Ознакомительная версия.
А как она сыграла мадам Стороженко в «Волнах Черного моря»?! Это же стопроцентная одесситка!»
Хрестоматийной стала фраза одной билетерши: «Когда Раневская идет по городу, вся Одесса делает ей апофеоз!» Фаина Георгиевна платила городу взаимностью.
В Одессе знаменитую актрису действительно обожают и считают «своей». Хрестоматийной стала фраза одной билетерши: «Когда Раневская идет по городу, вся Одесса делает ей апофеоз!» Фаина Георгиевна платила городу взаимностью, после каждой поездки с теплотой и неподражаемой самоиронией пересказывая эпизоды очередной своей одесской эпопеи:
«Пышная одесситка бежала за мной три квартала. Заглядывала то спереди, то сбоку... В конце концов решительно перегородила дорогу и спросила:
- Скажите, ВЫ - это ОНА?
Что мне оставалось делать? Не обманывать же!
- Да! Я - это она! - уверенно ответила я, после чего, вполне удовлетворенные собой и друг другом, мы спокойно разошлись каждая по своим делам».
«Догнал меня как-то в Одессе поклонник. С трепетом взял за локоть, извинился, залепетал, мол, всю жизнь мечтал о встрече. Потом вдруг вспомнил, что не назвал себя, и радостно сообщил:
- Позвольте представиться, я - Зяма Иосифович Бройтман!
- А я - нет! - вырвалось у меня.
Продолжать общение в мои планы не входило, но в ответ на мою реплику он так заразительно рассмеялся, что пришлось срочно таять. Юмор - верный путь к сердцу умной женщины, правда? Дальнейший диалог нам обоим пришелся по душе».
«Одесса катастрофически модный город. В Москве можно выйти на улицу одетой как бог даст. Никто не обратит внимания. В Одессе мои ситцевые платья вызывают повальное недоумение - это обсуждают в парикмахерских, в зубных амбулаториях, в трамвае, в частных домах. Всех огорчает моя чудовищная «скупость» - ибо в бедность никто не верит».
«- Я не заболела, я просто так выгляжу! - сказала я, предупреждая расспросы, и друзья, как истинные одесситы, тут же переключились на обсуждение других моих недостатков».
Фаина Георгиевна Раневская
Кроме подобных брутальных сцен у Раневской с Одессой имеются и менее очевидные, зато почти мистические связи. Стоит взглянуть хотя бы на историю псевдонима Фаины Георгиевны. «Дочь небогатого нефтепромышленника» (так Раневская назвала себя во время одной из попыток написать автобиографию) с детства мечтала стать актрисой. Ради театра в ранней юности она покинула полный достатка родительский дом и пустилась в странствия по малоизвестным театральным труппам. «Я сменила множество театров! -вспоминала Фаина Георгиевна позже. - Искала чистое искусство. Сейчас уже нашла - в Третьяковской галерее. Нынче я живу оседло, а в молодости беспрерывно куда-то переезжала». Изредка и в тайне от отца любящая мать переводила едва сводящей концы с концами Фаине хоть какие-то средства. В один из таких случаев актриса стояла на пороге банка и пересчитывала полученные деньги. Внезапно ветер вырвал их из ее рук и понес вдаль. Не двигаясь и удивленно провожая взглядом купюры, актриса растерянно воскликнула:
- Как красиво они летят! - Так реагировать допустимо только Раневской из «Вишневого сада»!-фыркнул сопровождавший Фаину приятель и кинулся догонять разлетающуюся на глазах надежду на обед.
С тех пор Фаня Фельдман стала Раневской. Напомним, что, по наиболее распространенному мнению, героиню эту Чехов написал с одесситки.
В Одессе Раневская приобрела рекомендации, благодаря которым, вернувшись в Крым, устроилась на работу в труппу, позже ставшую первым в Крыму советским театром.
Еще одним примером роли Одессы в судьбе Фаины Георгиевны можно считать начало ее карьеры в качестве советской актрисы. В смутное послереволюционное время сотрясаемая гражданской войной и неразберихой, страна не могла предложить служителям Мельпомены ничего, кроме голода и страха. Стоит заметить, что близкая подруга Раневской - костюмерша Тата - была одесситкой. Когда очередной прокатчик, привезший труппу в Крым, сбежал со всеми деньгами, Фаина Георгиевна вместе со своей наставницей Павлой Вульф и ее маленькой дочкой решили принять приглашение Таты и поехать к ее родственникам в Одессу. Там бурлила светская жизнь. Окутанный волной бегущих от большевиков аристократов город еще нуждался в театральных представлениях. Кроме того, здесь Раневская научилась торговаться на базаре и обменивать анекдоты на продукты. Также тут она постигла «священное искусство ездить "зайцем"» в чудом тогда еще функционирующем трамвае. Вместе с гроздьями мальчишек актриса висела на поручне снаружи вагона и старательно делала жалостливое лицо. Кондуктор, обычно смахивающий хулиганов с трамвая, словно мух, терял волю и позволял «зайцам» спокойно болтаться вокруг вагона. И самое главное - именно тогда и именно в Одессе Раневская приобрела рекомендации, благодаря которым, вернувшись в Крым, устроилась на работу в труппу, позже ставшую первым в Крыму советским театром. Так «дочь нефтепромышленника» превратилась в советскую актрису, со временем ставшую всеобщим кумиром.
Ее любили все - от колхозниц до вождей. Кто знает, может, не катайся когда-то Фаина Георгиевна «зайцем» в одесском трамвае, не знал бы мир теперь незабываемую мачеху из старой «Золушки», не повторял бы на все лады: «Красота - страшная сила», и не было бы знакомо каждому коронное: «Муля, не нервируй меня!»
Кстати, о «зайцах». Охотничьи угодья края славились отменной дичью, и потому заяц всегда был частью одесской кухни. Встречайте! Неповторимый, ароматный и нежный «Заяц в красном вине» .
Вам понадобится:
1 заяц
3 столовых ложки оливкового масла
соль, перец - по вкусу
4 зубчика чеснока
1 бутылка красного сухого вина
1 луковица
1 лавровый лист
4 ягоды можжевельника
1 веточка петрушки
1 веточка тимьяна
чернослив - по вкусу
Приготовление:
Все части зайца, которые собираемся есть, промываем, режем на небольшие кусочки и оставляем отмокать в холодной воде на несколько часов. Тем временем в отдельную посуду наливаем вино (три четверти бутылки) и добавляем лавровый лист, порезанный крупными кусками лук, тимьян, чернослив и можжевельник. Посолим-попречим на свое усмотрение. Доводим смесь до кипения, снимаем с плиты и укладываем в образовавшийся маринад кусочки зайчатины. Если жидкость не покрывает мясо, можно добавить немного кипятка. Когда остынет, ставим мясо в холодильник и достаем только на следующий день (мариноваться оно должно не меньше 12 часов). Теперь выловим кусочки зайчатины, протрем их насухо бумажными салфетками, нашпигуем чесноком, хорошенько смажем маслом и выложим в форму для запекания. Поставим в духовку под гриль для образования на мясе аппетитной корочки. Затем польем оставшимся вином, смешанным с маринадом, в котором настаивался заяц, закроем форму и оставим в духовке запекаться до готовности. Минут через 15-20 мясо можно вынимать и подавать к столу.
Место встречи изменить нельзя
«Если вы чуть-чуть художник и поэт, Вас поймут в Одессе с полуслова», - пел Владимир Высоцкий в своей ироничной «Песенке о старой Одессе». Шутки шутками, но с Одессой у Владимира Семеновича и правда было удивительное взаимопонимание. В отличие от Москвы, бдительно следящей за малейшими отклонениями от норм коммунистической морали, менее поднадзорная Одесса была куда более лояльна. На Одесской киностудии снимались самые знаковые фильмы с Высоцким, здесь жили и работали многие друзья артиста (не обязательно актеры, у Владимира Семеновича, например, было несколько близких друзей среди капитанов морского порта), отсюда начинались самые романтичные круизы Влади и Высоцкого, когда пара окончательно решила быть вместе... Кроме того, в Одессе можно было дать полулегальный концерт, не согласовывая предварительно программу ни в каких партийных организациях. Так, например, Владимир Семенович выступал в зале загадочного «Специального конструкторского бюро специальных станков». Из уст в уста люди передавали сообщения о предстоящем мероприятии и, затаив дыхание, слушали те самые, знакомые по магнитофонным записям, но запрещенные к трансляции в СМИ песни.
В отличие от Москвы, бдительно следящей за малейшими отклонениями от норм коммунистической морали, Одесса была куда более лояльна и менее поднадзорна.
Кроме этого, Одесса помнит и пару громких уличных выступлений Высоцкого:
«Во время съемок «Интервенции» в Одессе мы жили в гостинице «Красная», напротив филармонии. Как-то июльским вечером - был день моего рождения - сидим, пьём-гуляем, а в филармонии шёл концерт кого-то из наших маэстро, чуть ли не Ойстраха, - вспоминает кинорежиссер Геннадий Полока. - Весь цвет Одессы, все отцы города, теневики, подпольные миллионеры съехались... Концерт закончился, публика стала выходить на улицу, шум-гам, такси, троллейбусы подъезжают... А Володя сидит на подоконнике и поёт для нас. И на улице наступила тишина. Выглядываем в окно: перед филармонией стоит тысячная толпа, транспорт остановился, все слушают Высоцкого. Оркестранты вышли во фраках, тоже стоят, слушают. А когда Высоцкий закончил петь, сказал «всё», толпа зааплодировала...»
Ознакомительная версия.
