: когда я захочу, я могу выглядеть и так.
– А я как раз сегодня последний экзамен сдала! – ничуть не смутившись, сообщила мне с кровати Эльвира. – Ты еще о родителях моих вспомни. Я им до лампочки! Сказала, что замуж выхожу – так они даже внимания не обратили! Решили, что я пошутила! В общем, хватит меня запугивать – я тебя уже всяким видела. Прекрати этот маскарад и иди ко мне! – скомандовала она – и я, махнув на все рукой, подчинился. В конце концов, если она так хочет, то почему я должен сопротивляться? Видит Бог – я сделал все, что мог!…
Я был у нее первым – но она была горячей и страстной, как будто уже знала толк в любовных играх. Ей было больно – но я мгновенно снял эту боль – уж на это-то моих способностей хватило! Я плыл в волнах ее тепла, купаясь в них, и я чувствовал, как бесконечная нежность к ней растворяет что-то в моем закоченелом и заскорузлом от крови мозгу, как я словно оттаиваю, и тело мое становится теплым… На мгновение мне даже почудилось, что у меня бьется сердце.
А потом все произошло само собой: знакомая, трепещущая в ожидании голубая жилка под бархатистой кожей, мой нежный, совсем легкий поцелуй, почти незаметная ранка…
Ей не было больно.
Она понимала, что происходит, и глядела на меня сияющими, полными смертного блаженства, счастливыми глазами, постепенно подергивающимися мутной поволокой.
Она уходила, уходила из жизни – ко мне, в мой мир, и я уже ничего не мог сделать: так было назначено Судьбой…
Я чуть не упустил тот неуловимый миг, когда жизнь на мгновение как бы зависает, покидая тело – но все же почувствовал его, спохватившись в последнее мгновение – и, одним движением вскрыв жилу на своей руке, притиснул этот брызнувший багрянцем фонтанчик к ее губам, даря ей то, чего она так хотела, не понимая, чего лишается, и что получает взамен. Она была еще совсем ребенком…
Потом я отнес ее – обмякшую, уже не живую, но еще не Восставшую, в соседнюю комнату, бережно уложил в стоявший там гроб. (Из этого гроба в свое время восставал и я. Давно следовало его выбросить, но – дурацкая сентиментальность не давала! Ностальгия, понимаешь!… Кто ж мог подумать, что он еще пригодится?!)
Аккуратно задвинул крышку.
Это – ритуал.
Спи, любимая.
До завтра.
Поцелуй был нежным и трогательным. Я заворочался, сладко потянулся – и открыл глаза.
Небольшие аккуратные клыки, блеснувшие у нее во рту, когда она улыбнулась, отнюдь не портили мою Эльвицу. Моя ответная улыбка вышла немного грустной: все-таки мне было немного жаль ту жизнерадостную и непосредственную Девочку Эли, которая умерла вчера.
Впрочем, мне тут же предоставилась возможность убедиться, что характер моей Элис ничуть не изменился:
Вставай, соня! Пора на охоту! Я проголодалась! Кого мы сегодня будем есть?
ГЛАВА II
THE UNFORGIVEN[4]
Как много девушек красивых —
Но слушай, друг, протри очки! —
У них зеленые глаза
И вертикальные зрачки!
(Народное творчество)
Как вампир, она была бесподобна! Лучшей подруги, напарницы и любимой я не мог себе и желать! Какой соблазнительной и доступной умела она казаться – так что я бы даже начал ревновать, если бы не знал, что она всего лишь играет. Но играла она идеально, не сфальшивив ни разу! И когда сопящие от возбуждения парни устремлялись за ней в темноту проходного двора или глухого закоулка – там уже ждал их я. Конечно, пищу выбирал я, придерживаясь своего старого, хотя, по большому счету, достаточно глупого принципа: употреблять в пищу исключительно бандитов, «гопников» и прочую «урлу». Да, конечно, охотиться на этих типов довольно интересно, но…
А вот моя Эльвица с радостью приняла правила этой кровавой игры, доверив мне выбор жертв (которых мы все, с легкой руки Генриха, обычно называем «клиентами»).
Похоже, Эльвица действительно считала, что мы занимаемся благородным делом – очищаем город от всякой мрази. Я не стал разубеждать ее в этом. Пусть «живет» этой иллюзией. На самом деле мы просто питались, а заодно искали острых ощущений, которые, пусть ненадолго, но дает такая охота. Что же касается совести, то она у меня уже давно стала весьма сговорчивой. Прав был Генрих!…
Так вот, «клиенты» сворачивали в заранее облюбованную нами подворотню или иное укромное место, один из парней нетерпеливо подступал к Эльвире (а обычно их было двое: одного нам с Эльвирой было мало, но мои «подопечные» в последнее время взяли моду никуда не ходить поодиночке – и это оказалось нам только на руку!). Эльвира тут же сама прижималась к нему, обнимала, ее губы касались шеи «любовника», в глазах вспыхивали хищные зеленые огоньки…
Странно: у меня, насколько я знаю, глаза светятся красным. А у нее после смерти даже цвет глаз не изменился!
Криков не было ни разу; как правило, «клиент» вообще не успевал понять, что умирает.
«Это было так приятно, когда ты пил из меня, – призналась мне как-то Эльвира. – Ты был так нежен… Я стараюсь с ними поступать так же – чтобы им не было больно.»
Так что «клиент» обычно даже не пытался сопротивляться, до самого конца так и не сообразив, что с ним происходит.
А вторым, стоявшим чуть поодаль, тем временем занимался я. Я не был столь нежен, как Эли, но мои «клиенты» тоже не успевали крикнуть.
Так что Эльвира очень быстро стала первоклассной охотницей – она схватывала все прямо на лету: принципы отбора «клиентов», приемы охоты, умение заметать следы, маскируя наши трапезы под «обычные» убийства. При этом она одновременно ухитрялась оставаться все той же непосредственной и наивной девчонкой, что и при жизни. Похоже, она просто не обратила внимания на собственную смерть – для нее это было несущественно! В душе она уже давно была вампиром – с того дня, как познакомилась со мной и сделала свой безумный выбор!
А может быть, еще раньше?…
Нет, все – таки она была немножко crazy!
К примеру, она была уверена, что вампир непременно должен спать в гробу. Даже в квартире. Я с удовольствием предоставил ей свой, поскольку давно уже прошел через эти глупости и предпочитал спать на кровати: тройные черные шторы, глухие ставни и пуленепробиваемые жалюзи давали вполне надежную защиту от солнечного света, который для нас смертелен.
Ознакомительная версия.
