Нет.
Лицо Михаила было очень серьезным, и хотя я знала его совсем недолго, этого было достаточно чтобы понять, что он не шутит.
«Как?» — спросила я.
«Я пытался и…»
Михаил велел жестом следовать за ним.
«Пойдем, я объясню.
У нас мало времени.
Я не собиралась терять этот шанс и последовала за ним.
«Что-то случилось?» — спросила я, когда догнала его.
«Случилось».
«Он спрашивал обо мне?» — это было самое большее на что я могла надеяться.
Использование Михаила словами подхалима действительно не поддерживало ту идею так или иначе.
«Они уменьшили его охрану», — объяснил Михаил.
«Правда? Сколько?» — Там было около десяти, когда там была Лисса, включая ее сопровождение.
Если они пришли в себя и поняли, что для охраны Дмитрия им нужно всего один-два парня, то это было хорошим предзнаменование того, что они уже признают, что он не стригой.
Он под наблюдением пяти.
«Оу».
Не великолепно.
Но и не ужасно.
Но я думаю, что они верят в то, что теперь он безопасен?
Михаил пожал плечами, смотря себе под ноги.
Во время Поминальной службы прошел дождь, и воздух, все еще влажный, немного остыл.
«Некоторые из стражей верят».
«Но требуется королевский указ от Совета, который бы официально подтвердил какой он на самом деле».
Я остановилась.
«Подтвердить какой он?» — воскликнула я.
«Он не какой! Он человек!»
Дампир, как и мы.
«Я знаю, но это вне наших возможностей.
«Ты прав.
«Извини» — пробормотала я.
Нет смысла в расстреле посланника.
«Хорошо, я надеюсь, что они расшевелят свои задницы и примут решение как можно скорее».
Тишина, которая последовала после моих слов, говорила что это не всё.
Я послала ему красноречивый взгляд.
«Что? Что вы что — то не договорили?» — потребовала я.
Он пожал плечами.
Говорят, что есть другой вопрос, который обсуждают прямо сейчас на Совете, кое-что, что имеет большее значение.
Это также привело меня в ярость.
Что в мире могло быть важнее Дмитрия? Спокойнее, Роуз. успокойся
Сконцентрируйся.
Не позволяй темным чувствам сделать все только хуже.
Я всегда старалась не позволять эмоциям вырываться наружу, но иногда это не срабатывало и я выходила из себя.
Сейчас? Да, именно это сейчас и произошло: я была в ярости.
Я перешла на более безопасную тему.
Мы достигли здания, где держали Дмитрия и я предприняла два шага одновременно.
Если они и облегчили стражу Дмитрия, они всё равно не впустят меня.
Особенно те, которые знали бы, что мне было приказано держаться от него подальше.
Один мой знакомый, охраняет передовой фланг прямо сейчас
Мы не будем находиться там долго, но он сказал стражам в зоне ожидания, что я получила право спуститься вниз.
Михаил собирался открыть дверь, но я остановила его, накрыв его руку своей.
«Почему вы делаете это для меня? Совет Мороев, возможно, не считает Дмитрия большим делом, но стражи считают.
У тебя могут быть большие проблемы.
Он снова посмотрел на меня, той маленькой, горькой усмешкой
Тебе обязательно спрашивать об этом?
Я думал об этом.
«Нет» — сказала я мягко.
Когда я потерял Соню.
Михаил закрыл глаза, а когда открыл их, они казалось смотрели в прошлое.
«Когда я потерял ее, я не хотел жить дальше.
Она была хорошим человеком, правда.
Она стала стригоем из-за отчаяния.
Она не видела никакой другой способ спасти себя от последствий управления духом.
Я бы сделал что угодно для того, чтобы вернуть её.
Я не знаю, будет ли это возможно когда — нибудь для нас, но ты можешь сделать это для вас прямо сейчас.
Я не могу позволить вам потерять эту возможность.
С этими словами он впустил нас, и действительно, там были другие стражи на дежурстве.
Как Михаил и сказал, парень сразу повёл нас вниз, для того, чтобы предупредить страдей Дмитрия о посетителе.
Друг Михаила, казалось, был очень озабоченным происходящим, что было вполне объяснимо.
Все же, он хотел помочь.
Это было удивительно, думала я, что друзья только не сделают друг для друга.
Последние несколько недель были неопровержимым доказательством этого.
Точно так же, как и во время посещения Лиссы, да стража проводили нас вниз.
Я узнала их, так как во время прихода Лиссы, была в её голове, они удивились, увидев здесь меня.
Если бы они слышали как Дмитрий непреклонно повторяет, что не хочет, чтобы я приходила к нему, то моё присутствие было бы ужасным.
Но насколько они знали кто-то помогает мне в этом, и поэтому не задавали никаких вопросов.
Михаил вел нас, и когда мы дошли, я почувствовала, что мое сердцебиение и дыхание стремительно ускорилось.
Дмитрий.
Я собиралась увидеться с Дмитрием.
«Что мне сказать? Что сделать?» — думала я.
Я должна была продолжать мысленно успокаивать себя, чтобы соспедоточиться, иначе я упала бы в обморок.
Когда мы достигли коридора, которая соединяла все комнаты, я увидела двоих стражей, стоящих перед комнатой Дмитрия в самом дальнем конце коридора и двух других стражей, стоящих там, откуда мы только что зашли.
Я беспокоилась о том, что другие могут подслушать наш разговор с Дмитрием.
Я не хотела иметь слушателей как Лисса, но из-за принятых мер предосторожностей у меня не было выбора.
«Могу я попросить об уединённости?» — спросила я.
Один из моих сопровождающих покачал головой.
«Официальный приказ.
Два стража всегда должны быть около камеры.
«Она страж», — мягко подметил Михаил.
«Я тоже.
Позвольте на пройти.
Остальные могут подождать за дверью.
Я послала Михаилу благодарный взгляд.
Я могла общаться при нём.
Другие, решая достаточно ли мы безопасны, медленно отошли в другой конец коридора.
Это было не совсем то, что я хотела, но по крайней мере они не будут слышать всё.
Моё сердце готово было выскочить из моей груди, когда я и Михаил оказались перед комнатой Дмитрия.
Он был в позе, в которой застала его Лисса: подогнув ноги под себя он сидел на кровати спиной к нам.
Слова застряли у меня в горле.
Мысли разбежались.
Я напрочь забыла причину своего прихода.
«Дмитрий», — сказала я.
По крайней мере, попыталась сказать.
Ком в горле превратил мои слова в еле слышный шепот.
Несмотря на это спина Дмитрия напряглась.
Он не обернулся.
«Дмитрий», — повторила я, на этот раз более четко.
Это я.
Мне больше не нужно было ничего говорить.
