Они поцеловались ещё раз и уже не могли остановиться… Огонь разгорелся, плотину прорвало, буря началась… Дыхание стало прерывистым; кровь закипела…
Марина целовала его, опускаясь, всё ниже и ниже, вот она сдернула уже не нужную футболку, в то время как он снял, наконец, её нежную шелковую рубашку, целовала его не очень мощную (ленился он качаться, но разве в жизни много этих накачанных, мускулистых парней из «Спасателей Малибу»? В конце концов, что же в мужчине главное? Грудь??? К тому же, есть мнение, что тяжелая физическая работа, к которой, несомненно, принадлежит и работа на телом, отрицательно влияет на потенцию), но достаточно развитую грудь, доходя до жиденького живота, покрытого редкими черными волосами. Останавливаться она не думала и уже пыталась расстегнуть его джинсы, которые, надо отдать должное модельерам, расстегивались достаточно легко, в отличие от её брюк, над которыми Сергею пришлось изрядно помучаться (иной раз такие пуговицы придумают! что по неволе вспомнишь средневековье и пояс верности). Но все препятствия он с честью преодолел и начал стягивать её черные брюки, на вид очень дорогие из-за чертовски приятного на ощупь материала. Марина не отставала от него, даже больше опережала — его джинсы сами упали на пол вместе с широкими, почти до колен, трусами. Она, не останавливаясь, плавно скользнула от живота, до самой его восставшей плоти, захватила пухлыми от поцелуев губами её головку, словно она была источником силы. Сергей, конечно, чувствовал это, но не мог ответить такой же лаской — непослушные брюки не хотели слезать, пока он, наконец, не подтянул её ноги к себе и не стянул одним решительным движением этот в каком-то роде пояс верности. С её кружевными трусиками он поступил так же беспощадно, отправив их куда-то к ветровому стеклу. Запах его волновал, как запах дорогого вина; хотелось припасть к источнику, что он незамедлительно и сделал.
Страсть была сильна и быстротечна — как только он почувствовал приближение блаженства, её ноги резко сжались, а источник, разразившись терпкой теплой влагой, затих. Каким-то неимоверным движением они перевернулись и их губы снова встретились, уже как-то по-новому, не медленно и спокойно, но и не яростно и страстно. Они чувствовали вкус друг друга, и это ещё сильнее связывало новое чувство. Некоторое время они только наслаждались присутствием друг друга, медленно целуя губы, но в какой-то момент фонтан страсти вновь разгорелся, былая сила вернулась к Сергею, новое желание охватило Марину. Медленно, но настойчиво начала она садиться на его уже напряжённый орган; так продолжалось до середины пути — в конце она резко села, и сладкая боль, разлилась по её телу, наполняя каждый мускул приятной теплотой. Медленно привставая, и резко опускаясь, она тихо стонала от той сладкой боли, мягко толкающей снизу при каждом движении; темп ускорялся, хотёлось ещё и еще, но больше этого наслаждения получить невозможно: в порыве оргазма она полетела куда-то вниз, ощущая почти животное наслаждение от биения волн наслаждения. Сергей, ощущал почти те же самые волны, от сокращения своей плоти внутри Марины, Марины мокрой от пота, блаженно закрывшей глаза и шумно дышавшей…
Ночь не кончилась, ещё несколько раз они вновь ощущали горячее страстное дыхание друг друга, вновь и вновь наполняя страстью и наслаждением свои тела.
На улице было светло: уже почти рассвело. Возле машины бесцельно шатался Виталик с Олей, изредка заглядывая в его грязную девятку, но они были настоящими друзьями и, конечно же, не могли прервать своих друзей за таким важным процессом.
А присоединиться к ним… Это ж, какая-то порнография получилось бы! Да и не хотели Сергей с Мариной никаких соседей ни сейчас, ни когда-нибудь в жизни.
Но общество — оно всегда больше двух, когда они начали засыпать, к ним подошли на очередном витке вокруг клуба Виталик и Оли и принялись негромко стучаться, мол, хватит наглости, ещё и спать тут собрались! Они проснулись и, кое-как одевшись, вылезли из машины. Под сальными шуточками они стояли возле двери девятки, прощаясь… Красным диском взошло солнце, даря всем его встретившим первую порцию тепла и радости. Марина стояла вся растрепанная: всклокоченные волосы, мятая одежда, сонное лицо… Но даже блестящее пятно его сока на щеке, не делало её отвратительной для Сергей, он полюбил бы её и на свалке под вонючей картонкой. Впрочем, и сам-то он выглядел не лучше, такая же мятая одежда, дыбом стоящие волосы, мятое лицо.
— Ну что ребят, по домам, — сказал Виталик, который сейчас хотел только спать, спать и ничего более. — Вас, девчонки, довезти куда-нибудь? — культурно спросил он, тайно надеясь, что они откажутся или на худой конец ехать не в Южное Бутово или Новокосино.
— Нет, нет, мы на машине, — отрываясь от Сергея, сказала Марина. Она не хотела расставаться, но видимо выбора не было.
— Позвони мне, — шепнула она, давая визитную карточку со своим номером. — Обязательно! Ладно?
— Конечно!
— Я тебя люблю.
— Я тебя тоже люблю…
Пары расселись по машинам — мальчики в девятку, девочки в красный эклипс. Некоторое время они ехали в одном направлении, навстречу солнцу: впереди эклипс, сзади девятка. Других машин не было, ещё очень рано. На светофоре машины остановились рядом, Сергей смотрел на Марину, в надежде, что не в последний раз, Марине тоже хотелось верить в это… Загорелся зелёный свет, девятка повернула налево, эклипс направо и улица опустела. Только огромное солнце огромным диском оторвалось от земли, распрямляя свои лучи. Начался новый день…
