от души рассмеялся:
– Ай да Дашка, ай да молодец. Сказала, как отрезала. Прям как Дарья.
Девушка отложила работу и подошла к забору. Заглянув в соседний двор, увидела как дед Матвей сидит на чурке, наблюдает за курами и хихикает.
– Дед Матвей. Вы чего, подглядываете за мной, что ли?
– Я? – фальшиво изумился дед, – хм… да я… Я тут курей пасу, вот, – дед вытянул ладони вперёд, как бы показывая, что вот эти птички под ногами и есть те самые куры.
– Значит, подглядываете, – сделала вывод девушка, – а чего увидеть-то хотели? У меня вроде хвоста нет, и рога не выросли.
– Дашутка, ты не обижайся, мы же, как лучше хотим, ты ж теперь у нас одна помощница на всю деревню, а тута кажный день подозрительные типы шныряют. Да и бабушке твоей мы обещали, что за тобой присмотрим.
– Из этого следует, что бабушка заранее знала, что я тут одна буду жить, – заключила Даша, – и как у неё это получается? – она развела руками, – всю жизнь живу и понять не могу.
– А понять-то тебе нужно, – дед тяжело вздохнул, – по идее пора уже тебе…
– Чего понять? – девушка немного опешила.
– Всё вот это, что ты не можешь понять, то и нужно.
– Ой, деда, любите вы загадками разговаривать, – отмахнулась собеседница, – ладно, наработалась. Всё желание отбили.
Даша сняла с головы косынку, тщательно вытряхнула её и продолжила:
– Поеду я, наверное, в магазин сгоняю, а то я кое-кому конфет купить обещала. Вам ничего не нужно привезти?
– Кому это такое обещала? – с подозрением спросил дед Матвей.
– Хозяину, – сообщила девушка с самым суровым видом, подтверждая всю серьёзность положения, показывая пальцем в небо.
– Ох ты ж ёпть, – всплеснул дед руками, – неужто с самим хозяином общалась? Вот я за всю свою жизнь так и не сподобился со своим встретиться.
– Ну, наверное, уже и не встретитесь, – ответила Даша, – он, скорее всего на вас обиделся. Вы же дом бросили, заколотили его, а домового с собой не позвали. Он теперь вместе с домом умирает. Бабушка мне всегда говорила, что домовой душа дома. А если дом пустой, то он умирает, а значит, умирает и его душа. Вам бы сходить к себе, печь затопить, хозяина угостить, ему сейчас совсем не сладко. Да чего мне вам рассказывать, вы и сами всё знаете.
Дед повесил голову и тяжело вздохнул:
– Вот что ты за человек, Дашка, что ни слово, то удар под дых. Прям, в корень зришь, как бабка твоя. Права ты, во всём права. Виноват я и перед домом отеческим, и перед хозяином. Да что я, не человек что ли, эээх, – дед махнул рукой, – пойду я домой, и печку растоплю, и горн разожгу. Надоело мне болтаться между небом и землёй, соскучился я по своей кузнице. Люди с деревень приезжают, меня ищут, а я как …прячусь ото всех.
Дед резко встал с пенька, утёр невидимую слезу со щеки и чуть ли не бегом двинулся к своему дому.
– А чего я такого-то сказала? – опешила Даша, пожала плечами, посмотрела деду вслед и отправилась собираться в магазин.
В этот раз поездка была более обдуманной. Теперь девушка в первую очередь проверила свой транспорт, ей больше не хотелось оказаться совершенно беспомощной в ночном лесу. Нашла корзину для велосипеда и прикрутила к рулю, прокатилась по двору, проверила надёжность конструкции и, немного подумав, положила в корзину несколько капустных листков, пару морковок и остатки сыра, валяющегося в бабушкином холодильнике. Перед тем, как выехать на дорогу, Даша свернула к бабе Нине:
– Бабушка, я в магазин поехала, что-нибудь Ане передать?
– А как же, обязательно передай, – как-то нехорошо ухмыльнулась старушка, – пламенный привет и горячий поцелуй. Купи мне хлеба три буханки и не забудь, когда приедешь, обязательно ко мне зайти, чтоб я не волновалась.
– Хорошо, бабушка, – ответила девушка как послушный маленький ребёнок, и покатила по дороге в лес.
– Странная она какая-то, как я могу приехать и не зайти, если я ей хлеба привезу, – думала она, быстро крутя педали.
Когда Даша подъезжала к тому месту, где ей встретился ёжик, она притормозила и положила морковку возле кустика, где в последний раз видела зверька. Так же она сделала и в том месте, где встретила зайца. Лисе тоже оставила гостинец, кусочек сыра, только не там, где лежал капустный лист зайца, а на противоположной стороне дороги. Косуле достался и капустный лист, и морковка.
– Ну вот, вроде бы и всё, – сказала девушка, садясь на велосипед, – мир, дружба, жвачка. Ешьте нормальную еду, а не что попало.
Погода была солнечной, дорога легкой, настроение прекрасным. Даша быстро доехала до магазина, весело спрыгнула с велосипеда, бросила его у крыльца и забежала в помещение. Там, как всегда было пусто. Аня с печальным лицом стояла у порога и выгоняла полотенцем мух.
– Привет, – поздоровалась Даша бодрым голосом, – чего скучаем?
– Привет, – вяло ответила Аня, – мы не скучаем, нам жарко.
– Ээээ, я стесняюсь спросить, а мы это кто? – не поняла Даша.
– Тебе лучше знать, ты же первая спросила, – всё так же с ленцой ответила продавец.
– Ань, ты прикалываешься что ли, что случилось-то?
– Да ничего не случилось. Жара раздражает, деревня большая, а поговорить не с кем, одни старухи, да алкаши, это тоже раздражает. Дом-работа, работа-дом, тоже раздражает. Свекровь целыми днями пилит и пилит, пилит и пилит, то одно не так, то другое. То дети ей спать мешают, то почему сын тихо сидит, сама не знает, чего хочет. Достало всё. Надоело, сил нет.
– Ну, если всё надоело, то разнообразь свою жизнь, – вдруг подмигнула Даша, – пошли всё лесом, сядь на велосипед, да скатайся в гости к бабушке. Она скучает по тебе, привет тебе передавала пламенный, с горячим поцелуем. А если свекровь надоела, и жить хочешь отдельно, то куда уж проще, собирай своих, да и вали в деревню к бабке. А что, домов пустых море, живи не хочу. Вон, соседний дом, большой, добротный. Хозяйка в больнице умерла, наследников нет, огород, опять же большой. Хоть сейчас въезжай и живи. Бабушка будет рядом, помогать с правнуком. Не жизнь, а малина.
– Ага, и где я в этой малине работать буду? На что дитё кормить? – огрызнулась Аня.
– Как где? Да тут и будешь. У тебя же есть велосипед, вот села на него и погнала, или мотик себе купи, но велосипед лучше, от него пользы здоровью больше.
– А сына я как в детский сад повезу?
