Анализ рассмотренных выше положений показывает, что существует реальная возможность прогнозирования последующей деятельности по исходному функциональному состоянию. Вместе с тем при решении практических задач диагностики и прогноза функциональных состояний нельзя забывать о нелинейной природе связей между различными функциями и свойствами системы психики (Забродин Ю. М., 1983).
Функциональное состояние как объект диагностики и прогнозирования должно рассматриваться в качестве иерархической системы. К высшему уровню относится субъективный компонент, отражающий личностное отношение человека к самому себе и окружающему. На втором и третьем местах находятся соответственно интеллектуальный и сенсомоторный компоненты, характеризующие наличный уровень способностей индивида к деятельности. Наконец, четвертое место в иерархии занимает физиологический компонент, информирующий о функциональных резервах и «цене» предстоящей деятельности.
Таким образом, вероятность прогнозов, приближающихся к достоверным, может быть при комплексной оценке исходного функционального состояния и правильном соотношении его со структурой предстоящей деятельности. В связи с вышеизложенным о возможности прогнозирования функциональных (стрессовых) состояний, нами высказана гипотеза о том, что интимные механизмы психофизиологического обеспечения стрессустойчивости и прогностические признаки его зависят от исходного функционального состояния организма и заложены в нем.
Глава 3
Адаптация при стрессе и ее значение в развитии посттравматических стрессорных расстройств
Изучению адаптации человека к стрессовым условиям в последнее десятилетие уделяется большое внимание как врачей, так и психологов и социологов. Это связано, в частности, с увеличением числа экстремальных ситуаций природного происхождения, а также масштабов и числа промышленных катастроф. При этом все больше места занимают события, имеющие не только острый, но и хронический периоды, оставляющие после себя значительные последствия, приводящие к искусственным изменениям среды обитания, нарушению экологии. Такие экстремальные ситуации требуют от человека долгосрочной адаптации, создания новых или модифицированных форм существования. Изучение особенностей приспособляемости человека к хроническим стрессовым воздействиям особенно важно, поскольку они захватывают обычно большие регионы и значительные массы населения. По мнению некоторых исследователей, хронические посттравматические стрессовые расстройства, по-видимому, встречаются значительно чаще, чем острые, однако изучены они гораздо меньше.
Еще в 20-х годах П. Б. Ганнушкин и Е. К. Краснушкин отметили (цит. по Александровскому Ю. А., 1996), что у лиц, в течение нескольких лет находившихся в экстремальных условиях революции и гражданской войны, через определенный промежуток времени развивается редукция энергетических возможностей, сужение круга интересов, снижение или потеря трудоспособности. Этот синдром получил название «нажитой психической инвалидности», а в США — «американский невроз».
Большинство авторов изучало хронические посттравматические расстройства на примере отдаленных последствий. Обследование узников концентрационных лагерей спустя 20 лет после их пребывания там показало (Беттельхейм Б., 1998), что у 99 % из них обнаруживаются психические расстройства. Другие исследователи также считали, что у большинства узников концлагерей на протяжении всей дальнейшей жизни существуют малообратимые психические расстройства, объединенные понятием «синдром выживших». Более позднее изучение отдельных посттравматических реакций у американских военнослужащих, принимавших участие в боевых действиях во Вьетнаме, также выявило симптомы психической дезадаптации, сохранявшиеся долгие годы, хотя психическая травма осталась в далеком прошлом, а внешняя сторона их жизни нормализовалась.
Реальность существования в условиях пролонгированной, ни объективно, ни субъективно неразрешимой психогенной ситуации, приходит в противоречие с устремлениями и желаниями индивидуумов, формируя, по мнению Е. В. Снедкова, (1992), Б. Д. Цыганова и соавт. (1992), Ю. А. Александровского (1996) и др., аномальное развитие личности. Если следовать точке зрения этих авторов, то у пострадавших людей происходит изменение прежних отношений, запросов, требований к окружающему миру и осознания происшедшего. Особенность изучаемой ситуации заключалась в том, что разрешение ее затягивалось по объективным и субъективным причинам, что стирало грань между непатологическим и патологическим развитием. Однако, отмечая определенную тенденцию, говорить в настоящее время о формировании клинически очерченных форм невротического развития у наблюдавшихся людей преждевременно. Следует при этом подчеркнуть, что схожие проявления были описаны в группе людей с так называемыми ситуационными развитиями невроза при пролонгированных стрессовых ситуациях.
В известной мере изучаемые состояния близки к проявлениям посттравматических стрессовых расстройств, при которых имеют место фиксация на психогенно-травматических переживаниях, изменение общего уровня «жизненного функционирования», снижение интереса к окружающему, повышенная раздражительность. Наряду с этим, у обследуемых отмечаются и другие симптомы: чрезмерная пугливость, снижение памяти, вегетативные дисфункции, алгии.
Медико-психологический анализ войн, стихийных бедствий и экологических катастроф свидетельствует о специфичности эмоционально-стрессовых реакций в экстремальных условиях с реальной угрозой жизни. К таким реакциям, по определению Международной классификации болезней (МКБ-10), относят состояние паники, страха, тревоги, депрессии, двигательного возбуждения или заторможенности, аффективного сужения сознания с бегством. При этом под боевой психической травмой понимают совокупность симптомов, обусловленных психоэмоциональным стрессом, и включают в это понятие психогенные стрессовые реакции, которые часто сопровождаются реактивными состояниями, хотя общепринятое определение боевой психической травмы на сегодняшний день не сформулировано.
Сосуществование указанных феноменов само по себе приводит к гипотезе их патогенетической взаимосвязи, механизмы которой, однако, изучены недостаточно. Моделью для изучения этой проблемы может служить боевой стресс, поскольку он несет в себе потенциальную угрозу жизни, выходит за рамки обычного человеческого опыта и поэтому является в высшей степени психотравмирующим практически для каждого. Используемые многими авторами термины: «вьетнамский» и «афганский» синдромы рассматриваются преимущественно с позиции психиатрии, невропатологии, психологии и социологии, в то время как их патофизиологические аспекты разработаны недостаточно.
Состояние военнослужащих, выполняющих боевую задачу и рискующих жизнью, В. В. Довгуша, И. Д. Куприн, М. Н. Тихонов (1995) с учетом влияния комплекса социальных и экологических факторов обозначили как «антропоэкологическое напряжение», А. А. Новицкий (1993) — как «эколого-профессиональное перенапряжение», а психосоматические нарушения у военнослужащих после боевой психической травмы — как «посттравматический стресс-синдром», «психоней-роэндокринные стресс-индуцированные синдромы», «солдатское сердце». Нами (Цыган В. Н., 1995) в клинико-экспериментальном исследовании установлено, что основу этих нарушений составляет стресс индуцированная нейродинамическая функциональная система. Диагноз «посттравматические стрессовые нарушения» формирует и специфически окрашивает разнообразные психопатологические симптомо-комплексы (Снедков Е. В., 1992; Цыганов Б. Д. и соавт., 1992).
Военная служба нередко сопровождается дополнительными значительными нагрузками на организм, обусловленными особенностями климата. На театре боевых действий для большинства военнослужащих, прибывающих из других климатических поясов, гидрометеорологические особенности сказываются на выполнении боевых задач отрицательным образом (Новицкий А. А., 1993). Адаптация к таким условиям при значительных затратах, связанных с разрывом с близкими и прибытием в обстановку экстремальной ситуации, оказывалась затрудненной (Довгуша В. В., Кудрин И. Д., Тихонов М. Н., 1995; Никонов В. П. и соавт., 1996).
Адаптация к жаркому климату и горно-пустынной местности при своей выраженной специфичности проходит те же стадии, что адаптация к другим факторам среды (Карпищенко А. И., 1995). Сам по себе жаркий климат и горно-пустынная местность не вызывают каких-либо специфических заболеваний, которые можно считать самостоятельными нозологическими формами, поэтому адаптацию к этим условиям среды считают физиологическим процессом (Цыган В. Н. и соавт., 1994). В этих условиях на организм человека воздействует комплекс факторов: высокая температура на фоне резких ее перепадов, гипоксия, повышенная инсоляция, ионизация воздуха, изменения микроэлементного состава воды, своеобразное питание, специфическое микробно-вирусное окружение, геомагнитные аномалии, понижение атмосферного давления и т. д. Данных литературы о механизмах развития адаптации к воздействию на организм высокой внешней температуры и факторов горного климата достаточно. Оказывается, что при сочетании этих факторов с боевой деятельностью они становятся экстремальными (Довгуша В. В., Кудрин И. Д., Тихонов М. Н., 1995). Иногда такое состояние расценивают как патологическое приспособление. Механизмы, обеспечивающие это состояние, до настоящего времени не изучены.
