Боевая деятельность в экстремальных природно-климатических условиях сопровождались истощением компенсаторных ресурсов, увеличивали риск развития психических нарушений и осложняли их течение (Литвинцев С. В., Нечипоренко В. В., 1994; Никонов В. П. и соавт., 1996). В совокупности это приводит к увеличению показателей соматической (Новицкий А. А., 1993; Шевченко Ю. Л. и соавт., 1994) и психоневрологической (Снедков Е. В., 1992) заболеваемости.
Следовательно, боевая обстановка является причиной основных невротических состояний. Ведущие из них: несоответствие между биосоциальной сущностью личности и предъявляемыми к ней требованиями; противоречие между жестокими реалиями боя и субъективными условиями личности; борьба между долгом и желанием выжить, моральными принципами и необходимостью воевать с противником. Патогенетическое влияние боевой обстановки на психику настолько мощно, что психические и психосоматические расстройства оказываются весьма своеобразными по своей симптоматике, причем ряд из них даже не укладывается в рамки известной патологии мирного времени, и привычные лечебно-диагностические схемы становятся неэффективными (Снедков Е. В., 1992). Подвергаясь стрессам боевой обстановки, личность становится открытой и более уязвимой для всех последующих психосоциальных стрессоров обычной повседневной жизни (Александровский Ю. А., 1996).
Различные экстремальные факторы ставят человека в очень жесткие условия, когда его жизнедеятельность поддерживается за счет адаптационно-компенсаторных механизмов, регуляцию которых обеспечивает центральная нервная система. Основой системного понимания структуры нервной регуляции являются современные представления о трех источниках активации в головном мозге. Первый — это ретикулярная формация среднего мозга, регулирующая уровень общей неспецифической активации (уровень бодрствования), а также гипоталамус. Второй источник — лимбическая система, формирующая эмоциональные реакции. Третий источник представлен преимущественно корой лобной доли головного мозга и рядом подкорковых образований; он определяет направленность поведения (мотивацию) и соответствующий уровень двигательной активности. У человека мотивационная сфера неразрывно связана с волей.
У людей в лабораторных условиях и в условиях реальной жизни было установлено (Кропотов С. П., Цыган В. Н., Дикань В. Е., 1990), что психосоциальные стресс-реакции вызывают проявления, свойственные физическому стрессу: повышение содержания в плазме и в моче катехоламинов, 17-оксикортикостероидов в крови, свободных жирных кислот, триглицеридов, холестерина, повышение липолиза и уменьшение фибринолиза. Следовательно, несмотря на некоторые различия в механизмах развития, общие последствия стресс-реакций в виде физических (соматических) и психосоциальных (эмоциональных) нарушений могут быть едиными (Меерсон Ф. З., 1993; Зайчик — А. Ш., Чурилов Л. П., 1999).
Наличие стресс-реализующей системы диалектически предусматривает стресс-защитные системы. Развитие данного направления во многом связано с концепцией Ф. З. Меерсона (1993) о том, что одним из важных механизмов адаптации к стрессорным факторам является активация центральных регуляторных механизмов, тормозящих выход рилизинг-факторов и, как следствие выход кортикостерона и катехоламинов. Тормозные нейроны головного мозга осуществляют синтез и выделение тормозных медиаторов: ГАМК, дофамина, серотонина, глицина, опиоидных и других тормозных пептидов. Существует и периферическое стресс-лимитирующее звено. Это регуляторные системы адениннуклеотидов, простагландинов, антиоксидантов, которые, являясь модуляторами, могут ограничивать чрезмерные эффекты катехоламинов, других факторов и тем самым предупреждать стрессорные повреждения. В последние годы активно изучаются так называемые белки теплового шока — многофункциональные клеточные регуляторы, сопрягающие стресс на уровне целостного организма и стрессорный ответ отдельных клеток (Зайчик А. Ш., Чурилов Л. П., 1999)..
Стресс как общий вид функционального состояния имеет свои биохимические механизмы (Новицкий А. А., 1993), которые включают не только активацию медиаторных, но и пептидергических систем (Цыган В. Н., 1992; 1995). Н. Н. Данилова (1992) сообщает, что в лаборатории С. Наума и в США у Р. Сибурга в период с 1980 по 1983 год установлена структура гена, кодирующего белок препроопиомеланокортин, который затем с помощью пептидов разрезается на несколько коротких пептидных фрагментов. Один из пептидов стимулирует секрецию надпочечниками глюкокортикоидных гормонов. Увеличение секреции глюкокортикоидных гормонов приводит к усилению кровообращения в мышцах, увеличению их сократительной способности, а также повышению концентрации глюкозы в крови. Второй пептид из этого семейства активирует расщепление жиров, в результате чего за счет жиров и глюкозы оба пептида мобилизуют аккумулированную энергию. Третий пептид усиливает синтез инсулина и утилизацию глюкозы из крови в ткани. Четвертый пептид, относящийся к группе опиоидных пептидов, активирует антиноцицептивную систему. Пятый пептид увеличивает уровень сенсомоторной активности. Таким образом, пять пептидов стрессорной реакции имеют общее происхождение от одного белка, который кодирует образование единой функциональной системы стереотипичной реакции организма на стрессорное воздействие.
Проблема эмоционального стресса и возникающих на его основе нервно-психических и психосоматических расстройств находятся в центре внимания многих отечественных и зарубежных исследователей. В настоящее время установлено, что под действием различных эмоционально-стрессовых раздражителей у человека и животных в зависимости от целого ряда факторов происходит или формирование процессов адаптации (Куприн И. Д. и соавт., 1996), или нарушение саморегуляции основных физиологических систем организма (Цыган В. Н., 1994), приводящие в одних случаях к появлению психонейроэндокринных синдромов (Суворов Н. Б., Цыган В. Н., Зуева Н. Г., 1994), а в других — к развитию устойчивых психопатологических заболеваний (Одинак М. М. и соавт., 1991).
Нарушение динамического равновесия, характерного в норме для корково-подкорковых взаимоотношений, в значительной степени являются причиной определенной степени дезинтеграции психического, вегетативного и соматического компонентов эмоций как целостной функциональной системы (Зайчик А. Ш., Чурилов Л. П., 1999; Тополянский В. Т., Струковская М. В., 1986).
Предпосылкой возникновения и развития психосоматического заболевания является чрезвычайная реактивность вегетативной нервной системы, которая проявляется не только при высокой интенсивности аффекта (висцеровегетативные реакции возникают в ходе адаптации и в ответ на слабые эмоциональные импульсы). Психовегетативный синдром — нормальный физиологический процесс — принимает патологический характер при чрезмерном для данного индивида, слишком частом и длительном или постоянном аффективном напряжении. Хронические эмоциональные состояния обусловливают неизбежно хронифицирующиеся висцеровегетативные расстройства и становятся непременным (если не ведущим) компонентом клинической картины астенодепрессивных и субдепрессивных состояний любого генеза. В качестве факторов, обусловливающих адаптивную или, напротив, патологическую направленность развития эмоционально-стрессорных реакций, могут выступать не только параметры самих стрессорных раздражителей (интенсивность, длительность, кратность, частота и т. д.), их биологическая и социальная значимость (Сороко С.И., 1990), но и индивидуальная устойчивость субъекта к эмоциональному стрессу, социальный статус, пол, возраст, влияние различных веществ экзогенной природы, включая прием фармакологических препаратов и алкоголя, а также активность стресс-лимитирующих систем (Меерсон Ф. З., 1993).
Симптомы посттравматических стрессовых состояний включают бессонницу, навязчивые воспоминания прошлого, ночные кошмары, бесконтрольную злобу, тревогу, депрессию, сексуальные расстройства. При этом описывают преимущественно восемь основных симптомов.
Депрессия. Обычно — это классические симптомы депрессивного состояния.
Изоляция. Больные чувствуют себя удаленными, изолированными от людей, особенно от сверстников.
Агрессивность. Во время приступов беспричинной злобы они могут жестоко избивать тех, кто находится рядом; это пугает и их самих, и окружающих.
Отчужденность. Неспособность испытывать радость жизни. Они находят себя эмоционально мертвыми и идут по жизни без способности любить, сострадать, чувствовать.
Реакция тревоги. Постоянное чувство опасности. Им кажется, что с ними может что-то случиться. Обычно эти люди избегают общества незнакомых людей.
