А вот и он, Босфор, разделяющий Европу и Азию. Босфор с греческого – Коровий Брод, а корову звали Ио – любовница Зевса. Он превратил ее в корову, чтобы спрятать от ревности своей супруги Геры, но та наслала на нее чудовищного овода, и несчастная Ио переплыла этот пролив, спасаясь от него. Персидские цари строили через него мост, чтобы переправить войско в поход на скифов и греков, а когда буря разметала мост, царь Ксеркс приказал Босфор за это высечь. Говорят, что помогло – во всяком случае, не повредило. Древний грек Леандр, стремясь к своей возлюбленной Гере, переплывал его каждую ночь, а потом его подвиг уже просто спорта ради повторил Джордж Байрон – может быть, именно здесь. Теперь Леандр мог бы просто перебраться по одному из двух на выбор огромных мостов между Европой и Азией. Вот воды, где плавает кефаль, вот берега, где растут овощи, – пора их объединить.
Положите кефаль на противень, прикройте рыбу пергаментной бумагой, уложите сверху овощи, полейте все лимонным соком, доведите до кипения и поварите до готовности – это недолго. Греки, до перикловых веков не евшие рыбу, потом очень ею увлеклись и в итоге освоили массу мудреных кулинарных приемов. А турки, завоевавшие полмира, усвоили все кухни побежденных ими народов. Могли бы просто списать рецепт и не махать ятаганами. Впрочем, все бы были такие умные, как моя жена потом…
Медленно пойдем вдоль стены, высокой, толстой и, по временам Средневековья, практически неприступной. Дойдем до маленькой калитки в стене и внимательно посмотрим на нее. Кто же погубил империю, существовавшую одиннадцать веков, а если считать от основания Рима – то и двадцать два? Мусульманское нашествие? Формально да… Но кто же так надломил Византию, что даже эти стены не сдержали османов? Свои же почти единоверцы, католические рыцари. Терпя поражения от турок, император Алексей Ком-нен обратился за помощью к Папе Римскому – это был роковой шаг. Крестоносцы оказались такими союзниками, что с ними и врагов было не нужно, чтоб погибнуть. 96-летний слепой старик, венецианский дож Энрике Дандоло, решил навсегда избавиться от торгового конкурента, а венецианские интриганы знали свое дело не хуже византийских. В итоге вместо неверных мусульман крестоносцы обрушились на единоверцев, взяли Константинополь и разграбили его так, что весь народ уверился в том, что католики хуже мусульман. Крестоносцев удалось изгнать, восстановить в этих стенах маленькую карикатуру на великую империю, но это была уже агония. 150-тысячной армии Мехмеда Завоевателя в 1453 году противостояло дай бог десять тысяч воинов последнего императора Константина XI Палеолога. Кстати, они чуть не отбились – за такими-то стенами… Помешали ранение предводителя генуэзских союзников Джустиниани и маленькая калитка в стене шестиметровой толщины – кто-то забыл ее закрыть, и османские воины просочились через нее за несокрушимые стены. Так пала Византия, более того, как считают многие историки, – на этом закончилось Средневековье и настали Новые Времена. Исчез с лица земли Константинополь, но возник Стамбул – «ис тан поли» по-гречески значило «в город», так турки его и назвали. Но немало византийского осталось в Стамбуле – в том числе и этот прекрасный рецепт.
Выложите рыбу на блюдо, украсьте зеленью и ломтиками лимона. Вот теперь можно подавать ее на стол. Кулинария – такая же часть культуры, как поэзия, архитектура и музыка. Пока она сохранена – не исчезла с лица земли память о народе. Непременно попробуйте это блюдо, часть великой античности, основы основ – это зарождалось и здесь. Запомните этот рецепт, и приятного вам аппетита!
Ингредиенты
1 кефаль, 2 луковицы, 2 морковки, 4 картофелины, 2 лимона, пучок укропа, пучок петрушки, соль, перец, лавровый лист.
Храбрые османские воины не остановились после завоевания Стамбула – он стал плацдармом. Согласно пониманию того времени, они распространяли ислам как умели – кривым турецким ятаганом и броней лат. У каждого миссионера свои методы убеждения. В коллекции оружия сульагского дворца Топкапы хранится сабля Мохаммеда Фа-тиха, обагренная кровью защитников Константинополя, рядом лежит оружие, сломившее сопротивление Молдовы, Румынии, Болгарии, Сербии, Венгрии и Греции… Но обратите внимание и на эти красивые доспехи – вот латы Селима Явуза, Селима Грозного, покорителя Среднего Востока, к тому времени совершенно мусульманского! Если идеология мешает урвать лишний кусок – тем хуже для идеологии! Тем паче жизнь у турок во времена после завоевания Константинополя была легкой и приятной, официальным языком турецкого флота тех времен был итальянский – такое количество беглецов от костров инквизиции и папских мытарей нашло здесь лучшую долю. Все на большей части Европы христианского епископа заменял мусульманский имам. Но из всех этих имамов нас интересует один, который попробовал вкусное блюдо, любимое в этих краях, и от восторга… упал в обморок! По-турецки – имам баялды, так это блюдо и назвали. У нас иногда переводят «имам обалдел». Обалдеем, что ли, и мы – приготовим имам баялды!
У повара свои ятаганы – поварские ножи, и ими тоже можно убить, если готовить очень вкусно и поощрять обжорство. Но если понемножечку, то все можно. Чистим пять длинных баклажанов, срезаем хвостики и головки. Теперь каждый баклажан надрезаем достаточно глубоко, однако не режем пополам. Оставим в боку каждого баклажан-чика зияющую резаную рану, как бы ворота. Символом Турции долго были именно ворота. Первые ворота дворца Топ-капы, Баб-и-Хумаюн, были построены Мохаммедом Фатихом в 1478 году. Их называли Блистательные Ворота или Высокие Ворота. А как по-французски или по-итальянски «ворота»? Порта! Так Турцию тогда и называли – Блистательная Порта или Высокая Порта. В общем, смотрели на нее, как на новые ворота, уж не скажу кто… За первыми воротами вторые, а за вторыми воротами Баб-и-Селям и прекрасный сад. Площадь этого дворца вдвое больше Ватикана и лишь вдвое меньше Монако. Кочевники-османы трудно привыкали к оседлости и даже во дворце норовили разбить шатры – уже с видом на море… Но к далекой от пейзажа их родных степей зелени они привыкли быстро – красота сада внутри дворцового комплекса поражает воображение! Еще Константинополь был городом-садом, и Стамбул счел за благо им остаться, что ввиду жаркого климата просто спасает горожан летом.
Даже в турецкую кухню проникла соленая вода – столовая ложка соли примерно литра на три. С полчаса подержим в ней баклажаны, чтобы уменьшить их горечь. Баклажанам соленая вода не повредит… Хуже относились к водным процедурам многочисленные наложницы султана- в гареме был специальный люк, через который бросали в Босфор мешки с зашитыми в них красотками, имевшими несчастье прогневить султана или, упаси боже, изменить ему. Как изменять в закрытом гареме, слово «гарем» как раз и означает «закрытый»? Да вот ухитрялись, раз специально держали черных евнухов – султан надеялся на то, что, если такой и ухитрится сотворить блуд с султанской наложницей, можно будет понять по черному ребенку (господи, как же он его зачнет, скажите на милость?). Но если уж евнухи в этой атмосфере ухитрялись грешить, что уж говорить о представителях трех профессий, имевших доступ в гарем, – врачах, учителях и музыкантах? Так что аквалангисты даже не рискуют понырять вблизи того ужасного места, где выходит в воды залива упомянутый люк, – не надо людям смотреть на такое.
А вот султанские сыновья в гареме долго не жили. Понятно и так, что они воспринимали друг друга как конкуренты в борьбе за престол, и любви между двумя сыновьями султана, даже от одной матери, так же нелепо ожидать, как, например, между Карповым и Каспаровым, – когда целью жизни становится обойти и победить соперника, какая уж тут любовь? Но в голове у современного человека все равно плохо укладывается указ Мохаммеда Фатиха, который официально велел султану после восшествия на престол безжалостно убивать всех своих братьев, даже кровных, чтобы положить конец дискуссиям о престолонаследии. Так любая смена государя в Турции сопровождалась чудовищной резней в гареме – всех до единого, даже грудных, как беспомощных барашков… бррр! Века прошли, пока смягчились нравы, и бедных детей не стали просто переселять в помещения гарема, носящие название «золотая клетка», на всю жизнь, без права выхода, разве что кормили хорошо и сексуального обслуживания по гаремным нормам не лишали, а так тюрьма тюрьмой, пожизненное заключение. Кроме «золотой клетки», был здесь и «золотой мост» – коридор, по которому султан шел в гарем вкушать местные бесхитростные наслаждения. Многие от количества этих наслаждений не заживались на белом свете – прекрасные девы гарема не одного султана залюбили до дистрофии и легкого слабоумия. Не самая плохая смерть, но государству прямой убыток.
