Ознакомительная версия.
– Ты будешь сидеть в офисе и отвечать на телефонные звонки. Ну и рекламу размещать в газетах и журналах. Это не сложно.
– А я компьютер хорошо знаю, – неожиданно сказала Лиза. – У нас в школе прекрасный учитель информатики был. И в классе стояли новые компьютеры.
– Вот это удача! – восхитилась я. – Это же то, что нужно. Создашь базу данных, все фотки в компьютер введешь и рекламу разместишь.
– А у тебя уже есть кадры?
– Нет! – улыбнулась я. – Пока только одни идеи. К тому же нужна еще одна сотрудница. Ведь агентство должно работать без выходных с девяти утра до девяти вечера.
– Я пока и одна могу, – с порадовавшим меня энтузиазмом заявила Лиза. – А то что я весь день тут без дела сижу?
Уже в середине октября мы начали работу. Я при помощи одного из родителей солистки «Нодзоми» арендовала по сходной цене небольшой и очень уютный офис недалеко от станции метро «Кропоткинская». Там раньше хотели открыть визаж-салон и даже сделали евроремонт. Но потом что-то не заладилось. И я благополучно заняла освободившееся место. Назвала наше заведение, по совету господина Ито, «Аямэ».
– И на вывеске сбоку от названия помести два тюльпана, развернув их бутон к бутону, – рассмеялся он. – С тебя за идею причитается!
Я посмеялась вместе с ним, но последовала совету. И неоновые цветы разительно напоминали число 69. Этот же символ я впоследствии использовала на визитках и атрибутике агентства «Аямэ».
За полугодовую аренду заплатила из своих денег. Лиза оказалась очень ответственной и деятельной. Она за несколько дней превратила свое рабочее место в цветущий сад, накупив множество роскошных растений. Ее стол в приемной, с возвышающимся на нем новеньким монитором, утопал в пышно цветущих азалиях и комнатных кустах роз. Почти всю стену за ее спиной занимали темно-зеленые листья вьющейся лианы. Лиза купила себе строгий элегантный костюм и восседала за этим столом с серьезным видом. Кроме приемной в нашем офисе был кабинет директора, то есть мой, и еще одна довольно большая и светлая комната, в которой должен был находиться парикмахерский зал. А сейчас вдоль стен стояли два кожаных дивана и кресло. Больше в комнате ничего не было. И я пока не могла придумать ей назначение.
Из тетради лекций госпожи Цутиды:
«Гейши-ученицы в Киото называются майко. Они учатся правильно краситься, одеваться, ходить, танцевать, играть и петь. И умению свободно и раскованно, но при этом почтительно говорить. Это считается самым трудным в обучении гейши.
Переход из майко в гейши обычно сопровождался потерей девственности. Это походило на обряд и называлось мидзу-агэ. Совершал его один из пожилых и уважаемых клиентов ханамити. В течение недели он приходил к майко, чтобы выпить желтки трех яиц, а белки втирать в половые губы, с каждым разом все глубже, чтобы, наконец, на седьмой день войти в успокоившуюся девушку.
Главная задача гейши – создать атмосферу, принципиально отличающуюся от внешнего мира. Тактично раскрепостить мужчину, элегантно подыграть ему, его самолюбию и его шалостям – вот постоянная забота гейши. Для этого они даже устраивают веселые игры, снимающие зажатость и чопорность у закомплексованных клиентов. Всем своим изящным, возвышенным видом, тщательно взращенным и искусно подаваемым, она увлекает клиентов за грань обыденности. Именно это умение ненавязчивого ведения вечеринки и есть главное искусство гейши, и именно его «снимают» юные майко, наблюдая за всем происходящим во время застолья. Танцы, пение, игра на сямисэне – только яркие пятна одной сложной и красочной мозаики, которую складывает гейша.
Непременная обязанность гейши во время застолья – подливать гостям саке. В Японии во время пиршества не принято наливать себе спиртное самому. Помимо умения наливать саке, существенным для гейши является также умение его пить или изображать, что пьешь. Во время банкетов гейши никогда не едят. Они все время перемещаются между гостями. Гейша крайне наблюдательна и всегда точно знает, когда и к кому ей подойти.
Гейши не ограничивались традициями, а изобретали новые виды причесок, расцветки кимоно, новые танцы и песни. Когда же к середине XIX века начались гонения на проституцию, время куртизанок юдзё и дзёро быстро прошло, и гейши оказались на первом плане. Прекрасные создания с набеленными личиками и в традиционных кимоно воспринимаются сейчас как символ национальной культуры».
С кадрами мне совершенно неожиданно помог Ашот. Как-то он пригласил меня в ресторан, мы пили красное вино и мило болтали ни о чем. Я уже несколько раз отказала ему в близости, но Ашот отнесся к этому с пониманием. В конце концов, я придумала отговорку, что пока прохожу курс лечения и половая жизнь мне противопоказана. Я думала, что Ашот сразу потеряет ко мне всякий интерес, но, оказывается, я его очень недооценивала.
– Дорогая! – воскликнул он. – Мне доставляет наслаждение любоваться твоей красотой, как я любуюсь прекрасным цветком. И если пока шмель не может опуститься на этот цветок, то он полетит к другому и возьмет там. Но все равно вернется к прежнему, чтобы вновь любоваться его красотой.
– Значит, мы друзья, несмотря ни на что? – улыбнулась я.
– Вах! Как ты могла в этом усомниться? – даже обиделся Ашот. – А как твои профессиональные дела? – более серьезно спросил он. – Может, пойдешь ко мне в клуб хореографом?
И тут я рассказала, что затеяла свое дело. Но всю правду тоже не стала открывать. Я всем говорила, что это стилизованные японские танцы и песни в исполнении очень красивых девушек. Ашот задумался.
– Конкурентка, значит? – пошутил он. – Кто бы мог подумать, что такая хрупкая прелестная барышня захочет заниматься мужскими делами!
– Да что ты! – рассмеялась я. – Я и кадры-то найти не могу. Только офис сняла.
– И на чьей территории? – спросил он, тут же став серьезным.
– Этим занимался другой человек, – туманно ответила я, не желая называть фамилию родителя моей солистки.
– Ясно. А с кадрами я могу тебе дать один совет.
– Да? – сразу став внимательной, спросила я.
– У одного моего друга был танцевальный коллектив, этакая восточная экзотика. Понимаешь?
– Стриптиз? – напряглась я.
Такого сорта девушки меня интересовали в последнюю очередь.
– Ну почему ты, а?! – воскликнул Ашот, всплеснув руками. – Сразу о плохом думаешь, а?!
– Успокойся! Просто уточнила.
– Не совсем стриптиз. Просто современные танцы с эротической тематикой. И девушки в основном кореянки. Такие черноглазые, невысокие и гибкие. У них танец был с настоящим удавом, так они его втроем с трудом поднимали, – усмехнулся Ашот.
– И что с ними сталось? – нетерпеливо спросила я.
– Финансовый кризис, – хмуро ответил он. – Часто так бывает. Нет спроса, нет работы, нет и денег. В рекламу нужно вкладываться сразу. Три месяца они всего просуществовали. Потом, говорил я ему, кто же такие дела начинает в мае? Все на юга разъезжаются, светская жизнь затихает, и мы, конечно, страдаем. А приезжие не очень-то в наши заведения летом захаживают. Деньги экономят. Я тебе дам телефон одной из девушек. Зовут Нари. Ты уж сама с ней договаривайся.
Невысокая, очень изящная, кареглазая и белокожая Нари и ее светловолосая и сероглазая подруга Майя понравились мне с первого взгляда. Девушки, оставшись без работы, с радостью ухватились за мое предложение. И я начала с ними занятия в пустовавшей комнате. Достала лекции госпожи Цутиды и исправно вводила девушек в курс дела. На мое счастье, они обе имели профессиональное хореографическое образование и к тому же умели играть на гитарах. Я принесла сямисэн и показала основные аккорды. Они быстро переняли приемы игры. А потом начали прилежно репетировать. Я видела, что они очень заинтересованы. К тому же на первой лекции я четко провела границы между гейшами и проститутками. Через две недели ежедневных занятий я, наконец, заметила, что у обеих появилось нужное мне выражение отрешенности и внутренней постоянной улыбки.
Как-то к нам заехал господин Ито. Я познакомила его с Лизой, Нари и Майей. Он вежливо поздоровался, потом внимательно осмотрел помещение.
– А тут у тебя что? – поинтересовался господин Ито, заходя в аудиторию, как мы ее сейчас называли.
– Пока с девушками занимаюсь, – сказала я. – Танцы репетируем и на сямисэне играем.
– Понятно, – задумчиво сказал он. – Впоследствии подумай над тем, чтобы проводить здесь чайную церемонию. Идеальное место.
Я запомнила его совет и решила поразмыслить об этом на досуге. Мы прошли в мой кабинет. Лиза принесла нам по чашке кофе и тут же удалилась.
Ознакомительная версия.
