Ознакомительная версия.
Щелкнув пальцами, Федор прикурил новую сигарету, разгоняя рукой сизую завесу в комнате. Когда Алиса вернется домой, она не будет сильно счастлива – стулья и диваны имеют обыкновение впитывать табачный дым, словно губка воду. Как назло, бывшая жена обладала непонятным влечением к вычурной плюшевой мебели: что ж, теперь ей придется об этом пожалеть, в течение месяца вдыхая амбре табака из кресел. Гм… даже если Алиса права (через скрип зубов придется это признать) и Сашка Волин совершенно ни при чем, то все равно имеется любопытный аспект. Каким-то образом Волин должен быть обязательно связан с убийцей: не звонил же он просто так, чтобы развлечься? Если это женщина – ей ничего не стоит убедить любовника совершить нужный звонок. Парень-то молодой, а Батори – симпатичная девка, хотя взгляд у нее – застывший, как у утопленницы. Вполне можно допустить: Волин лично знал Батори, поэтому столь легко угодил к ней в ловушку. Ну какой мужик подумает: приглашает тебя сексуальная девушка на свидание, приходишь – а там Джек Потрошитель. Но как они могли познакомиться? Затянувшись (так что с сигареты на клавиатуру просыпался серебристый пепел), Каледин начал разбирать на кусочки недавнее поведение Волина. Первая зацепка подвернулась сразу. Жалованье у Сашки – копеечное (а то он не знает, какие бабки получает подпоручик жандармского корпуса – кошку не прокормишь). Однако ночью, на месте убийства Смелковой, Волин зажимал себе рот рукой с золотым перстнем… а сегодня утром Сашка вернул ему карточный долг – не глядя вынул из бумажника крупные купюры. До жалованья еще неделя, и обычно подпоручик жил «на соплях» – в столовой брал кусочек хлебца да компот, вот и весь обед. А тут вдруг свалилось бабло неясно откуда… старая купчиха или аристократка взяла юного офицерика на содержание? Да фиг его знает. Если жрать нечего, не то что старуху – крокодила трахнешь.
Он обвел ровным овалом лицо Батори – щелкая «мышкой», Каледин старательно начал «перетаскивать» ее в другое «окно», «выдирая» из коричневого платья. Нет. Если Волин и был связан с убийцей, то явно не в стиле отношений «богатая старуха и бедный юноша»: Батори выглядит чуть ли не моложе его. Но из каких источников тогда он брал деньги? Взятку ему никто предложить не мог – что зависит от безусого подпоручика?
НО ЕСТЬ И ДРУГОЙ ВАРИАНТ.
Отдел внутренней безопасности с ног сбился, но так и не нашел «крысу», «слившую» информацию на ТВ. Такие вещи хорошо оплачиваются: пресса имеет своих платных информаторов и в полиции, и в больницах, и в ресторанах – утечки повсеместны, деньги делают чудеса. Волин – «крыса» телевидения? А почему бы и нет? Адъютант шефа жандармов, имеющий доступ к фотобазе, где хранятся фотографии Лемешева с мест преступлений. Присутствующий на совещаниях. Молодой парень, в карточных долгах, которому постоянно нужны бабки… трясущийся над каждым золотым… Именно такого и может завербовать умная, хорошо знающая влияние денег симпатичная девушка… С ТЕЛЕВИДЕНИЯ.
Неожиданная догадка ничуть не потрясла Каледина. С минуту он чесал затылок, подняв глаза к потолку и посасывая мокрый фильтр потухшей сигареты. Затем, махнув рукой, набрал на клавиатуре десятизначный пароль доступа и через мгновение оказался в полицейской базе данных. Там же, без особого труда, Федор быстро нашел «правительственный» мобильник первого продюсера Главного канала – барона Леопольда фон Брауна. Ему пришлось дать шесть гудков, прежде чем фон Браун наконец-то снял трубку – по ночам он, как и положено человеку с чистой совестью, крепко спал.
– Алло, – произнес фон Браун хриплым спросонья голосом.
– Гуте нахт[43], – не извиняясь за поздний звонок, небрежно сказал Каледин. – У меня к вам срочное дело, от которого зависит безопасность империи.
– А… а кто это шпрехен? – начал заикаться встревоженный продюсер.
– Это? Преемник, будущий государь император, – скромно ответил Каледин.
В трубке послышался кашель и горловое бульканье. Сон мгновенно покинул фон Брауна, и продюсер впал в лягушачье состояние оцепенения. Преемник еще ни разу не звонил ему лично – номер телефона, определившийся на мобильном, он не знал. Голос звонящего также был незнаком – вчера в эфире прошло единственное телеинтервью с лейб-дантистом, где уж тут запомнить интонацию. Что же теперь делать? А вдруг это и в самом деле новый царь? Отправить его лесом было равносильно самоубийству…
– Ваше ээээ…ваше… – Леопольд никак не мог сообразить, как следует именовать того, кто как бы уже император, но в то же время еще им не стал.
– На данный момент вполне достаточно будет называть меня «ваше вашество», – подсказал любезный Каледин. – Да ладно вам нервничать, герр продюсер. Я хоть и голубых кровей, но благоволю простым людям.
– Ваше вашество! – разбудив жену, облегченно возопил фон Браун. – Чем могу-с? Вы знаете, я тут себе как раз компактную бормашину прикупил…
– Похвально, похвально, – не спеша, как и положено вышестоящему лицу в разговоре с нижестоящим, бросил Каледин. – Голубчик, вопросец у меня к вам вот какой… видите ли, я собираю компромат на уволенных Муравьева и Антипова, чтобы на их место побыстрее поставить своих людей… да-с…
– Их ферштейн… – проникновенно донеслось из телефона.
– О да, еще бы, – снисходительно буркнул Каледин. – Так вот, сударь… мы хотим показать коррупцию полицейских чиновников и сбросить народу с кремлевского крыльца пару мелких людишек-с… мне любопытно, кто из сотрудников МВД представил Главному каналу сведения об Алисе фон Трахтенберг, обнаружившей сходство ДНК московского убийцы с Джеком Потрошителем. И главное – была ли эта информация вами оплачена?
Продюсер несколько стушевался.
– Оплачена – вне сомнения, – задышал он в трубку. – Редакторы наших программ имеют фонд, откуда совершаются переводы на счет осведомителя – как правило, анонимные. Контактное лицо знает только редактор, работающий непосредственно с ним. Даже я сам не в курсе его имени…
Каледин раздавил потухший окурок в пепельнице.
– Да уж, – заметил он, пыхнув новой сигаретой. – В МВД мне сказали, что обычно звонок совершается из телефона-автомата, его невозможно отследить. А вы пользуетесь этой отмазкой, говоря – звонил аноним, и поэтому мы не имеем сведений о его личности. Ведь так, герр продюсер?
– Натюрлих, – залебезил окончательно проснувшийся фон Браун. – Но это же вполне логично, ваше вашество… ведь если мы будем сдавать полиции все наши источники, с нами впоследствии никто не станет сотрудничать…
– Кто спорит? – усмехнулся Каледин, вошедший в образ «вашества». – Однако, как вы сказали, редакторы могут знать имя осведомителя?
Ознакомительная версия.
