«Сколько стражей умерло вчера вечером из-за того, что я сделал?»
«я…
Я думаю шесть или семь.
Огромные потери.
Я почувствовала внезапную острую боль в груди, вспоминая имена, прочитанные в той подвальной комнате.
«Шесть или семь», — повторил Дмитрий категорически, голосом полным мучения.
Погибли в одну ночь.
Из-за меня.
Ты действовал не один! И я же сказала — это был не ты.
Ты не мог контролировать себя.
«Это не имеет значения для меня…»
«Зато имеет значение для меня!» — Крикнул он и его голос эхом отозвался в коридоре.
Стражи с двух сторон переместились, но не приближались.
Когда Дмитрий снова заговорил, его голос звучал тише, но всё ещё дрожал, от сдерживаемых эмоций.
«Это важно для меня.
Вот что вы не можете понять.
Ты не можешь понять
Ты не можешь понять, каково это, знать, что я сделал.
За все время, что был Стригоном.
это как сон сейчас, но только я один помню его в деталях.
Мне нет прощенья.
А что случилось с тобой? Я помню это больше других.
Все, что я сделал.
Все, что хотел сделать.
Ты не собираешься делать это сейчас», — взмолилась я.
Позволь этому уйти.
Прежде чем, всё это случилось, ты сказал, что мы можем быть вместе.
«Что мы созданы дополнять друг друга и …»
«Роза», — назвал он меня меня прозвищем, которое глубоко проникло в моё сердце.
Я думаю, что он сам не заметил как произнёс это.
Он улыбнулся одними губами.
«Ты действительно думаешь, что они после всего, что произошло, позволят мне снова стать стражем? Чудо будет то, что они позволят мне жить!»
«Это неправда»»
Как только они поймут, что ты изменился и стал прежним.
Всё будет как раньше.
Он печально покачал головой.
Твой оптимизм,
твоя вера, что ты все можешь сделать.
Ох, Роза.
Это одна из удивительных вещей в тебе.
Это также одна из самых возмутительных вещей в тебе.
«Я верила, что ты можешь превратиться обратно из стригоя», — я указала.
«Может моя вера в невероятное не так безумна после всего».
Эта беседа была настолько серьезной, настолько душераздирающей, все же она все еще продолжала напоминать мне о некоторых из наших старых практических учебных семестров (сессий).
Он попытался бы убедить меня в некотором серьезном пункте, и я возражу, что он с логикой Роуз…
Обычно это вызывало во мне смесь развлечения и раздражения.
У меня было чувство, которое было ситуацией, только немного другой, у него будет то же самое отношение теперь.
Но мы не на тренировке.
Он не улыбнется и не закатит глаза.
Это было серьёзно.
Это было жизнью и смертью.
«Я благодарен за то, что ты сделала», — сказал он формально, все еще изо всех сил пытаясь справиться со своими чувствами.
Это была другая черта, которую мы разделяли, мы оба всегда действовали, чтобы соблюдать контроль…
Он всегда справлялся с этим лучше чем, я.
«Я действительно должен тебе.
И это — долг, который я не могу заплатить.
Лучшей, что я могу сделать, так это быть в стороне от твоей жизни».
«Если ты — часть Лиссы, тогда ты не сможешь избегать меня».
«Люди вокруг могут существовать друг без друга.
Это не больше чем это.
Это было обычно что говорил Дмитрий.
Логика боролась с эмоциями.
И именно в этот момент я потеряла контроль.
Как я сказала, он всегда лучше контролировал свои эмоции.
Я? Не так как он.
Я бросилась напротив прутьев, настолько быстро, что даже Михаил вздрогнул.
«Но я люблю тебя!» прошипела я.
И я знаю, что ты тоже любишь меня.
Ты действительно думаешь, что сможешь жить не замечая меня, находясь рядом со мной?
И он был подготовлен потратить свою жизнь, не играющую на его чувствах ко меня.
«Ты любишь меня», — я повторила.
Я знаю, что это так.
«Я протянула свою руку через прутья.
Это был длинный путь до прикосновения к нему, но мои пальцы протянулись отчаянно, как если бы они могли бы внезапно расти и быть в состоянии вступить в контакт.
Это было всем, в чём я нуждалась.
Одно прикосновение к нему, чтобы знать он все еще заботился, один контакт, чтобы чувствовать теплоту его кожи и-
«Разве это неправда», — сказал Дмитрий спокойно, «что ты связана с Адрианом Ивашковым?»
Моя рука опустилась.
«Где ты слышал это?»
«Ходят слухи», — он сказал, подражая Михаилу.
«Действительно, ходят», — невнятно пробормотала я.
«Так как?», — он спросил тверже.
Я колебалась прежде, чем ответить.
Если бы я сказала ему правду, то у него было бы больше оснований, чтобы сделать его намерения о нас держаться отдельно.
Также было невозможным обманывать его.
«Да, но…».
«хорошо».
«Я не была уверена, какую его реакцию я ожидала.
Ревность? Шок? Напротив, он облокотился опять о стену и выглядел.
спокойным
Андриан лучше, чем о нем думают
Он будет хорош для тебя.
«Но…»
«С ним у тебя есть будущее, Роза».
«Немного, что безнадежно, уставший от жизни отношение возвращается «ты не понимаешь, каково пройти через все это и вернуться, будучи стригоем.
Это изменило все. Это не просто то, что является непростительным. Все мои чувства, мое отношение к тебе изменились. Я не чувствую тоже, что раньше. Я могу быть опять дампиром, но после того, через что я прошел, ну, это оставило глубокий след во мне. Это изменило мою душу. Я больше не способен на любовь. Я не могу… я не… люблю тебя. Между тобой и мной больше ничего нет.
Кровь во мне застыла.
Я не верила его словам, только не после того, как он смотрел на меня раньше.
«Нет! Это не правда! Я люблю тебя и ты.».
«Стража!», — Дмитрий крикнул, его голос был таким громким, что было удивительно, почему все здание не затряслось.
«Уберите ее отсюда.
Уведите ее отсюда!
С удивительной реакцией стражей, они оказались внизу во мгновение ока.
В плену, Дмитрий не имел права обращаться с просьбами, но тут явно не хотели ситуаций, которые могут создать смятение.
Они начали выталкивать Михаила и меня, но я не поддалась.
«Нет, подождите…»
«Не сопротивляйся им», — прошептал Михаил.
«Наше время на исходе и сегодня, в любом случае, мы не смогли бы сделать еще что-то».
Я хотела протестовать, но слова застряли у меня во горле.
Я дала стражам увести меня, но не прежде того, как я послала Дмитрию последний томительный взгляд.
Он в совершенстве, его лице, но пронзительно, как он смотрел на меня, мне определенные было много вещей которые в нем происходили.
