К тому же, она дико его возбуждала, а что делать с этим он точно знал.
Ему следовало раздеть её. И приковать цепью. И если те импульсы, что он уловил от Идесс во время кормления, являлись верными, то она не сильно бы сопротивлялась. Нет, она определённо его заводила – вот уж в этом точно не было никаких сомнений.
Идесс опустилась рядом с ним и коснулась ладонью его щеки. Жест оказался настолько нежным, таким интимным, что Лор снова не знал, как реагировать. В голове мысли превратились в мячик для пинг-понга.
– Прости, что надолго оставила тебя одного, но веришь ты мне или нет, я пытаюсь найти из всего этого выход.
– Э-э... ключи? – предложил Лор. – Они определённо стали бы для меня выходом.
Она приподняла один из уголков губ в кокетливой улыбке.
– Хорошая попытка.
– Это означает, нет?
– Нет.
Он глянул на сумку.
– Могу я тогда что-нибудь поесть?
– Я не знала, что тебе нравится, и поэтому взяла кока-колу, бургер, картошку-фри и сэндвич с курицей. – Идесс смотрела на него в манере "ласкового щенка, мечтавшего стать хорошей собакой", от чего все внутри Лора растаяло, хотя эта женщина не должна была вызывать у него подобных чувств. Его член дёрнулся, и ладно, не всё внутри него растаяло.
– В данный момент я съел бы даже гребаный кактус, – пробормотал он, и её плечи слегка поникли. И ему стало немного не по себе от того, что он её расстроил.
Добро пожаловать "Стокгольмский Синдром"
Она вручила ему сумку и подождала, пока он заглотит сэндвич с курицей и картошку-фри. Когда его живот прекратил восставать так громко, Лор стал, есть медленнее.
– Итак, расскажи мне о себе.
Идесс моргнула.
– О себе? Да, в общем-то, нечего рассказывать.
– Тебе две тысячи лет, и ты утверждаешь, что совершенно нечего рассказать? – Лор отпил половину от колы. – Расскажи мне о том, как ты родилась. Твои родители были людьми?
Она молчала так долго, что Лор успел прикончить один из двух бургеров. Наконец Идесс поправила свой конский хвост и заговорила:
– Я родилась у ангелов... а затем мною подменили дочь смертных. Они были рабами в богатом римском доме.
– То есть, ты росла, считая себя человеком?
– Да.
Как и он, но в глубине души, Лор всегда ощущал, что чем-то отличается, когда мог видеть неоновые вывески с огромного расстояния. Или когда его мать кричала: "Ты – дьявольское отродье! Мне не стоило позволять, чтобы семя этого демона укоренилось в моей матке". Все доктора и медсёстры в больнице считали его мать безумной, но она так и не изменила "своего убеждения", и друзья, что находились с ней этой ночью подтвердили, что "вызывали сатану". Они не считали, что появившийся незнакомец с одной татуированной рукой действительно являлся сатаной, но были уверены, что что-то демоническое в нём присутствовало, или он являлся изрядным мошенником.
И в обоих случаях они оказались абсолютно правы.
– Ты замечала когда-нибудь, что как-то выделяешься? – спросил он для того, чтобы вырваться из тисков прошлого. – Что отличаешься от остальных?
– Не совсем. – Идесс обхватила одно из золотых колец, удерживающих её волосы так, как когда-то держала его член. – Я прекрасно чувствовала себя дома вплоть до своего девятнадцатилетия.
– То есть, ты вела абсолютно нормальную жизнь? Муж? Дети?
– Даже близко не стояло.
Из него был хреновый историк, но он полагал, что в те времена, когда продолжительность жизни была столь коротка и девочек выдавали замуж довольно рано, Идесс являлась исключением. Наверное, спрашивать об этом было бы грубо, но также грубо было приковывать его к кровати, поэтому нахрен вежливость.
– И почему же нет?
– Это долгая история.
Лор потянул цепь.
– Времени у меня как раз завались.
Идесс подвинулась, но у Лора сложилось впечатление, что как бы близко к нему она не придвинулась, ей всё равно будет не достаточно этого. Её, определённо, к нему влекло.
– Когда мне исполнилось шестнадцать, меня преподнесли в подарок сыну знатному вельможе.
– Но разве в этом случае отпрыск благородного происхождения не обязан был жениться?
– Он вовсе не должен был жениться.
Лор сжал зубы, услышав расстроенные нотки в её голосе.
– Тебя отдали для секса? Как проститутку?
– Как любовницу. Я была довольно привлекательной, – безо всякой гордости констатировала Идесс. – Подарком была моя девственность. Я провела с ним около двух лет, но когда он женился, меня отослали его жестокому другу. Если бы я ему приглянулась, то стала бы и его любовницей или игрушкой, которой он делился бы с друзьями.
– Твой хозяин оказался изрядной сволочью. – Лору было искренне жаль, что он не может вернуться в те времена и хорошенько надрать задницу этому парню, да так, чтобы сидеть не смог.
Идесс рассмеялась.
– Он не успел ко мне прикоснуться. Пришёл мой брат Рами и забрал меня, а этот парень погиб в сражении несколько лет спустя.
Лор одобрительно промурлыкал:
– Боже, как мне нравятся кровожадные женщины.
– Естественно, ты же наёмник.
– Я не всегда им был. – В том, как он произнёс это, прозвучала защитная реакция. – Я больше, чем обычный наёмник. – Хотя, может ли это быть действительно так? Даже сам он сомневался по этому поводу. С того самого дня, как он обнаружил собственный дар, Лор был наёмником. И когда он стал, вынужден работать на Детару, этот статус только укоренился. Он даже заработал титул Первого Наёмника. Как специфично. Лор даже гордился тем, что был настолько хорош, убивая людей, что получал удовлетворение от этого.
Он был куском дерьма.
– Насколько больше? – В её вопросе не звучало осуждения, только любопытство. Лор не сумел ответить, её рука переместилась к его груди, к тому месту, где находилась рабская метка, и приятный жар прокатился по его коже. – Твой хозяин... он может вызвать тебя, когда захочет, да?
– Да, – ответил он хрипло, сконцентрировавшись на том, чтобы утихомирить собственное либидо, на непонятном ощущении прохлады, сочившимся сквозь её руку. Не сработало. – Целый день вызывает.
Рука Идесс замерла, и ногти впились ему в кожу – сладкая боль удовольствия, от которой у него перехватило дыхание.
– Что случится, если ты не придёшь?
– Постепенно боль будет нарастать. И так будет до тех пор, пока я не явлюсь к хозяину или не начну корчиться в агонии.
Идесс испуганно вздохнула.
– Сколько у тебя осталось времени?
– Зависит от того, насколько сильно он желает меня видеть. Могу сказать, что в данный момент у него есть подозрение, что его собираются выставить дураком.
Идесс прикрыла глаза и наклонила голову. Кончик её конского хвоста соскользнул вниз и потёрся о талию Лора, и чёрт, он мог отдать многое за то, чтобы распустить волосы Идесс и позволить им рассыпаться шёлком по его телу, пока она будет процеловывать дорожку вниз.
– Насколько тебе больно? Прямо сейчас?
– Жжётся, – ответил Лор, и это не было ложью. У него было такое ощущение, словно в груди раскалённое железо. – Но твоя рука... она несёт прохладу. От неё становится легче.
Идесс подняла голову.
– Я могла бы дать тебе лёд.
– Не поможет. – Лор накрыл её руку своей правой рукой, поскольку левая по-прежнему условно была заперта в наручнике, и отчасти потому, что мог прикасаться к ней отмеченной татуировками рукой столько, сколько действовало заклятие браслетов. – Но твоя рука помогает. Не знаю почему, но твоё прикосновение волшебно.
Лор собирался обольстить её, пытался убедить, насколько она привлекательна, идеальна и сексуальна. Он был готов на что угодно, лишь бы нахрен убраться отсюда. Но внезапно Лору захотелось сделать это, потому что Идесс таковой и являлась. Он поднёс её ладонь к своему рту, хотя грудь и начала снова пылать, но этот дискомфорт стоил того, чтобы прикоснуться губами к тыльной стороне её ладони.
– Ты заставляешь меня пылать куда сильнее так, что жар от этой метки не идёт ни в какое сравнение.
Из Идесс вырвался удивлённый звук, похожий на лёгкий вздох.
– Если ты пытаешься меня обольстить, то я уже говорила, что это не сработает. – И всё-таки у неё перехватило дыхание, и Лор ощущал пряный запах её возбуждения. Когда Идесс переместилась, вырез её топа сдвинулся, обнажив приличное количество её восхитительной плоти, и всё же этого было недостаточно.
– О, это сработает, – произнёс он медленно, растягивая слова. – Только не гарантирует мне свободы.
Идесс ощетинилась.
– Тогда какой у тебя план? Скорее всего, он у тебя есть. Уверена в этом.
Лор откинул назад голову, наблюдая за ней из-под полуприкрытых век.
– Наклонись ближе.
– Чтобы ты мог причинить мне боль? Не думаю, что это хорошая идея.
