-Тащи сюда зеркало и сам заходи, посмотришь, что получилось. - позвала меня Марина. Я переступил порог, держа в руках зеркало и не узнал комнату. Нигде ни пылинки, диван застелен стареньким покрывалом, на маленьком окне - занавеска, словом, жилая комната.
-Что застыл столбом? Вешай зеркало и проходи, только разуться не забудь.
Я посмотрел под ноги. Пол был застлан стареньким ковриком.
-Молодцы, девчонки, никогда не думал, что из сарая можно комнату сделать. Сюда теперь можно и гостей водить. И играть тут можно при любой погоде. Спасибо, хорошо поработали. - с этими словами я поцеловал своих подружек.
Я настроил приемник на "Маяк", сбегал домой за газировкой, Ната принесла печенье, а Марина - конфеты. Мы сидели втроем на диване, пили газировку, ели печенье, короче, отдыхали. Вдруг дверь открылась и вошла тетя Софа.
-Ух ты, молодцы, как вы тут всё замечательно сделали. Я хоть буду знать, где вас искать, если что... Наташ, я ухожу и Лену с собой забираю. Квартиру я закрыла. У тебя ключ с собой?
-Да, мама.
-Ну всё, я пошла, не балуйтесь здесь.
-Хорошо, не будем.
Когда дверь закрылась, я повернулся к Маринке.
-Тебе Наташа рассказала, чем мы сегодня с ней занимались?
-Да, и я тоже так хочу!
-Пойдемте сначала искупаемся, вода уже, наверное, нагрелась.
Мы побежали в тупичок, где уже часа три стояла на солнцепеке вода в ванне. Наташка первая сбросила с себя шортики и маечку и плюхнулась в воду.
-Ура, теплая!
Она поднялась на ноги, и я залюбовался её телом - струйки воды стекали с её темных волос, пробегая по чуть выделяющимся грудкам, белые трусики промокли, прилипли к телу и ничего не скрывали.
-Я и не думала, что такая грязная после этой уборки. Сейчас ополоснулась, и так легко! Маринка, залезай скорее!
Та не заставила себя долго ждать и, скинув платье, влезла в ванну, где они вдвоем начали мыть друг друга, брызгаясь во все стороны водой и заливисто смеясь. Маринкины зеленые трусики от воды растянулись и отвисли, совершенно открывая при её движениях моему жадному взгляду всё то, что под ними обычно скрыто.
-А ты что там стоишь? Забирайся к нам! - позвала меня Марина. Я снял шорты, поправил поднявшийся член, чтобы он смотрел вверх и не мешал двигаться и, перешагнув бортик ванны, сел в теплую воду. Тут же мои плавки были оттянуты вниз и к напряженному стволу прикоснулись ладошки обеих девчонок. Девочки в четыре руки мыли меня везде, а я лежал, как султан, позволяя им делать с собой что угодно, даже глаза прикрыл, чтобы их не смущать. Вдруг я почувствовал, что моего дружка касаются уже не руки, а чьи-то губы, а следом за ними и язычок. Я открыл один глаз: над моим членом склонилась голова Маринки.
-Мариш, подожди, здесь же неудобно, пойдем на раскладушку или на диван...
Маринка что-то отрицательно промычала, не выпуская изо рта моего члена и продолжила его ласкать губами и языком. Вскоре я почувствовал, что приближается оргазм и сказал об этом Маринке, но она только ускорила движения. Я задергался, кончая, а Маринка глотала мою сперму, но не успевала, и из уголков её рта стекали белые струйки.
Маринка выпустила изо рта мой обмякший член, облизнулась и сказала Наташке: -А это и правда очень вкусно, а я не верила.
Я предложил: -Девчонки, пойдемте на диван, там удобней и закрыться можно, чтобы никто не зашел.
Они согласились и, наскоро вытершись, мы перебрались в сарай.
Зайдя внутрь, я закрыл дверь на крючок предложил девчонкам раздеться полностью. Они сначала не соглашались, но я их убедил, сказав, что в мокрых трусиках всё равно всё выделяется, вдобавок я их письки уже вчера видел, и вообще, не надо диван мочить, а трусики пусть сохнут на веревочке возле окна. Я подал им пример, сняв мокрые плавки, выжав их и повесив на веревку. Девочки разделись и тоже повесили своё белье сушиться. Наташа села в кресло, а я раздвинул диван, уложил на него Маринку и, раздвинув её ножки, принялся лизать её клитор. Девочка согнула ножки в коленях и прижала их к груди. Я с удвоенной силой принялся ласкать щелку девочки, иногда опускаясь языком к анусу. После ванны он был чистый и ничем не пах. Продолжая ласкать клитор, я смочил палец слюной и, повторяя утренний опыт, вставил его в попку Маринки. Он проходил с большим трудом, чем в Наташину, но тоже довольно свободно.
Маринка начала постанывать от удовольствия, её ручки нежно перебирали мои волосы и прижимали моё лицо к киске девочки. Вдруг она схватила меня за руку и буквально втолкнула мой палец себе в попу до конца, сжала его мышцами, длинно выдохнула и расслабилась. Я было начал извлекать палец, но она остановила меня, сказав, чтобы я не торопился его вынимать, а пошевелил ещё. Я стал двигать пальцем, ощупывая им стенки кишки. Большой палец я поместил на клитор и начал делать круговые движения, лаская эту маленькую шишечку. Маринка задвигала бедрами, то сжимая их, то вновь разводя. Ещё несколько моих движений - и она повторно кончила, брызнув мне на руку прозрачной струйкой. Я вынул палец из её попки. Маринка лежала на диване, полностью расслабившись и с довольнейшей улыбкой на личике. Я повернулся посмотреть на Наташку. Та сидела, забравшись на кресло с ногами, ноги широко расставленны, одной рукой она гладит клитор, а два пальца второй находятся глубоко в её попке. По ней было видно, что она скоро кончит: пальцы двигались быстро и энергично. Ещё пара движений, и она обмякла, вынув пальцы и бессильно раскинув руки.
У меня от всего увиденного в который раз уже за сегодня встал. Я предложил: -Девчонки, раз вы так любите ласкать свои попки, давайте я кому-нибудь из вас туда засуну?
Маринка помотала головой, не соглашаясь, а Наташка молча подвинулась к краю кресла и, положив ноги на подлокотники, поманила меня пальчиком.
-Давай, только потихоньку.
Я подошел к ней и встал на колени перед креслом. Головка моего торчащего члена находилась как раз напротив дырочки попки девочки. Взяв рукой член, я приставил его ко входу и надавил. Он не хотел влезать - смазки было маловато. Тогда я начал лизать эту розовую дырочку, вводя язык внутрь и стараясь получше смазать её слюной. Потом набрал слюны на пальцы и смазал ей головку своего дружка, вновь приставил его на прежнее место и надавил. В этот раз дело пошло веселее. Я смотрел, как головка, раздвигая мышцы ануса, входит внутрь Наташиного тела. Вот она уже и внутри. Я приостановился и спросил: -Тебе не больно? На что получил ответ: -Терпимо, продолжай.
Я продолжил входить и вскоре весь ствол поместился в попу Наташи. Дав ей привыкнуть к новым ощущениям, я начал потихоньку двигаться внутри её тела, постепенно наращивая темп и размах движений. Вскоре я двигал им уже на полную длину, оставляя внутри только головку. На лице Наташки, ещё недавно морщившемся от боли, было написано большое удовольствие. Вскоре она обхватила меня ножками, посильнее прижимая меня к себе и кончила, опередив меня на несколько секунд. Я разрядился внутри неё, вынул обмякший член из тихо чавкнувшего ануса и увидел, как из незакрывшейся дырочки вытекает моя сперма.
Вытерев пот со лба, я повернулся ко второй девочке. Марина лежала, повернувшись на бок, одна рука была зажата между ног, на лице застыло ошарашенное выражение.
-Наташа, ты как?
-Просто замечательно! Немного попа болит, но столько удовольствия! Сегодня я уже больше ничего не хочу, честно.
-А я бы ещё хотела поразвлекаться, но скоро мама придёт, мне пора. - с этими словами Маринка поднялась с дивана, подошла к веревке и пощупала свои трусики. -О, уже почти высохли.
Она оделась, поцеловала Наташку, прижалась ко мне на мгновение, проведя рукой по моему полустоящему члену, нагнулась и чмокнула его в кончик.
-Ну всё, я побежала, пока!
Хлопнула дверь. Мы с Наташкой тоже оделись и, сложив диван, сели на него, попивая лимонад, слушая музыку, и болтали обо всём. Когда уже стемнело, нас позвали по домам. Закрыв дверь сарайчика на ключ, я шел домой, прокручивая в голове весь сегодняшний день и мечтая о завтрашнем.
Снова утро, ещё один летний день.
Меня разбудил свист под окнами.
Открыв глаза, я сел на кровати. Свист повторился.
Отодвинув занавеску, я увидел стоящего возле калитки моего друга Ваську.
-Привет! одевайся скорее и пойдем ко мне.
-Чего это ты ни свет ни заря?
-На часы посмотри, уже почти десять...
Взглянув на часы, я понял, что дружок прав.
Я быстро оделся, отрезал горбушку хлеба, полил её маслом, посолил, и выбежал за ворота.
