– Ладно, мам, все быльем поросло. Не расстраивайся. Я же жива и здорова. В конце концов, ты меня в воду уронила, ты меня оттуда и вытащила. Проехали.
– Спасибо, Танюша.
Странно, но как только первое волнение прошло, я стала воспринимать сногсшибательную новость совершенно спокойно. Она не затронула чувств, только дала повод к раздумьям. Кажется, картина начала проясняться…
– Ладно, дочь. Пора спать ложиться. Завтра в школу. Надеюсь, теперь, когда ты знаешь всю правду, «Катерина» больше не потревожит тебя. Спокойной ночи и сладких снов!
– Спасибо, мама. И тебе спокойной ночи!
В школе Толик Стоцкий явно меня избегал, делая вид, что тщательно штудирует учебник, не замечая ничего вокруг. Наверняка он продолжал играть в «Ухмылку мертвеца» и ему не хотелось вновь возвращаться к этой теме в разговорах. А я и не пыталась вновь изображать из себя ясновидящую Кассандру, имевшую способность предсказывать всевозможные беды и неприятности. Переубедить Толика было невозможно, следовало искать другой способ оградить его от смертельной опасности, а проще говоря – уничтожить проклятую игру. Вот только как?
– Андреева, привет! – Яша широко улыбнулся, шагнул навстречу. – Что новенького в загробном мире?
– Как всегда, статы повышают. Я, между прочим, познакомилась с создателем игры.
– И он там?
– В первых рядах. Подробности – после занятий.
Все шесть уроков я наблюдала за тем, как Абрамов вертится на своем месте, сгорая от любопытства. Однако, поскольку разговор предстоял серьезный, я решила отложить его до конца учебного дня. Наконец прозвенел последний звонок, все дружно ринулись вон из класса, спеша поскорее покинуть здание школы. Яша догнал меня на лестнице, мы вместе зашли в раздевалку, оделись и неторопливо пошли в сторону моего дома. Интересно, когда же все-таки в этом году наступит весна? Все чаще раздавались шуточки о том, что на дворе пятьдесят второе февраля, снегопад и гололед не прекращались, навевая обреченность и равнодушие. В конце концов, можно было жить и без весны, больше не вспоминая о первых листочках и цветочках…
– И что же тебе рассказал программист? – допытывался заинтригованный Яша.
– Признался, что не может контролировать игру, – ответила я, в общих чертах пересказав наш разговор с Безликим Программистом. – Но самое важное даже не это. Кажется, я поняла, почему вижу «Ухмылку мертвеца» так, как если бы была мертва. Однажды я уже оказалась за гранью.
– В смысле?
– Двадцать минут в черном ледяном омуте, без дыхания, без жизни. Клиническая смерть. Можно сказать, что я вижу этот дом изнутри на вполне законных основаниях.
Абрамов слушал мой рассказ, едва не раскрыв от изумления рот, а потом произнес фразу, повергшую в шок уже меня:
– Так, значит, Катерина – это ты?
– Я?!
– Если точнее, часть твоей души, оставшейся в загробном мире после того случая.
Удивительно, но прежде эта простенькая и логичная мысль не приходила мне в голову. Я всегда воспринимала Катерину как злобного чужака, прикидывавшегося невинным отражением и стремящегося заполучить то, что ему не принадлежало. Но Яша, судя по всему, был прав. А он тем временем продолжал развивать свою мысль:
– Без сомнения, все сходится. Ты умерла на какое-то, надо сказать, достаточно длительное время, и часть твоей души осталась на той стороне. Теперь она пытается воссоединиться с тобой, вернуться в мир живых.
– Но Катерина отвратительная особа! Злобная, мстительная насмешница. Неужели это я? И вообще, зачем ей потребовалось врать о сестре-близнеце? Неужели нельзя было сказать все как есть?
– Что, если Катерина, как и ты, не знала правду? Точнее, забыла, ведь вы, в смысле – ты была тогда очень маленькой. Но она инстинктивно чувствовала, что должна быть с тобой.
– Послушай, но ведь после истории с сестрой-близнецом мы пришли к выводу, что в образе Катерины ко мне приходил злобный дух, обитающий в Зазеркалье.
– Значит, ошиблись. Логические умозаключения верны только тогда, когда в их основе лежат достоверные факты. А мы не учли того, что случилось с тобой в детстве, потому и выводы получились неверными.
– Как все просто!
Яша не отреагировал на ироничное замечание, сосредоточенно выискивая маршрут между покрытыми корочкой льда лужами на дороге.
– Знаешь, Яша, Катерина, кем бы она ни была, в последнее меня не донимает, хотя я по-прежнему избегаю смотреться в зеркало. Допустим, мы поняли, кто она и почему я запросто могу входить в реальность «Ухмылки мертвеца». Но это ничего не меняет. Сейчас меня намного больше волнует игра и то, как вытянуть из нее Стоцкого. Он может погибнуть в любой момент.
Абрамов сбавил шаг, опустил на торчавшую из сугроба скамейку тяжелый рюкзак. Остановился.
– Я все время об этом думаю. Можно действовать по трем направлениям. Помнишь об измерении абсолютного зла?
Я кивнула. Еще бы не помнить! В то лето, когда наша компания впервые столкнулась со сверхъестественным, мы познакомились с одной девушкой, отлично разбиравшейся во всех этих туманных вопросах. Она называла себя «ведьмой в хорошем смысле этого слова», обладала необычными способностями, благодаря которым, кстати сказать, спасла всех нас от неминуемой гибели. Эта Светлана и поведала о некой параллельной реальности абсолютного зла, стремящегося разрушить грань между мирами и уничтожить наш мир. Оказывается, зло проникало в жизнь через людские души, которые по своей воле открывали проход в бездну.
– Насколько я понял, – невозмутимо продолжал Яша, говоря таким тоном, словно отвечал урок у доски, – обида и гнев Безликого Программиста открыли еще один проход в измерение абсолютного зла. На этот раз проход находится в виртуальном мире, но он так же опасен, как и любой другой. Теоретически, его может закрыть сам виновник случившегося. Я убежден, если этот Андрей сумеет простить своих обидчиков, кошмар прекратится.
– И не мечтай. Безликий Программист живет этой обидой, наслаждается ею, лелеет, холит. Мне кажется, ему нравится быть униженным и оскорбленным. К тому же он не хочет умирать, прекрасно понимая, что «Ухмылка мертвеца» – это его шанс продолжать жизнь после смерти. Если он поймет, что я хочу уничтожить игру, то превратится в опасного врага. В общем, Яша, он нам не помощник.
– Я так и думал, однако надо рассмотреть все возможности. Второй вариант – действовать через реальную составляющую этой игры и уничтожить саму программу.
– Как?
– Взломать. Внедрить вирус, который сожрет ее изнутри.
– Безликий Программист говорил, что пытался это сделать. И не смог. Я ему верю.
