— Никогда не смогу съесть! — запротестовал он, испытывая приступ тошноты.
Лита с улыбкой смотрела на него.
— И я была такой, как ты, когда попала на остров. Мы все были такими, но в конце концов полюбили мясо.
— Полюбить есть плоть другого живого существа?! — воскликнул Аллан. — Мне это никогда не понравится!
— Увидим, когда проголодаешься, — спокойно возразила она и стала дожаривать кролика.
Видя, как Лита поглощает покрывшееся золотистой корочкой мясо, Аллан почувствовал сильный голод, так как с утра ничего не ел.
Он сравнил завтрак в Пищевом Диспансере — автоматическое обслуживание, продукты повышенной усвояемости — с этой едой.
Было слишком темно, чтобы искать ягоды. Аллан взглянул на жующую девушку. Запах жареного мяса, который вначале вызвал у него тошноту, не казался уже таким отвратительным.
— Ну попробуй, — сказала Лита, протягивая ему хрустящий кусочек. — Даже если это и неприятно, разумнее будет съесть его, чем умереть с голоду, не так ли?
Лицо Аллана засияло, и он утвердительно кивнул головой. И, действительно, разум диктовал: ешь в случае необходимости то, что есть под рукой.
— Не знаю, смогу ли, — процедил он сквозь зубы и с опаской откусил золотистое мясо.
При мысли, что у него во рту плоть существа, которое было совсем недавно живым, его чуть не вывернуло наизнанку. Но он превозмог себя и проглотил кусочек.
Мясо было горячим и не таким уж противным. Чем-то напо… нет, совершенно отличалось от продуктов Пищевого Диспансера. Он нерешительно потянулся за другим куском.
Со скрытой улыбкой следила Лита, как он съел еще один кусок, а потом еще… Жевать было непривычно трудно, и от этого тяжкого труда у него заболели челюсти. Но желудок отзывался удовлетворением. Аллан успокоился лишь тогда, когда покончил со всем кроликом, подобрав брошенные косточки, чтобы основательно их обглодать и обсосать.
Наконец, он перевел взгляд со своих жирных рук на Литу, заметил загадочное выражение на ее лице и покраснел.
— Разумно было разделаться с ним до конца, раз следовало его съесть, — сказал он в свое оправдание.
— Он тебе понравился?
— Понравился? А какое это имеет отношение к питательным свойствам продукта?
Лита рассмеялась.
Они погасили костер и забрались каждый в свой шалаш: Лита, захватив с собой копье, а Аллан — свою дубину. Лита показала ему, как заделать вход в шалаш изнутри.
Некоторое время Аллан Манн лежал в темноте с открытыми глазами на ложе из веток, которое для него приготовила Лита. Он находил его крайне неудобным и не мог удержаться от сравнения с опрятной постелью в спальне общежития Города 72. Сколько времени пройдет, пока он опять окажется в ней? Сколько времени?..
Когда Аллан проснулся и протер глаза, он увидел, что сквозь щели в шалаше на него падают яркие солнечные лучи. Он все же спал на ветках, и даже очень крепко. Однако, когда Аллан встал и вылез наружу, он почувствовал тупую боль в затекшем теле.
Солнце уже пригревало, хотя было еще совсем рано. Соседний шалаш пустовал, и Литы нигде не было видно.
Беспокойство внезапно овладело Алланом. Может быть, с его спутницей что-нибудь случилось?
Он отважился было позвать ее, как вдруг за его спиной раздвинулись кусты; он резко повернулся и увидел выходившую из них пропавшую подругу, которая несла полные пригоршни ярко-красных ягод.
— На завтрак, — улыбнулась она. — Все, что нашла.
Они съели ягоды, и Аллан спросил:
— А теперь что будем делать?
Лита нахмурила брови.
— Я боюсь пока возвращаться в деревню: возможно, там Хара. И тебе туда идти нельзя после всего, что ты сделал.
— А мне ничуть и не хочется, — заверил он ее.
У него, конечно же, не было ни малейшего желания встречаться с безумными.
— Самое лучшее — по-прежнему скрываться в лесу, — сказала Лита. — Мы можем какое-то время в нем жить.
И они тронулись в путь — девушка с копьем в руке и Аллан с примитивной дубиной.
Аллан чувствовал, как исчезают одеревенелость и боль в мышцах. В этой прогулке по залитому солнечным светом лесу он даже находил какое-то удовольствие.
Ничто не говорило об опасности преследования, поэтому они позволили себе немного расслабиться. И это было их ошибкой; Аллан это понял в тот момент, когда почувствовал сильный удар по левой руке. Он обернулся и увидел выскакивающих из зарослей с дикими воплями двух оборванцев.
Один из них метнул в Аллана палку, намереваясь убить его. Другой же бежал на него с поднятой дубиной, чтобы довершить то, что не удалось сделать его товарищу. У Аллана не было ни малейшей возможности убежать или предпринять какой-либо маневр. Тогда в слепом отчаянии затравленного зверя он изо всех сил швырнул в нападавшего свою дубину.
Он услышал, как вскрикнула Лита. Теперь им овладела ярость, и он продолжал молотить противника, но уже кулаками. Вдруг Аллан заметил, что тот, оглушенный, упал у его ног и больше уже не двигался. Второй из нападающих бежал, чтобы подобрать брошенную им дубину.
Лита метнула в него копье и промахнулась. Но не успел тот пригнуться и вытянуть руку, как Аллан что было сил запустил в него свою дубину.
Она пролетела мимо и врезалась в землю с такой силой, что оборванец, оставив свое оружие, побежал к лесу и через мгновение скрылся в чаще.
— Хара! — вопил он на бегу. — Хара, они здесь!
Лита бросилась к задыхающемуся Аллану.
— Не ранен? Ты же победил их обоих! Вот здорово!
Захлестнувшее Аллана бешенство внезапно прошло, и им снова овладел страх.
— Сейчас он вернется с Харой и остальными! — прокричал он Лите. — Нам надо бежать…
Девушка подобрала копье, и они устремились дальше в лес. Позади послышались крики преследователей.
— Чего бояться, если умеешь так драться! — сказала на бегу Лита, но Аллан в ответ только покачал головой.
— Не знаю, что делается! Ужасное место!.. Постоянные драки, суета, полнейшее безрассудство… Вот и я, как другие, начинаю вести себя так же неразумно! Скорее бы кончилась ссылка…
Они побежали, так как голоса были слышны теперь совсем близко. Преследователей, казалось, было человек десять.
Аллану послышался бычий рев Хары. При мысли об этом рыжем великане он сжался.
Они спустились по лесистому склону и вдруг оказались на берегу синего моря.
— Они загнали нас на восточное побережье, — простонал Аллан. — Дальше дороги нет! Мы у них у руках!
Лита остановилась. Казалось, она вдруг нашла решение.
— Нет, ты можешь идти, — с убежденностью сказала она. — Я останусь здесь, на берегу. Когда они меня увидят, то побегут ко мне. А ты сможешь скрыться в лесу.
