Зрители удивлялись, глядя, как Орсини вынимает из пустого мешка, который перед этим несколько раз топтал ногами, множество яиц. Он брал у публики кольца, ключи, платки, перчатки, часы, прятал их в ящик и после вынимал эти предметы из бутылок, яблок" апельсинов, находившихся совсем в другом месте, поодаль от ящика.
В сороковых годах прошлого столетия в Петербург и Москву приезжало особенно много фокусников, начиная от безвестных "чародеев" и кончая прославленным "Паганини фокусников" Бартоломео Боско.
Сухово-Кобылин в своей "Свадьбе Кречинского" устами Расплюева говорит:
"...Был здесь в Москве профессор натуральной и египетских тайн господин Боско: из шляпы вино лил красное и белое; канареек в пистолеты заряжал; из кулака букеты жертвовал, и всей публике". Н. А. Некрасов в поэме "Говорун" посвятил Боско следующие строки:
Извел бы десть бумаги я,
Чтоб только описать,
Какую Боско магию Умеет представлять.
Ломал он вещи целые На мелкие куски,
Вставлял середки белые В пунцовые платки,
Бог весть куда забрасывал И кольца и перстни И так смешно рассказывал,
Где явятся они...
Между прочим, Боско в прошлом был наполеоновским солдатом. В России он попал в плен, был отправлен в Сибирь, где и дебютировал в качестве фокусника, сразу завоевав шумный успех. В 1841 году петербуржцы видели его уже на такой крупной площадке, как сцена Александрийского театра. По свидетельству современников, Боско привлекал внимание "разнообразием своих опытов, своею изумительною ловкостью и своим неимоверным проворством".
В мае 1843 года по домам петербургской знати разносили афишки, напечатанные на атласе розового цвета. Они гласили о том, что в помещении Детского театра, находившегося на Большой Морской, близ Невского проспекта, "королевско-греческий придворный художник" Фрикель продемонстрирует множество разнообразных фокусов. Это был характерный для своего времени фокусник, типичный "салонный маг". Описание его выступления я прочел в "С.-Петербургских ведомостях" за тот же год.
"В хорошо убранном зале было немного посетителей. Занавес поднялся. Является на сцену хороший собою, ловкий, статный юноша. Вид, образ, выражение этого молодого человека тотчас предупреждает зрителей в его пользу. Поставив лестницу перед креслами, он становится на нее и просит, чтобы кто-нибудь из дам одолжил ему свою шаль. Показав, что в ней ничего нет, он тут же вынимает из-под нее хрустальный сосуд, в котором плавают живые рыбки. Вы хотите удостовериться, не спрятано ли у него что-либо,- он поворачивается во все стороны, подает нам платок и вновь вынимает из-под него такой же сосуд.
Не полагайте, что одна ваша шаль одарена чудесными свойствами; Фрикелю все равно: не уходя на сцену, он одушевляет вашу шляпу новым волшебством и превращает ее в настоящий магазин редкостей.
...Случайно нашедши на полу перышко, он уверяет вас, что положил его в шляпу, сделает тысячу перьев, и перья, перья и перья сыплются из шляпы, а далее игрушки всех родов, цветки, столики, скамеечки, куколки - ваш головной убор решительно превратился в лавку детских игрушек... И все это делается близ кресел, около вас, под надзором зрителей, под вашими руками".
В те же годы столица видела "магическо-физические опыты" в исполнении "придворного престидижитатора двора его величества императора всероссийского и шаха персидского". Этот пышный титул присвоил себе некий Беккер. Его "магическо-физические опыты", или, попросту говоря, фокусы, состояли в том, что он, как и Орсини, вынимал из мешка яйца, из шляпы - букеты камелий и т.д. Эффектную работу демонстрировал фокусник Деблер. Он наполнял несколькими ведрами воды большой медный котел и разводил под ним огонь. Затем в котел опускали двух
голубей. Когда, спустя две минуты, фокусник открывал крышку, оба голубя вылетали из котла, а сам котел оказывался пустым.
Профессор магии Герман, о котором я уже рассказывал мог вынимать из ушей, из носа, из шляпы двести и больше монет. Он же, выступая в костюме с короткими, плотно прилегающими к телу рукавами, ухитрялся выпускать из рукава живую утку. Поймав ее, он разрывал птицу на части и подбрасывал вверх. Вместо одной утки появлялись две.
Боско, Фрикель, Беккер, Деблер, Герман - все это были любимцы аристократической публики. Со временем магия ушла из салонов, перекочевала в обыкновенные частные дома. Фокусники выступали на семейных и детских праздниках, на различных благотворительных вечерах. "Художественные изящные сеансы высшей магии", "Волшебные артистические вечера" - читаем мы рекламы "сиамского придворного артиста" Александра Сяка. В перечне исполняемых им фокусов были такие, как "Заколдованные фрукты", "Вырастающий куст", "Фабрика ликеров", "Рог изобилия в царстве Флоры", "Бутылка доктора Фауста" и даже целая сцена под названием "Обманутый акцизный, или Тайная продажа вина". Даже по одним только названиям можно судить о том, что представляли собой все эти фокусы.
Александр Сяк, Д. Ф. и А. Д. Казини (Костюковы), Леони-Лари-онов (В. Н. Ларионов), Гарди (Ф. Г. Иванов) и целый ряд других фокусников конца прошлого и начала нынешнего веков занимались тем, что демонстрировали свое искусство любителям "чудес" не в цирках и не на эстрадных площадках, а на импровизированных сценах в частных домах и учебных заведениях. "Цены доступные и по соглашению" - объявлялось в афишах наряду с сообщением о "неуловимой ловкости рук" исполнителя. Подобный характер работы не мог не сказаться на искусстве фокусников и привел его к творческому застою.
В рассказе Глеба Успенского под характерным заголовком "Нужда песенки поет" выведен "пиро-гидро-техник" Капитон Иванов, занимающийся увеселением купцов и чиновников, показывающий им попури "из мира чудес". На вопрос, почему он выбрал такое занятие - фокусы, Капитон Иванов чистосердечно отвечает: "Настоящей науки-то, то есть читать, писать, не имел, мастерства никакого не знал, а во всем нуждался. Вот я и решил по волшебному мастерству пойти...".
Естественно, что в условиях, в которых работали артисты магии, они не могли иметь громоздкой аппаратуры. Поэтому сеансы, которые они давали, в основном сводились к престидижитации, к показу манипуляций с картами, цветами и другим портативным реквизитом, который можно было уложить в один или два чемодана, удобные для переноса из дома в дом. Часто фокусники были и чревовещателями, показывали "говорящих" и "поющих" кукол. При содействии помощниц, какой-нибудь мадемуазель Зины или мадам Наиндры, они занимались также мнемотехникой - "чтением мыслей на расстоянии". Постепенно же фокусы вообще были низведены на положение искусства третьего сорта, для "простонародья".
Вот характерная для нравов того времени сценка.
...Грязная полутемная лестница в одном из "доходных" петербургских домов. Посетитель поднимается по ней и попадает в квартиру, где обитает "дочь воздуха" - некая Мартынова.
Небольшая комнатка с углублением, обитым черным бархатом. Полумрак. Душно. Пахнет пудрой и дешевыми конфетами. Облокотясь на обнаженную до плеча полную белую руку, украшенную браслетом из фальшивого золота, в воздухе неподвижно "парит" женщина. Полуприкрытые глаза ее загадочно поблескивают из-под длинных приклеенных ресниц. Тут же в комнате вертится какая-то старуха.
Входит очередной посетитель,
- Вера,- говорит старуха,- отгадай, кто пришел? Женщина поднимает ресницы и говорит лениво-томно: - Пришел Иван Иванович Фролов, купец первой гильдии, владелец собственного каменного дома и зеленной лавки. Купец, сняв шапку, вытирает платком взмокший лоб. "Дочь воздуха" видит его впервые: откуда же знает она, кто он такой? Посетитель удивлен необыкновенной способностью "парящей" перед ним в воздухе дамы. И невдомек ему, что это просто мнемотехника и что роль ассистентки в данном случае играет старуха, которая предварительно незаметным образом выведала все необходимые сведения о посетителе.
Это было, так сказать, безобидное применение иллюзии. Но бывали случаи, когда фокусы использовались и в преступных целях мошенниками и аферистами типа Соньки Золотой Ручки. Шулера, плутовавшие во время игры, производившие моментальные передержки, пользовавшиеся мечеными картами, липкими колодами и тому подобным "реквизитом", по сути дела, также являлись не кем иным, как ловкими фокусниками.
К числу тех, кто нередко обманывал народ, надо отнести и гипнотизеров.
Я имею в виду не настоящих гипнотизеров, а тех, кто демонстрировал "сеансы гипноза", мороча доверчивую толпу. Правда, в подобной игре некоторые исполнители могут доходить до совершенства. Я сам видел однажды, как два молодых человека - не помню их фамилий -разыгрывали сеанс гипноза. Один протягивал вперед руку, а другой, якобы под влиянием "истекающих" из его пальцев "магнитных токов", тут же опрокидывался навзничь, как бревно. Делалось это так искусно, что, не подхвати вовремя партнер "усыпленного", он неминуемо разбил бы себе голову о пол. Затем "гипнотизер" укладывал "усыпленного" на два стула: ступнями - на один, головой - на другой и тот лежал, ни одним движением мускулов не обнаруживая признаков жизни.
