Он застал своего подчиненного у стеклянной выставочной витрины, где тот задумчиво рассматривал награды метких стрелков.
— Присядь, — сказал Скиннер, показав на бежевую банкетку. — На это уйдет несколько минут.
— На что “на это”? — рассеянно спросил Малдер.
— На разговор с агентом Скалли, — ответил Скиннер и повторил свой риглашающий жест.
Малдер плюхнулся на банкетку. Скиннер сел рядом с ним.
— О чем они ее расспрашивают?
— Они хотят, чтобы Скалли рассказала все по порядку. Главным образом их интересует, почему она была в другом здании.
— Она была там со мной.
Скиннер внимательно посмотрел на Малдера и покачал головой.
— Ты, очевидно, не понимаешь, что не происходит? — тихо сказал он. — Даллас причинен ущерб в размере сорока миллионов долларов. Есть погибшие. И мы пока не можем назвать подозреваемых. Так что в первую очередь всех волнует то, что взрыв можно было предотвратить. То есть что ФБР не выполняет свою работу.
Глаза Малдера сузились.
— И они хотят свалить все на нас?
— Агент Малдер, мы знаем, что, если бы не ты и агент Скалли не взяли на себя инициативу искать бомбу в соседнем здании, число жертв было бы в сто разј
— Но дело, разумеется не в том, сколько человек мы спасли. — Малдер сделал паузу, смакуя иронию. — Дело в том, сколько мы не спасли.
Скиннер кисло усмехнулся и изрек:
— Если уж тебе кажется, что это плохо, то это тем более плохо для ФБР.
Рука Малдера сама собой сжалась в кулак.
— Если хотят кого-то обвинить, пусть обвиняют меня. Скалли этого не заслужила.
— В эту минуту она говорит то же самое о тебе.
Малдер покачал головой.
— Я нарушил протокол. Я прервал контакт с Микодомј
Он промолчал, вспоминая выражение лица Микода, когда тот смотрел на начиненный взрывчаткой торговый аппарат, и мигнул, чтобы отогнать видение.
— Я — я пренебрег первейшим правилом и оставил его одного со взрывным устройством…
— Агент Скалли говорит, что это она приказала тебе покинуть здание. Что ты хотел вернуться…
— Послушайте, она была…
Но он не успел договорить, поскольку в этот момент открылась дверь. Мужчины обернулись на звук и увидели Скалли. Взгляд, который она бросила на Малдера, ясно говорил, что вне зависимости от того, что именно происходило внутри кабинета профессиональных отчетов, гладко это не прошло. Она глубоко вздохнула, потом стремительно подошла к банкетке.
— Вас зовут, сэр, — сказала она Скиннеру.
Скиннер бросил последний взгляд на Малдера, потом встал и, поблагодарив Скалли, вернулся в зал. Скалли смотрела, как за ним закрывается дверь с таким выражением, словно это причиняло ей боль. Малдер некоторое время пристально вглядывался в ее лицо, потом сказал:
— Не знаю, что ты им говорила, но не нужно меня защищать.
Скалли покачала головой.
— Все, что я им сказала, — чистая правда.
Малдеру показалось, что она прячет от него глаза.
— Они пытаются нас разделить, Скалли. — Он повысил голос. — Мы этого не допустим.
Только теперь Скалли пристально посмотрела прямо в глаза своему напарнику.
— Они уже разделили нас, Малдер. Они нас расщепили.
Малдер долго непонимающе смотрел на нее и наконец спросил:
— Что? О чем ты говоришь?
— Послезавтра мне дадут новое назначение.
Малдер был поражен.
— Почему?
Скалли со вздохом опустилась на банкетку.
— Я думаю, ты понимаешь. Они процитировали мне историю вопроса, начиная с 1993 года.
— Но ведь они сами назначили нас напарниками… — горячо возразил Малдер.
— Потому что им было нужно, чтобы я доказала несостоятельность твоей работы, — перебила его Скалли, — дискредитировала твои исследования паранормальных явлений. Но я думаю, что дело даже не в этом…
— Ты здесь ни при чем, Скалли. — Малдер смотрел на нее настойчиво, почти умоляюще. — Они это сделали из-за меня.
— Они ничего не делали, Малдер. — Скалли глядела в сторону, чтобы не встречаться с ним взглядом. — Я бросила медицину, потому что думала, что в ФБР легче себя проявить и сделать карьеру. Когда меня завербовали, мне сказали, что женщин в Бюро всего девять процентов. Мне казалось, что это не помеха, а, наоборот, возможность отличиться. Но не тут-то было. И теперь, даже если меня отправят в Омаху, или Вичиту, или в какой-нибудь другой штаб, где, я уверена, можно сделать хорошую карьеру, — это больше не представляет для меня того интереса, как раньше. После того, что я видела и делала, мне тошно даже думать об этом.
Она затихла и уставилась на свои руки. Малдер не мог поверить тому, что только что услышал.
— Ты… уходишь?
Скалли немного помолчала, потом пожала плечами.
— Не вижу больше причин оставаться… — Она обернулась и пристально поглядела на Малдера ясными голубыми глазами. — Возможно, тебе тоже следует спросить себя, нужно ли тебе все это.
Дверь позади них заскрипела и распахнулась. Малдер оглянулся, все еще ошеломленный словами Скалли, и увидел Скиннера, который стоял в коридоре и жестом подзывал его к себе.
— Агент Малдер. Зовут.
Скалли печально посмотрела на него.
— Прости, — тихо сказала она. — Удачи тебе.
Он повернулся к ней и подождал, не скажет ли она еще что-нибудь. Он хотел дать ей шанс изменить решение, предложить лучшее объяснение, все что угодно. Но Скалли ничего больше не сказала. Наконец Малдер встал и пошел в кабинет вслед за Скиннером. Теперь лицо его выражало отчаяние. Скалли проводила его взглядом. Прежде чем он вошел в дверь, она окликнула его. Малдер обернулся, но она только подняла и показала ему пиджак, который он забыл. Малдер подошел и взял его.
Только после того как за ним закрылась дверь, она отказалась от своего решения и издала громкий вздох, больше напоминающий всхлип.
Бар Кейси
Юго-восток Вашингтона
Округ Колумбия
У Кейси никогда не бывало много народу в будние вечера. Несколько завсегдатаев, правительственные служащие, которые наудачу забредали сюда с Мэл, прежде чем сесть в метро и на последнем поезде отчалить к себе в Фоллз-Черч, или Силвер-Спринг, или в Бетезду. Малдер торчал здесь с четырех часов вечера, и барменша уже спрашивала себя, когда же он наконец утолит жажду и пойдет домой.
— Я бы сказала, что сегодня ты несколько превысил свою минимальную дневную норму, — сказала она, наливая в низкий стакан очередную дозу текилы. Поставив стакан перед ним на стойку, она улыбнулась, отвела назад прядку обесцвеченных волос и убрала бутылку.
Фокс Малдер сидел перед ней на высоком табурете, уставясь на липкие кольца, оставленные стаканами на темной полированной поверхности стойки. Тусклый свет ламп золотил грани четырех пустых низких стаканов. Барменша придвинула ему полный стакан. Малдер с глубокомысленным видом повертел его в руках, залпом осушил, со стуком поставил на стойку и облизнул облитые текилой пальцы. При этом он спьяну сбил пустые стаканы, и девушка за стойкой едва успела их подхватить.
